одна женщина и останавливается, как вкопанная, рядом с коллегой, напротив нас.

174. Олег. Милая, давай я

— Так. — притягиваю к себе Дашу, готовую накинуться на всех находящихся в раздевалке, разом.

Не исключаю, что и мне перепадет.

— Милая, давай я сам, Хорошо? — миролюбиво отвечаю на ее яростный взгляд. — Мы хотим забрать ребенка немедленно. — это уже горе-воспитателям. — У вас есть три минуты, — я реально засекаю время, вглядываясь в циферблат. — Они, к слову, пошли. — озвучиваю границы своего терпения.

А внутри происходит что-то страшное. Мысленно дотянулся до всех ниточек, что позволят мне вздрючить руководство детского сада и всех причастных к данному инциденту, но лишь после того как узнаю где Сенька и что с ним все хорошо.

Женщины не сдвинулись с места. Одна из них закусила губу. Видимо, не решается заговорить.

Надо помочь, видимо.

— Мы не можем найти ребенка… — выпаливает одна из них прежде чем я, набрав в грудь побольше воздуха, не отхуесосил обеих.

— Не понял.

Сердце ухает в пятки, а Даша оседает в моих руках, вскрикивая.

— Мы не можем найти… Арсения… — повторяет заикаясь.

— То есть? — восклицает Даша, опускаясь в кресло с ошарашенным видом…

Помогаю, не отпуская ее руку. Чувствую, что долго она не сможет молчать. Сейчас придет в себя и скандала не избежать. Понимаю. Сам еле держусь.

— Понимаете… — начинает молодая воспитательница — после тихого часа… дети играли… в прятки… — женщину трясет. — Но когда мы позвали всех на полдник, Арсений не вышел… мы искали его, звали, но… но он…

— Вы хотите сказать, что ребенок так хорошо спрятался, что его даже воспитатели не могут найти? — задаю этот вопрос никому не адресуя. Секунда и вытряхиваю это из головы, собираясь. — Всё. — жестом даю понять, что всем лучше заткнуться. — Я знаю, что вам установили камеры не так давно. Мне нужны записи с этих камер.

— Заведующая… — начинает что-то пищать девушка.

— Где заведующая? — рявкаю и понимаю, что перегнул, она вздрагивает и замыкается.

— Ключи у нее. — к диалогу подключается другая ее коллега.

— Ключи должны быть у охранника. — говорю вкрадчиво.

— Эм… — женщина таращится на меня.

Не успевает сообразить, что ответить, да я и сам понимаю, что ничего конкретного от них не услышу.

Даша готова рвать и метать. Вижу. Останавливает ее лишь моя инициатива.

— Даш, я все разрулю. — провожу пальцами по ее лицу, успокаивая.

— Просишь о невозможном… — ее голос дрожит.

Очень близка к панике.

Сжимаю ее руку сильнее.

— Где мы можем ознакомиться с записями? Оговорюсь, что лучше это сделаю я, чем представители власти. — это не угроза, я реально готов обойти вмешательство правоохранительных органов, если это возможно.

— Ключи от комнаты у заведующей. — храбрится одна из женщин.

— Понял. — достаю телефон и ищу необходимый номер.

Ясно, что помощи я не дождусь. Придется действовать так, как не хотел.

— Камеры стоят для виду. Это муляж. — миролюбиво объясняются со мной.

Что за нахуй?! Что я сейчас услышал?

— Я лично заключал договор с фирмой, которая их устанавливала. — отрезаю и женщина бледнеет.

Даша, кажется, не слышит меня. Что, тоже, неплохо. Ведь меня самого теперь потряхивает.

— Привет, Алис.

Обрисовываю ситуацию без подробностей. Почему Алиса? Ее дед полковник полиции в отставке, но ментов же бывших не бывает, как мы знаем!

Через тридцать минут в садике разворачивается аншлаг!

Камеры и в самом деле оказались муляжами. Не все. Те что на улице реально пишут, а внутри… вздрючу. Ей — богу взъебу каждую шавку, что причастна к этому.

Качество записей отвратное, явно установили не то что я просил. Но даже этого достаточно, чтобы узнать, что Сеньку забрал… непонятно кто.

А я не знаю как сообщить об этом Даше, которую я не впустил сюда…

На записях видно лишь, что кто-то держит за руку ребенка, который хоть и не кричит, но упирается…

Сука! Да, что за хуйня?!

Мужчина. Это все, что ясно. Лица не видно, да и фигура ни разу не попала полностью, будто этот хитровыебанный мудак знал где и как обойти камеры.

Еще через пол-часа примчалась заведующая.

Даже не интересно, где она была учитывая факт того, что рабочий день у нее еще не закончен.

Белая, как полотно, пышная женщина средних лет. Сначала заняла воинственную позицию, но сдулась, когда поняла весь ужас ситуации в которую вляпалась.

И хер бы с ней.

Молюсь лишь о том, чтобы с Сеньком ничего не случилось… Только он меня волнует на данный момент.

И Даша…

Подхожу к ней.

— Олег! Скажи мне хоть что-то, а то я сейчас с ума сойду… — она почти плачет, хватаясь за меня.

Обнимаю.

— Все будет хорошо. — все, что могу сказать, хоть и понимаю, как глупо звучит.

— Где он? — сипит и смотрит с надеждой. — Скоро найдется? Когда? — сыплет вопросами на которые я не могу ответить и которыми распаляет саму себя.

— Очень скоро…

Ее телефон постоянно звонит, но Даша не реагирует, будто не слышит.

— Ответь, может это Анна Александровна. — пытаюсь отвлечь. — Будет волноваться, если не возьмёшь трубку. — мягко уговариваю.

— Что я ей скажу. — растерянно, как маленькая, вытаращила на меня глаза.

— Ничего не говори, пока. — убираю выбившуюся прядь ее волос со лба.

— Но как же…

— Просто ответь. — стараюсь говорить мягко.

Она достаёт телефон и хмурится, глядя на экран.

— Алло…

Что-то не так…

И по ее взгляду понимаю, что это точно не Анна Александровна и надо было отвечать самому…

175. Даша. Я согласна

— Ну здравствуй, тварь!

Слышу этот голос и чуть сознание не теряю.

Моментально понимаю что произошло и теперь мне становится нереально страшно…

— Чего молчим? — продолжает бить наотмашь голос в трубке.

— Здравствуй, Демид… — отвечаю спокойно, хотя меня колотит так, что телефон, еще немного, и треснет от того как сильно я его сжимаю.

— Ну, надо же! Помнишь! — презрительно изрекает.

Молчу. Жду что он скажет дальше.

Олег стоит напротив, в любой момент готов выхватить у меня трубку. И может я даже не против такого расклада, но если это случится я так и останусь в неведении, потому что он будет решать проблему стараясь оградить меня от всего плохого.

Вот только я хочу знать что с моим ребенком.

— Где мой сын? — спрашиваю прямо.

Нет смысла ходить вокруг, да около. И так ясно всё.

— Вооот! А я уж думал, что не спросишь! — издевается.

— Просто скажи, где… — стараюсь говорить спокойно.

— В безопасности! Подальше от своей матери-патаскухи. — выплевывает.

Закрываю глаза.

Господи… детская обида переросла в глупую, но такую яростную ненависть? Неужели так бывает?

Слезы катятся по щекам против моей воли. Когда же всё