Услышав выстрелы, люди на улице останавливались и недоуменно оглядывались: может быть, это фейерверк? Полисмен Вагнер — регулировщик, стоявший на перекрестке, — тоже слышал пальбу, он вынул свисток изо рта и побежал к банку. Ван Митер увидел его, поднял винтовку и выстрелил. Пуля попала Вагнеру в грудь. Полисмен упал на спину, но все еще пытался открыть кобуру и достать пистолет. Он умер через полчаса.

Началась паника. Повсюду кричали и бежали люди. Из дома, находившегося неподалеку от банка на Уэйн-стрит, выскочил ювелир Гарри Берг с пистолетом в руках. Он увидел Нельсона, стоявшего с автоматом на углу, и выстрелил. Пуля попала бандиту в грудь, и его спас только бронежилет. Нельсон развернулся и дал очередь. Берг стремглав вбежал обратно в свой магазин. Пули Нельсона попали в припаркованный автомобиль, разбили лобовое стекло и ранили сидевшего в машине человека. Еще один человек был ранен в живот отрикошетившей пулей — он ввалился в ювелирный магазин и упал.

Нельсон палил как сумасшедший, люди прятались, спасаясь от пуль. В этот момент 17-летний юноша по имени Джозеф Павловски вдруг перебежал через улицу и кинулся на бандита сзади. Они боролись несколько секунд, но потом Нельсону удалось ударить напавшего прикладом в висок. Тот упал на тротуар, но тут же поднялся и побежал.

Ван Митер, стоявший перед входом в банк, понимал, что он уязвим для выстрелов со всех сторон. Он вошел в соседний обувной магазин Нисли и вывел находившихся там людей на улицу. Затем он выстроил их как живой щит перед входом в банк. Трое патрульных дорожной полиции, услышав стрельбу, подбежали к банку и увидели на тротуаре людей с поднятыми руками. Ван Митер дал очередь, полицейские укрылись за припаркованными машинами. В этот момент Диллинджер и его неизвестный партнер вышли из банка с полотняными мешками в руках. Там было более 28 тысяч долларов. Они вели перед собой заложников, в том числе президента банка Делоса Коэна.

Полицейские, прятавшиеся за машинами на другой стороне перекрестка, открыли огонь. Коэн упал, раненный в лодыжку. Другому заложнику, кассиру, пуля задела ступню.

— Я ранен! — крикнул он бандитам.

— А ну, иди вперед! — ответил Диллинджер, подтолкнув его автоматом.

Когда Диллинджер, Ван Митер и «толстяк» подвели заложников к машине, завязалась бешеная перестрелка. Укрывшиеся за машинами полисмены стреляли не переставая. Нельсон, стоя возле «гудзона», поливал очередями все вокруг. Пули крушили витрины магазинов и шатер кинотеатра.

Вдруг Ван Митер упал. Диллинджер обернулся и увидел, что у того голова в крови. Бросив двоих заложников, он подхватил Ван Митера под руки и потащил к машине. «Гудзон» был уже изрешечен пулями, и, пока он отъезжал, в него непрерывно стреляли.[345]Впоследствии шестеро полисменов рассказывали, что они преследовали бандитов до восточного выезда из Саут-Бенда. «Гудзон» нашли брошенным на окраине городка Гибсланд.

Бандиты вернулись в здание бывшей школы во второй половине дня. У Ван Митера было сильное кровотечение. Приехал Фацо Негри и увидел Ван Митера лежащим на полу, всего залитого кровью. Негри рассказывал об этом на допросе в ФБР: «Он лежал на полу, и мне показалось, что у него уже агония, что он помирает». Негри хотел съездить за доктором, но Нельсон его не пустил. Кто-то предложил похитить врача. Диллинджер и Нельсон вступили в жаркий спор по этому поводу. В конце концов Диллинджер решил довезти Ван Митера до дома Джимми Пробаско. Туда они могли вызвать врача.

Диллинджер повез истекающего кровью Ван Митера в Чикаго. До съемной квартиры он добрался уже с наступлением темноты. Пробаско пытался дозвониться до анестезиолога Гарольда Кэссиди, но того не оказалось дома. Тогда Пробаско сам забинтовал раненому голову.

Следующим вечером прибыли Пикетт и О'Лири. Пробаско расхаживал по дому и ругался: «Где этот чертов Кэссиди? Я звонил ему уже сто раз, но сукин сын как в воду канул. Если бы мы его дожидались, Ван был бы уже мертв. Скажите спасибо, что я оказался таким хорошим врачом. А ну-ка, покажи им свою голову!» Ван Митер сидел на диване, ему было явно лучше. «Я тебе жизнь спас, — продолжал Пробаско. — Всю ночь сидел и вытаскивал волоски из раны». Чуть позже Кэссиди все-таки приехал. Пока Пробаско и Ван Митер бранили его, он вычистил рану и заново ее забинтовал.

Диллинджер рассказал всей компании про сумасшедшую перестрелку, особо задержавшись на эпизоде, как еврей-ювелир нагло пальнул в Нельсона.

— Слушай, Джонни, — сказал Ван Митер, — а давай вернемся в Саут-Бенд на той неделе и поквитаемся с этим еврейчиком?

— Конечно вернемся, — ответил со смехом Диллинджер. — Конечно вернемся.

К концу той недели, когда произошло ограбление в Саут-Бенде, Диллинджер решил покинуть дом Джимми Пробаско. Хозяин много пил и буянил, и бандит опасался, что он может про них разболтать. Один источник сообщает, что Диллинджер и Ван Митер подслушали телефонный разговор Пробаско. Он сначала с кем-то горячо спорил, а потом сказал: «А мне все равно, приводи копов. Давай приводи, посмотришь, что будет!» Диллинджера это совсем не позабавило. Последней каплей стал случай в среду, 4 июля, когда они с Ван Митером вернулись домой и обнаружили там совершенно пьяных Пробаско и Пикетта. Когда те ушли, бандиты собрали свои вещи, положили их в машину Ван Митера и уехали из этого места навсегда.[346]

В тот же день Диллинджер поселился по адресу: Халстед-авеню, 2420. Это был квартал в Норт-сайде, населенный иммигрантами из Германии.[347]В квартире жили еще трое, из них две женщины. Их отношения друг с другом, с Диллинджером и с одним полицейским из Индианы в конечном итоге и привели к гибели знаменитого бандита. Одной из этих дам была новая подружка Диллинджера, 26-летняя Полли Гамильтон. Она уже побывала замужем и развелась, а в то время работала официанткой в кафе «Эс-энд-Эс» на Вильсон-авеню. Второй была Анна Сейдж, крупная 42-летняя женщина из румынских иммигрантов, которая после приезда в Америку в 1908 году занималась в основном содержанием борделей. Третьим жильцом квартиры был ее 23-летний безработный сын Стив.

Как Диллинджер с ними познакомился, осталось неизвестным. По наиболее распространенной версии, восходящей к интервью Полли Гамильтон, опубликованному сразу после смерти Диллинджера, они встретились в чикагском ночном клубе под названием «Бочонок удовольствий». Диллинджер представился Джимми Лоуренсом, клерком из чикагской Торговой палаты. Но более вероятно, что их познакомила Анна Сейдж, которая уже много лет была вхожа в уголовные круги Северо-Западной Индианы — мир, хорошо известный Диллинджеру. У них было по крайней мере два общих приятеля.