litbaza книги онлайнРазная литератураСвет проклятых звёзд - Летопись Арды

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
Перейти на страницу:
хранить меня в опасных лесах? — беззлобно усмехнулся Глорфиндел, спешиваясь и давая знак слугам, что пока помощь не требуется.

— Нет, — совершенно серьёзно покачала головой Фумеллотэ. — Идея в ином.

Не печаль в моих глазах, не тоска, — начала подыгрывать читаемым нараспев стихам дева, — а досада на внезапную грусть.

И пускай я далека-далека,

И пускай ты одинок, это пусть!

Не расходится холодный туман,

По-осеннему нахмурился день,

Может, не было любви, был обман,

Но зачем же распустилась сирень?

«Какая же она милая!» — снова не смог противиться теплу в душе воин. Глорфиндела никогда не тяготило одиночество, однако не получалось не согласиться: с Фумеллотэ лучше, чем без неё.

— Надо мной зашелестели кусты

Молодой шелковистой листвой, — дева так увлеклась музыкой, что блаженно прикрыла глаза. Стало заметно — поёт она больше для себя, чем для возлюбленного, ей просто очень хочется поделиться творчеством, и от этого умиление только ещё пышнее разрасталось весенним разнотравьем. — И пьянят меня шальные цветы

Этой свежестью сирени хмельной.

Но растаяла, как лёд по весне,

Твоя лёгкая, прозрачная тень,

Неужели это было во сне?

Но зачем же распустилась сирень?

Ах, зачем в этот призрачный час,

В этот тихий и сумрачный день,

Январём запорошила нас

Белоснежно-хмельная сирень?

Открыв глаза, Фумеллотэ вопросительно взглянула на Глорфиндела. Она ждала, разумеется, похвалы, а Орёл чувствовал, что хочет поцеловать эту прелестную эльфийку, однако сделать шаг вперёд почему-то не получалось.

— Красивая песня, господин Лаурэфиндэ? — спросила дева.

Кивнув, воин достал из кошелька на поясе мириан из белого металла и вложил в ладонь ошарашенной Фумеллотэ.

— У меня нет с собой более дорогих монет, — пояснил Глорфиндел, — так что, я оценил твою музыку в меру скромных возможностей и удостоил высшей награды. Менестрели ведь именно так зарабатывают на жизнь.

— Но… — эльфийка явно пыталась понять, стоит обижаться или нет. Глаза стали смотреть изучающе, пронзая насквозь. — Песня должна была подействовать не так! Я не собиралась зарабатывать на еду или новое платье!

Фумеллотэ пыталась шутить, но в глазах разгоралась злость.

— Я считаю лучшей оценкой труда — его оплату, — ласково пояснил Орёл, зачем-то тронув деву за щёку. — А чего ждала ты?

— Разве непонятно? — обиженно, но уже теплее сказала эльфийка. — Я спросила: «Красивая песня?» Ответ должен был звучать: «Но ты красивее!» Понимаешь, я читала в одной книге, про которую не знает Квенголдо, что… — Фумеллотэ покраснела, сглотнула. — Короля приворожила дева, стала его женой.

Чтобы не рассмеяться, Глорфинделу потребовалось приложить немало сил.

— Да, — сказал он, — я слышал и то, что, якобы, народ королевы таким образом наслал проклятье на род короля, и лишь особая любовь Валар спасла несчастных, чья сестра поступила столь опрометчиво. Это лишь слухи и домыслы, однако колдовство — это действительно опасное оружие.

— Которым я не владею, похоже, — вздохнула дева.

— Может быть, приворотные чары действуют только на королей, принцев и принцесс?

Фумеллотэ выглядела такой расстроенной, что её захотелось обнять и утешить. Глорфиндел и сам не заметил, как его руки осторожно прижали хрупкую эльфийку к груди. Погладив девушку по спине, Нолдо заметил, что ему самому хорошо от проявленной нежности. Одиночество — это просто, удобно, но когда рядом любящее сердце…

— Я об этом не подумала, — прильнув и расслабившись в объятиях, Фумеллотэ заговорила тихо, словно сквозь полусон.

— А я не король и не принц, — гладя деву по спине и постепенно опуская голову к её макушке, сказал воин, — я родился в самой обыкновенной семье, о которой не пели баллады и не писали летописи. Мои родители не стремились к славе и вершинам искусства, соседи знали нас лишь потому, что мы с сестрой постоянно дрались между собой и с другими детьми. Когда в Тирионе появилось боевое оружие, меня и Эленнис и вовсе начали избегать, а мы участвовали в турнирах, веселились. Потом моя… Моё безрассудство прославило нас.

— Ты хотел сказать «доблесть»?

— Храбрость, но это была не она. Храбрость, Фумеллотэ, осознанная. А я вообще не понимал, что и зачем делал. Мне просто хотелось, и я ни в чём себе не отказывал. Доблесть же… Это больше о битвах, чем о ссоре между полубратьями. Доблесть — это сражаться до последнего, спасая слабых, позволяя отступить соратникам. Доблесть — то, что нужно герою для подвига, а я тогда был просто дураком.

Эльфийка так мило и заразительно засмеялась, что Глорфиндел тоже не сдержался. Фумеллотэ подняла голову, посмотрела в глаза Орла, и вдруг их губы сомкнулись в поцелуе.

Примечание к части Песня Юрия Антонова «Хмельная сирень»

Кротодрузья

Лес вокруг небольшой полянки у оврага с речушкой на дне сотрясался от нестройных гортанных воплей. На самом деле они были не воем троллей, как казалось, а песней, обычно исполняемой нежными девичьими голосами:

— Колечко на память, колечко!

Теперь несвободно сердечко!

Скажи ты мне, речка,

Скажи мне, рябина,

За что я его полюбила?

Четверо нетрезвых Кхазад: седой лысоватый возница, два его помощника средних лет и юный парнишка с пока не длинной бородой, сидели на брёвнах у костерка и отдыхали после долгого пути.

— Плыл над водой тихий причал,

Где мы встречаться любили.

Ты уезжал, любить обещал,

На память кольцо подарил мне!

В отдалении стоял богатый шатёр. Из кустиков, справив нужду, вышла, поправляя юбки и штаны под ними, дорого одетая гномиха с неестественно красно-рыжими волосами и искусно заплетённой чёрной бородой. Посмеявшись в сторону певунов, женщина крикнула:

— Если бы лично не знала ваших супружниц, ни за что не доверила бы таким чудакам свой груз!

— Да мы самые лучшие проводники! — надулся

Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?