— Где деньги, сука?

Даша держала в руках мокрую намыленную мочалку и в ответ на вопль злодея бросила ее ему в лицо. Брызги полетели в разные стороны. Нож выскочил из рук и упал в ванную, задев колено девушки. Даша не успела нагнуться. Смахнув мыло рукой, рассвирепевший грабитель бросился на жертву и схватил ее в охапку. Брыкаться в зажатых тисках не имело смысла. Разъяренный и оскорбленный бандит тащил добычу в комнату и валил ее на кровать. Помнил ли он в эту минуту о деньгах, сказать трудно. Сейчас в нем полыхало пламя самца, и он ревел, как бык, брызгая слюной.

Стоило ему на секунду оторваться от жертвы, чтобы расстегнуть штаны, как он получил сильный удар пяткой в пах. Противник сломался пополам и начал хватать ртом воздух. Его мокрое лицо приобрело цвет зрелой вишни.

Даша перевернулась через голову и очутилась по другую сторону от кровати. Вскочив на ноги, она вновь побежала в ванную комнату. Но почему не в коридор? Боялась показаться в неглиже на людях? Испугалась гнева дежурной? Боялась, что грабитель перекроет дорогу? Но реальная помощь находилась за пределами апартаментов. Многих девушек на ее месте судьба повернула бы к окну или входной двери, но Даша вела себя непредсказуемо. Эпизоды мелькали один за другим, и никто теперь не возьмется восстанавливать события с абсолютной точностью. В человеческом мозгу не предусмотрен такой механизм, как стоп–кран или стоп–кадр.

Красивая безделушка с острым лезвием поменяла хозяина. Вот в чем она видела спасение, вот в чем она нашла выход. Каждый делает свой выбор. Даша схватила нож, развернулась и выставила острие вперед. Ей даже не пришло в голову запереть дверь. Возле дверей послышался сиплый хрип, звуки складывались в многоэтажный мат. В эту секунду в здании погас свет. Даша ничего не видела. Что–то рычащее приближалось. Рев нарастал и уже не ассоциировался с человеческим голосом, раскачивался то вправо, то влево. Девушка не могла оценить степень опасности, но сдавленные в тяжелых лапах ребра до сих пор ныли тупой болью. Дверь ванной с силой ударилась о стену, и в крошечную клетушку ворвалось горячее дыхание безумного животного. В воображении девушки рисовался образ чего–то огромного и лохматого, она зажмурила глаза, и ей стало страшно.

Даша сделала шаг назад и уперлась в край ванны. Сжав нож обеими руками, она размахнулась и со всего маху полоснула лезвием по воздуху. Она проделала опасное движение трижды. Челюсть свело судорогой, ноги тряслись, но тело напряглось, и в девичьих мышцах появилась огромная сила. Она начала крутиться волчком вокруг собственной оси с выставленным вперед оружием. На третьем витке лезвие нашло свою жертву. Оно вонзилось во что–то мягкое, и руки тут же намокли, будто их окунули в теплый густой кисель. Даша разжала пальцы и отпрянула. Несколько секунд в воздухе стояла мертвая тишина, и вдруг что–то с грохотом повалилось на кафельный пол.

Антон вздрогнул и взглянул на потолок.

— Ты слышал? — спросил он, повернув голову и пытаясь что–то увидеть в темноте.

— Слышал, — ответил Дэнди, доставая пистолет из–под подушки. — Я же тебе говорил, что он здесь. Открой шторы.

— Но кто–то наверху.

— Не он. Этот человек работает бесшумно. Там, где шумят, ему не место. Открой. С той стороны нас не видно.

Антон раздвинул занавески.

— Если он отрубил проводку, то будь уверен, до утра с поломкой никто не справится. Что бы он ни делал, он профессионал. Но он не знает, что мы знаем о его присутствии. Он уверен, будто накроет нас, как птенчиков в гнездышке. Но преимущество остается на нашей стороне. Мы в засаде, а он в зоне прострела. Не так много у него лазеек. Пусть сунется, мы его встретим.

Дим–Дэнди не ошибался. Карлов понятия не имел, что засвечен. Второй его просчет заключался в том, что он заранее обследовал тридцать пятый номер и не мог подозревать, что его заселят. Он не стал тратиться и занимать пустующие апартаменты. Такие стечения обстоятельств случаются раз в жизни. Разве мог он предположить, что в его главной отправной точке произойдет кровавое преступление.

Открытая дверь немного удивила Карлова. Но здешние уборщицы не отличались особой внимательностью, и виновник электрозамыкания не придал событию особого значения. В помещении хватало света. Яркая луна висела прямо над окном, и он не стал пользоваться фонарем. Тихо. Ничего подозрительного Карлов не заметил. Он не догадывался, что, услышав скрип двери, обитательница апартаментов упала на ковер и откатилась под кровать.

Даша не могла понять, кто мог зайти в номер. А если сейчас он включит свет? Она голая под кроватью, в ванной окровавленное тело, а на подоконнике за занавеской лежит ее сумка, без которой она не может уйти, и только поэтому девушка не выскочила в коридор, когда ее преследовал разъяренный маньяк. В сумке лежали все деньги и драгоценности, реквизированные у застреленной Мурки. Правда, этот факт трудно доказать. Жена афериста не станет бренчать золотом на глазах у завистливой публики, эти птички, подобно ее мамочке, рядились в побрякушки на закрытых приемах, куда вход перегораживают крепкие мальчики и стальные двери. Но пришелец мог сделать проще — взять сумку и уйти. Что тогда делать обнаженной девчонке?

Человек вел себя так, словно он всю жизнь прожил в этой комнате и вернулся за сигаретами. Когда он подошел к окну, у Даши похолодели ноги. Он открыл фрамугу, достал из наплечной сумки веревку и привязал один конец к батарее. Движения его казались виртуозными, как у циркача. Его тень в шляпе то и дело мелькала в лунном свете. Следом из сумки вынырнул автомат с коротким стволом. Человек взобрался на подоконник, надел на одно плечо сумку, на другое ремень автомата, сбросил веревку вниз и спрыгнул сам. Даша вздохнула. Ее сумка осталась незамеченной. Она так и не поняла, что происходит. Девушка следила за движениями чужака, но думала о своих ценностях, а не о том, чем занимается этот тип. От ее глаз ускользнул незначительный факт. Перед прыжком человек взглянул на часы и несколько мгновений ждал. Ждал, когда секундная стрелка коснется цифры двенадцать, и только после этого он прыгнул в темноту. Веревка змейкой улетела вниз и натянулась струной.

Этот мужчина напугал девчонку по–настоящему. Что–то в его движениях было такое, от чего ей стало страшно. Во всяком случае, она знала, что такому типу намыленную мочалку в лицо не бросишь.

Обстановка