Я пыталась успокоить мальчика, но у меня ничегоне получалось. Малыш продолжал заходиться в плаче и звать свою маму, которая неспешила возвращаться за сыном. С детьми я раньше не нянчилась, поэтому, как ихуспокоить понятия не имела. Через полчаса я поняла всю тщетность своих попыток.От его плача и жалобны криков: 'мама', сердце начала сжиматься. В тот момент японяла, что ненавижу всех.

Мне в голову пришла идея, блестящая, как янадеялась. Взяв малыша на руки, мы направились в ближайший ночной супермаркетза сладостями. Через несколько минут мы оттуда уже выбежали с полным пакетомсладостей и игрушкой в руке. Я очень торопилась, ведь мама малыша может придтив любой момент.

Мальчик успокоился и даже сказал, как его зовут- Илья. Сидели мы на лавочке долго. Где его мамаша ходит? Мальчик уже началдрожать от холода и мне пришлось снять с себя кофту и накинуть на Илью. В одноймайке сидеть было очень прохладно, но я продолжала сидеть и надеяться, чтоблудная мамаша все же вернется.

Малыш заснул у меня на руках, прижимая к себеигрушку в виде голубого зайца. В общей сложности мы просидели два часа, но матьИльи так и не вернулась за ним.

- Вася, что это?- удивилась мама, когда япоявилась дома с чужим ребенком на руках.

Когда родительница узнала историю, чуть засердце не схватилась. Детей она очень любила.

Утром мы вызвали участкового. Мужчина в формепоявился в нашей квартире не один, а с той самой мамашей и женщиной из органовопеки. Мамаша-пьяница обвинила меня, что это я ребенка утащила.

- Моя дочь два часа на улице просидела, внадежде, что вы за Илюшей придете!- возмутился такой клевета отец.- Васродительских прав лишить надо.

Как оказалось, эта женщина уже не первый раззабывала своего ребенка. За три года малыш 'нечаянно' терялся около полуторадесятка раз. Суд все же лишил нерадивую мамашу родительских прав. Мама ходилана суд, как свидетельница и сообщила нам эти новости. Говорила, что Илюшасильно плакал.

Ведь Илья не единственный брошенный ребенок,таких тысячи. Вот мы с папой и решили ежегодно делать пожертвования в детскиедома. Отец постоянно следил, чтобы деньги тратились именно на детей иблагоустройство детдомов, а не на машины заведующим.

Спросите, почему в день первого снега? Да всеочень просто. Именно в тот день, когда мальчика лишили родителей, мы и решилисделать первое пожертвование, и именно в тот день выпал первый снег. Это сталонашей традицией. Всегда в день первого снега, чем бы мы ни занимались -выкраивали время для пожертвований. Ну, а первый день лета, это понятно - деньзащиты детей.

От этого я плавно перешла к тому, как я унижалаи оскорбляла людей. За что, в принципе, и поплатилась. Пропустив перед глазамиту ночь, я признавалась ребятам во всем. С каждым моим, словом их лицастановились все вытянутей.

- Ты именно поэтому маскировалась?- ошарашеноспросил Сергеев, который не ожидал от меня таких подробностей.

- Василиса,- выдохнула Юлька, когда я поднялагриву из своих волос и оголила правую сторону шеи. Там у меня остался небольшойшрам от ножа, который не увидишь - если не знаешь куда смотреть, но он являлсядля меня напоминанием. Каждый раз, когда мои пальцы чувствуют шрам, явозвращаюсь в ту ночь и молю Бога, чтобы такого ни с кем не произошло. А ямогла без страха оглянуться назад.

- Андрей...- начал Сережа. Он всегда такбеспокоиться за друга?

- Я пыталась ему сказать, только слушать онменя не стал,- горько усмехнулась я.- И я не хочу, чтобы вы ему рассказывали.

- Он должен знать! Он любит тебя!- Сергеевточно за Андрея, как за родного переживает.

- Любит? Поэтому отвернулся, когда я попыталасьему все рассказать? Да ты знаешь, сколько я сил потратила на то, чтобысобраться и рассказать о том, о чем хотела забыть навсегда? Ту ночь я никогдане вспоминала, боялась, что если подумаю об этом - все случиться вновь. Тызнаешь, каково жить в постоянном страхе? Опасаясь, что тебя ищут или уже нашли.Не знаешь! Так, что не тебе говорить права я или нет!

С этими словами я вышла из машины, громкохлопнув дверью, и направилась к центру.

Освободилась я только через полчаса. Здесь меняеще не знают, поэтому и пришлось заполнить парочку документов. Когда я вышла -машины Сергеева на месте не было, только Юлька стояла около входа. Она-то мне иобъяснила, что парня она отпустила. И правильно сделала. Только надеюсь, чтоЛюбимову он ничего не расскажет.

- Ко мне едем?- поинтересовалась девушка,разглядывая носы своих ботинок.

- Я не знаю,- пожала я плечами. Странноесостояние меня сейчас захватило. Даже понять не могу, что я хочу, а что нет.

Через пятнадцать минут уговоров, все жепришлось согласиться. Настроение понемногу возвращалось, и чувствовать я себяначала лучше. Может, давно следовало кому-нибудь рассказать свою историю? Этотак тяжело носить всю эту боль и весь страх в себе. Иногда чтобы не сойти с умаследует с кем-то поделиться. Просто раньше я боялась в этом признаться.

Весело переговариваясь, мы доехали до Юлькинойостановки. Меня переполняли эмоции. Хоть с кино уже давно покончено, то такхочется познакомиться с отцом подруги. А потом подумала, что Андрей тоже можетоказаться дома, видеться мне с ним, ой как не хочется. Герцман мне поведала отом, что Андрюша в квартире родителей появляется крайне редко - так чтонатолкнуться на него точно не получится. Вот и хорошо.

Семья Герцман жила в элитном жилом комплексе,который называется 'Медвежья долина'. Странное название я вам скажу. Все домабыли одинаковые - бордово-белые. И все они были двенадцатиэтажными. Подругасловно в насмешку моим страхам жила на одиннадцатом. Чего они все наверхзабираются? Только я одна высоты боюсь?

Бесшумный лифт довез нас до нужного этажа, идевушка уверенной походкой направилась к темно-серой металлической двери. Ловкооткрыв дверь, подруга пропустила меня вперед. Я шагнула в темную прихожую и огляделась.Длинный и широкий коридор, выполненный в светлых тонах, одну из стен занималвысокий зеркальный шкаф-купе. По другую сторону находился мягкий белыйдиванчик, стеклянный двухуровневый журнальный столик. Уютненько, и пахнетсиренью. Сразу вспомнился запах от моей футболки и ванной Любимова.

- Юля?- послышался красивый женский голос. Авскоре появилась и сама обладательница голоса - мама подруги.

Среднего роста, красивая женщина с копнойрыжеватых волос. Огромные карие глаза смотрели на меня с добротой, а уголки губприподнялись в улыбке.

- Здравствуйте,- поздоровалась я.

- Привет! Ты ведь Василиса, верно? Юля о тебечасто рассказывает. Раздевайся, проходи,- уже шире улыбнулась женщина.- Можешьменя называть Наташей.

Мы прошли на кухню, откуда доносились вкусныезапахи. В отличие от квартиры Андрея, у Юльки дома преобладали светлые оттенки.Светло-голубая кухня приветствовала нас урчащим на плите чайником и горкойпончиков на столе. Как удачно я зашла.