Линда промолчала.

Саманта вложила карточку в руку Линды:

— Здесь мой номер.

Линда некоторое время молчала, глядя на карточку.

— Сара Старки? Так тебя теперь зовут?

Саманта улыбнулась.

— Пока я не могу поменять его на прежнее. Но я обязательно все расскажу мужу. Он едет сюда с нашим сыном. Мы проведем здесь несколько дней. Я надеюсь. Однако, услышав мою исповедь, он может сесть в машину и вернуться обратно.

Линда ничего не ответила. Она повертела карточку в руках, затем рассеянно бросила ее в сумочку и перевела взгляд на старенький пикап, подъехавший к ним. Он остановился, и из него вышел Роджер Уитфилд.

Саманта представилась брату Линды, назвавшись своим настоящим именем.

Он поздоровался с ней, вопросительно подняв бровь, и с холодной церемонностью пожал ей руку. После чего вместе с Дэнс загрузил сестру в автомобиль, и Кэтрин захлопнула за ней дверцу.

— Линда, помни о лодках и вертолете! — крикнула ей на прощание Саманта.

— До свидания, Сэм. Я буду молиться за тебя, — ответила Линда.

Не промолвив больше ни слова и не обернувшись, брат и сестра уехали. Саманта и Кэтрин еще долго смотрели им вслед, пока хвостовые огни автомобиля не скрылись в тумане.

Повернувшись к Саманте, Дэнс спросила:

— Когда приезжает ваш муж?

— Он выехал из Сан-Хосе час назад. Думаю, что скоро будет. — Саманта кивнула в том направлении, в котором укатил пикап с Линдой. — Как вы полагаете, она мне позвонит?

Несмотря на весь свой талант следователя и опыт специалиста в кинесике, Кэтрин Дэнс не могла ответить на этот вопрос. Поэтому сказала только:

— Ну, она ведь не выбросила вашу карточку.

— Пока нет, — отозвалась Саманта, слабо улыбнулась и пошла к своей машине.

Вечернее небо было светлым, ветер отогнал туман.

Кэтрин Дэнс сидела на «палубе» в одиночестве, хотя Пэтси и Дилан находились неподалеку, где-то на заднем дворе, увлеченные своими собачьими делами. Кэтрин закончила приготовления к большой вечеринке по случаю дня рождения отца, назначенной на завтрашний вечер, и теперь потягивала немецкое пиво и слушала «Спутника по дороге в прериях», радиопередачу Гаррисона Кейлора, поклонницей которой была на протяжении многих лет. Когда программа закончилась, Кэтрин выключила приемник, и до нее донеслись звуки гамм, которые играла Мэгги, и отдаленный басок стереомагнитофона Уэса.

Несколько мгновений она вслушивалась в мелодию, долетавшую из магнитофона мальчишки, пытаясь узнать ее, а затем решительно извлекла из кармана телефон, нашла в записной книжке нужное имя и нажала кнопку вызова.

— Ну привет, — ответил Брайан Гундерсон.

У него было целых три секунды на то, чтобы продумать стратегию разговора с ней, подумала Кэтрин.

— Привет, — откликнулась она. — Извини, что не перезвонила. Я знаю, что ты несколько раз пытался до меня дозвониться.

Брайан рассмеялся, и Кэтрин вспомнила время, которое они провели вместе: обеды в ресторане, прогулки по берегу океана. Смех у него был очень приятный. И он отлично умел целоваться.

— Ну, если у кого-то нет причин извиняться, так это у тебя, милая. Я внимательно следил за новостями. Кто такой Овербай?

— Мой начальник.

— Тот придурок, о котором ты мне рассказывала?

— Да, — откликнулась Кэтрин и пожалела о былой бестактности по отношению к боссу.

— Я смотрел пресс-конференцию по телевидению, в которой он заявил, что ты помогла ему в поимке Пелла.

Дэнс рассмеялась. Если бы Ти-Джей услышал, он бы сразу послал ей сообщение, начинавшееся словами «ассистент Дэнс».

— Значит, вы его поймали.

— В общем, да. Ну а как ты? — спросила она.

— Да нормально. Ездил в Сан-Франциско. Выкачивал деньги из людей, которые уже успели выкачать их из других людей. Ну а потом выкачивал гонорар за работу. В общем, работал на всех.

Кроме того, Брайан добавил, что на 101-м шоссе, когда он возвращался домой, у него спустила шина. Рок-группа, состоявшая из четверых парикмахеров, ехавшая с концерта, помогла ему сменить шину.

— Они пели во время работы?

— К сожалению, нет. Но пригласили меня на одно из своих выступлений — в Берлингеме. И я обязательно поеду.

«Это что, намек на приглашение?» — задалась вопросом Кэтрин.

— Как дети? — спросил он.

— Хорошо. Дети есть дети.

Она сделала паузу, задумавшись, стоит ли сразу приглашать его на обед. И решила, что любые отсрочки бессмысленны. Ведь они не первый день знакомы.

— Спасибо, что позвонила, — сказал Брайан.

— Я в любом случае позвонила бы.

— Я тут хотел тебе кое-что сообщить.

— Сообщить?

— Да, я звонил по вполне конкретной причине. На этой неделе я с одной знакомой еду в Ла-Джоллу.

Знакомая… Какое потрясающе двусмысленное слово!

— Прекрасно. Значит, ты будешь заниматься там подводным плаванием. Ты мне говорил как-то, что мечтаешь о такой возможности.

В Ла-Джолле находится громадный океанический заповедник. Они с Брайаном беседовали о возможной поездке туда.

— Да-да. Мы планировали такую поездку. Я звонил тебе, чтобы узнать, не могу ли я забрать ту книгу, которую давал тебе почитать. О пеших турах в районе Сан-Диего.

— О, извини, ради Бога.

— Никаких проблем. Я купил другую. Считай ее моим подарком. Уверен, когда-нибудь ты тоже посетишь те места.

Кэтрин рассмеялась. Слегка мрачноватым смехом, в стиле Мортона Нэгла.

— Обязательно.

— Все остальное в норме?

— В полной.

— Я позвоню, как только вернусь.

Кэтрин Дэнс, высококвалифицированный психолог и опытный следователь, знала, что люди часто лгут, понимая — а часто даже надеясь, — что собеседник раскусил их обман. Обычно в ситуациях, подобных нынешней.

— Буду ждать, Брайан.

Ясно как день, что этот разговор был последним в их жизни.

Дэнс закрыла телефон и прошла к себе в спальню. Раскопала под обувными коробками свою старую гитару красного дерева, вышла с ней на «палубу» и, сев на стул, начала непослушными от холода и долгого отсутствия практики пальцами перебирать струны. Вначале Кэтрин взяла несколько простых аккордов и сыграла привычные гаммы, потом песню Боба Дилана «Завтра наступит не скоро».

Ее мысли блуждали в разных направлениях — от Брайана Гундерсона до того, что произошло у нее на переднем сиденье «тауруса» КБР с Уинстоном Келлогом.