нему одну лишь похоть, если бы мне хватало только этого. Но мне не хватает, всего мало! Я жадная: до любви, до нежности и нашей близости. Мне всего мало, все время не хватает любви, родителей, сестер и особенно его. Вальтер, ну что же ты сделал со мной? Любить тебя действительно самое худшее наказание, кажется, я знаю какую сторону, в конце концов, выберу.

Громкий стук в дверь на мгновение отвлекает от поцелуя, и сразу же забывается за очередным поцелуем. Его рука проходится по спине, вызывая мурашки и желание прижаться к нему, подставив спину для поглаживаний. Вальтер целует в щеку, прижимается своей щекой к моей, я скорее осязаю, чем понимаю, что он побрился. Хочет произвести хорошее впечатление на Милу? Давлю свою ревность с тяжёлым вздохом, обнимаю его за шею, прикрываю глаза. Стук в дверь не прекращается, а становится все сильнее, настойчивей, кто-то за дверью настроен серьёзно. Вальтер прижимает к себе, уткнувшись носом в моё предплечье, как будто набираясь сил, чтобы прекратить нашу близость. Он отпускает меня, отстраняется, и я делаю так же. Потому что так лучше, чем секс, который лишь все усложнит в очередной раз. Накидывает на плечи рубашку, застегивает брюки и с недовольным лицом подходит к двери, но не открывает ее, пока я не натянула на себя халат и укрылась покрывалом. Не успеваю заметить, кто за дверью, Вальтер выходит в коридор, закрыв за собой дверь.

Тяжело вздыхаю, губы распухли от поцелуев, сердце возбужденно бьется в груди. Что я, чёрт подери, творю? Прикрываю глаза и представляю, буквально кожей снова чувствую его поцелуи и нежность. Неправильно это и очень жестоко. Сестры, родители, маленький братик и жители деревни, все умрут, из-за его желания вернуть свою власть, и от меня он тоже избавится, стоит ему придумать как. Чёрт, я уже в это не верю, не хочу верить. Надо собраться, нельзя и дальше мучиться, и не знать, что делать, нужно хоть попытаться их спасти, все-таки изначально я именно это и планировала сделать. Зря, что ли, деньги копила? Буду действовать по своему изначальному плану, а уже потом разберусь с Вальтером, убить же он меня все равно не сможет.

– Пенелопа? – чувствую, как маг касается моего плеча, и вздрагиваю всем телом. – Пора уходить, одевайся, у нас мало времени.

– Что случилось? – спрашиваю сдавленно, когда он отходит собирать наши вещи.

– Армия прибыла, они ещё в порту, разгружаются, но, сама понимаешь, совсем скоро будут здесь.

Судорожно вздыхаю, я не ожидала, что это произойдёт так скоро. Стаскиваю с себя халат, Вальтер в ванной сжигает какие-то бумаги, не задаю лишних вопросов, когда захожу туда за ночной рубашкой. Рядом с ней на небольшом столике ещё со вчерашнего вечера лежит его родовое кольцо. Натягиваю рубашку и, мельком взглянув на спину мужа, забираю со столика кольцо. Свитер, штаны, сапоги… руки слушаются, что само по себе неплохо, сердце колотится в испуге. Когда реальность так близко, трудно не бояться. Доходит до того, что не могу застегнуть самостоятельно куртку, это делает за меня Вальтер, с такой хладнокровностью, мне остается лишь удивляться. А что ему в конечном итоге переживать? Это же не его родных приехала целая армия убивать. Останавливается и проводит горящей рукой по моим волосам, высушивая несколько последних локонов. Пока он занят, смотрю на него из-под век, борясь с неуместным желанием поцеловать. Похоже, это не только моё желание, Вальтер еле касается моих губ своими, а затем без лишних слов закидывает наши рюкзаки на спину.

В вестибюле отеля шумно, постояльцы гостиницы ссорятся с ее хозяйкой, мельком слышу что-то о трубах и воде, прежде чем мы выходим на улицу. Морозный воздух освежает, но не избавляет от тревожного состояния. Если последние недели казались мне до невозможности затянутыми, то теперь все происходит слишком быстро. На улице Вальтер сразу же повел меня к конюшне в соседнем здании, и сделал это как-то неожиданно – взял за руку. Он и раньше так делал, но все равно мне почему-то было очень необычно, настолько, что накал переживаний слегка спал. Правда мне не стоило сразу так радоваться, маг оставил меня снаружи, а сам вошел в конюшню и довольно быстро вернулся с черной лошадью.

– Мы поедем на ней? – растерянно посмотрела на животное, судя по всему самое лучшее, которое можно найти в Скале.

– Да, так будет быстрее, – объясняет и, отпуская поводья, прикрепляет наши рюкзаки к седлу.

Нервно кошусь на лошадь, не то чтобы я боялась животных, все-таки выросла в деревне, но с лошадями как-то не сложилось. Когда папа учил на них ездить, я уже была с больной спиной и долго скачек не выдерживала. До моей деревни ехать на лошади несколько часов, вряд ли я выдержу такую скачку, потому и говорила о повозке. Вальтер взбирается на лошадь, а затем и мне помогает залезть, сажая перед собой.

– Куда едем? – спрашивает, направляя лошадь к выходу из города.

Сложно отвечать, когда сидит так близко. Стараюсь сохранить дистанцию, но это сложно, когда он держит поводья, почти обнимая меня.

– Видишь горы там, вдали? – указываю на вершины, что еле видны на фоне серого неба. – Это Северные Близнецы, моя деревушка находится посредине и называется так же.

– Далековато, – признает с недовольством муж, заставляя вспомнить, куда и зачем мы направляемся.

Поездка оказалась не из легких, маг гнал бедную лошадь по заснеженным тропам, как сумасшедший. Хотя в принципе это понятно, нам нужно не только опередить целую армию, но и успеть разобраться с ведьмой. Спина, кстати, порадовала, если раньше уже через полчаса скачки я умирала от боли, то теперь продержалась где-то час, но затем боль стала нарастать. Дошло до того, что перед глазами появились темные точки. Держать спину прямой, отстранившись от мужа, стало невыносимо, как и терпеть такой ритм скачек. Сжала его руку, чтобы привлечь внимание.

– Вальтер, – выдохнула, чувствуя, как кружится голова.

Лошадь плавно остановилась, маг отпустил поводья и лишь после этого осторожно прижал меня к себе.

– Спина? – догадался он, а затем слез с лошади и ссадил меня.

Голова продолжала кружиться, как и никуда не ушла боль, но все равно стало чуть лучше. Правда, когда я попыталась сделать шаг к лошади, то чуть не свалилась, муж подхватил.

– Что? – спрашивает, поддерживая меня и доставая из рюкзака сумку с зельями.

– Вон та мазь,