Олимпиада-80

В начале 1980-го нам объявили, что вся Минская школа будет задействована на обеспечении безопасности Олимпиады-80. Сверх установленной учебной программы начались дополнительные занятия. Лекции читали представители Советского Национального Олимпийского комитета, известные спортсмены, медики, сотрудники внешней разведки и контрразведки. От врачей мы узнали «главную Олимпийскую тайну»: о том, как обмануть допинг-контроль. Оказывается, только в двух странах мира имеется технология выявления применения анаболиков: в Советском Союзе и Великобритании. На предыдущей Монреальской Олимпиаде-76 из Канады в Англию ежедневно гоняли специально зафрахтованный американский сверхзвуковой бомбардировщик с анализами мочи участников соревнований.

Сотрудники внешней контрразведки рассказали, что не пустили в Союз полторы тысячи туристов только из одной ФРГ, на которых имелись материалы о связях с экстремистскими организациями.

Пограничники высыпали перед нами мешок иностранных паспортов и научили, как распознавать фальшивые.

Мы должны были заниматься аккредитацией всех прибывающих. На каждого из них отводилось 30 секунд. За это время должны были успеть сличить его физиономию с фотографией на документе, отпечатать на машинке его фамилию, наклеить фото, заламинировать документ, пробить в нем дыроколом отверстия, пропустить и завязать шелковый шнурок и повесить на шею дорогому гостю.

Рано утром 1 июня 1980 года эшелон со слушателями Минской школы прибыл в Москву. Столица сияла чистотой вымытых улиц и прозрачной свежестью воздуха. Нас разместили на первом этаже казармы военного училища авиационных техников ПВО неподалеку от Олимпийской деревни. На втором этаже поселились будущие особисты из Новосибирской школы КГБ. Их одели в милицейскую форму и поставили старшими над курсантами училищ МВД. Мы ходили в гражданском. Вообще-то, сперва одели в специальную униформу: некая зарубежная фирма, нашив на залежалые синтетические спортивные костюмы десятилетней давности свой товарный знак, подарила их Олимпиаде. Выглядели мы в них чучелами огородными. Президент МОК Майкл Килланин, увидев наших ребят в вестибюле гостиницы Москва, испугался их внешнего вида и распорядился срочно переодеть. В тот же день для нас закупили крупную партию цивильных гэдээровских костюмов.

Наша учебная группа в полном составе попала в центральный пункт аккредитации, который размещался в Лужниках. Мое рабочее место находилось в комнате за железными дверями, на которой висела грозная табличка: «Посторонним вход запрещен». В комнате стоял бронированный агрегат с револьверной подачей полок, которым заведовал гражданский парень из оргкомитета по имени Олег. В этом агрегате хранились все Олимпийские карточки. Согласно многолетней традиции, они делятся на категории А, В, С, D, E, F и являются документом, по которым в период официального проведения Игр разрешается свободное пересечение государственной границы принимающей страны без паспорта и досмотра багажа! Для владельцев этих карточек не должно существовать закрытых зон и городов. Представляете, какой соблазн испытывали зарубежные спецслужбы? И какой колоссальный объем работы проделали наши органы безопасности, чтобы предотвратить нежелательные эксцессы?

Кроме того, были карточки, выдаваемые сотрудникам службы безопасности и обслуживающему персоналу. Тут у нашего оргкомитета возникла более серьезная проблема: как быть с Леонидом Ильичом и другими уважаемыми людьми? Ведь они не являются участниками Игр и по существующим правилам не имеют права доступа на Олимпийские объекты. И тогда чья-то гениальная голова родила идею изготовить карточки для внутреннего пользования: ПГ (Почетный гость), СО-1, СО-2 и СО-3 (Советская общественность первой, второй и третьей категорий). В категорию почетных гостей попадали члены Политбюро КПСС, главы зарубежных государств и лидеры коммунистических партий. Олег мечтал лично аккредитовать Леонида Ильича и вручить ему карточку ПГ № 000001, однако члены Политбюро обошлись без нашей помощи, у них и так был проход всюду.

На карточки СО-1 имели право первые секретари ЦК Советских республик с женами. СО-2 положено было вручать республиканским Председателям Президиумов Верховных Советов, завотделам ЦК КПСС, некоторым космонавтам (но уже без жен). С карточками СО-1 и СО-2 можно было посещать открытие и закрытие Олимпиады и все игры. Карточки СО-3 выписывались персонально известным спортсменам, министрам, ученым, артистам, писателям, некоторым передовикам производства и космонавтам. Этот контингент был самым многочисленным. Почему и по какому принципу разделили космонавтов на «советскую общественность» второй и третьей категорий, не знаю. С карточками СО-3 можно было только посетить открытие и закрытие Олимпиады и без очереди купить билеты на любые игры.

Так было задумано. На практике получилось несколько иначе. У нас были заверенные Руководством КГБ списки людей, которым нужно было выписать карточки. Хотя грифа секретности на этих документах не было (на Олимпийских играх секреты не положены), доступ к ним имел узко ограниченный круг лиц. Многие министерства и ведомства прислали заявки не только на своих руководителей, но и на их первых заместителей. А если учесть, что в некоторых министерствах было по дюжине первых замов, к тому же они захотели взять с собой жен, можете представить, какой бардак у нас начался. Конкретный пример: как не выписать СО-2 Юрию Леонидовичу Брежневу, который являлся где-то одиннадцатым первым заместителем внешнеторгового ведомства? Но в таком случае, чтобы его не смущать, следует уважить и всех остальных первых замов! Карточка была подготовлена, но, к чести Юрия Леонидовича, он от нее отказался. Один из наших отцов-командиров, руководствуясь инструкцией, сперва отправил в корзину фотографии всех «лишних» жен. Потом, спохватившись, затребовал обратно и распорядился по особому блату все же удовлетворить просьбу некоторых из них. Поскольку фамилии жен и мужей не всегда совпадают, мы начали путать их фотографии, что вызвало жуткое неудовольствие заказчиков. Но это еще полбеды: некоторые высокопоставленные особы проходили сразу по трем заявкам: по линии ЦК, КГБ и своего министерства. Должен сознаться, что были случаи, когда под давлением Руководства мы умудрялись выписывать на одного человека по три карточки!

В нашей комнате имелся аппарат для уничтожения секретных документов, который перемалывает бумагу в мелкую лапшу. Регулярно к нам приносили горы компьютерных распечаток, подлежащих уничтожению. Комната была буквально забита мешками с огнеопасным мусором. А дурацкая режимная система не позволяла выносить даже мусор без особого на то распоряжения. Кроме того, стоял копировальный аппарат, подарок английской фирмы «Ксерокс». Это было сооружение размером с письменный стол. Часто он «жевал» бумагу и горел. В таких случаях мы просто дожидались, пока внутри него все выгорит, затем разбирали, протирали спиртом барабан и продолжали работу. Так что работа наша была пыльной, дымной и огнеопасной.

Несколько слов о большом олимпийском компьютере. Эту совершенно секретную американскую разработку удалось заполучить благодаря Президенту МОК Майклу Килланину. Однако американцы, по-видимому, что-то там подпортили, и компьютер часто барахлил. Именно его распечатки мы периодически перемалывали. Тогда Олег предложил старый и надежный способ учета: ручную картотеку. Все Олимпийские документы были ксерокопированы в трех экземплярах и разложены в трех картотеках: по номерам, по фамилиям участников и по странам. В нашей секретной комнате стоял телефон закрытой связи, соединенный с наружным наблюдением. «Наружка» постоянно просила проверить по картотеке интересующих их лиц. Однажды ребята поведали по телефону забавную историю: