— Оттуда, Изотов, — резко оборвал меня лейтеха, — Ты не в сказке живешь! Есть барыги, есть. И они эту паленку толкают не ради денег, а ради увеличения своей клиентуры. Пришел человек пять раз за бухлом синтетическим, потом, может, купит чего посерьезнее! Не маленький, понимать должен.

— А я не балуюсь ничем, вот и не понимаю, — вредно ответил я, кивая на стол, — В чем беда этих кристаллов? Они не так действуют?

— Так, — нетерпеливо поморщился Темеев, — Полное соответствие составу. Повторюсь — сложному составу. Только если эта херня приживётся, а она у нас, в СССР, запросто может прижиться, то никто не гарантирует, что состав под следующий Новый Год не изменится. Что тебя самого не траванут. Что несколько десятков тонн этой нелегально произведенной дряни в водопровод не спустят. Долго мне еще объяснять?!

— Не надо больше, становлюсь трезвенником! — замахал руками я, — От меня-то что надо?

— Распространителем будешь, — усадил меня на жопу лейтенант, а затем, глядя в моих честные квадратные глаза, усмехнулся, — Далеко не первым и не последним, но одним из самых… многообещающих. Репутация у тебя какая-никакая есть, да и изначально ты хулиганом планировался, вот и пригодилось.

— А…

— Без «ааа»! — окрысился парень, — Тебе всего-то надо будет влипнуть в пару историй, а затем сунуться в это дело! «Спирт-плюс», он же «сяпа» — ерунда полная, если мы говорим об уголовной ответственности. Сделаем такую легенду: ты нашёл один мешок, обрадовался, поискал еще, обнаружил еще пару-тройку, заховал на территории Коморской, а теперь таскаешь в карманах в университет и толкаешь потихоньку!

— Я к вам сюда, в печально известную на весь город шарагу, только так мотаюсь! — вызверился в ответ я, — Думаешь, об этом не знают?

— Только ты, балбес, не знаешь, что сюда ходит вся Коморская периодически! — не остался в долгу мой собеседник, — Отмечаться, на анализы, на обследования и замеры! Это ты один у Неллы Аркадьевны такой любимчик, во внеурочное время шастаешь, а остальные чуть ли не пачками к нам бегают! По графику и вызову!

— Обосраться! — сделал я сардоническую ремарку, едва не потерявшись в мучительных мыслях о том, что это за «ремарка» вообще такая, — Ладно, проехали, товарищ Темеев. Я это сделаю. Как получится. А получится, скорее всего, через жопу…

— Всё будет нормально, — отмахнулся от меня помощник Окалины, — Смотри, легенда для тебя простая, не пробивается ничем. Ты обычный «коморский», знакомых и друзей у тебя в политехе нет, так? Ну вот. Большая часть общаги от тебя тоже не в восторге, это выяснить несложно. Что живешь с дочкой майора… тут если что, спокойно можно вытянуть на том, что она «призрак», эмоций не имеет, а значит — надсмотрщик. Все, у кого есть пара извилин в мозгах, до этих выводов дойдут легко, а остальные нам не интересны. Понял?

Не хотелось мне влезать во всё это дело, просто потому что в перспективе для моей и так хреновой репутации, оно добром не кончится точно. Не начнется, не продолжится и не кончится. Но, как метко сказал услышавший моё нытье Анатолий свет Викторыч — нечего плакать по тому, чего нет, не было и не будет. Не с твоей рожей бледной, товарищ Изотов, не с твоими сомнительного вида и содержания способностями, ни с твоими пассивными пугательными характеристиками и уж тем более — не с твоей прической хотеть себе светлого будущего и народной любви. Народу нашему нужны нормальные герои — не только «педаровики производства» или там «копухи», заложившие за год новый город за Уралом, а еще, при этом, румяномордые, с чистой репутацией, благородным овалом лица, занятым семейным положением, красиво смотрящимися способностями… ну, ты понял, да?

Ну да, ну да, пошёл я отсюда.

Ехал домой, думал, противно стучал ногтём указательного пальца по металлу маски, нервируя и угнетая неодобрительно выглядящую бабку напротив. Героем я никогда быть не хотел. Не нужна мне слава, известность, восхищение и прочие никчемушние штуки. Стена, увешанная дипломами и медалями, — это для молодых дураков. Но, мне всю эту жизнь хочется, чтобы на меня перестали смотреть как на наркомана, проститутку и хулигана в одном флаконе!

Видимо, не судьба.

Вообще понятно, почему все так всполошились. Один грамм «сяпы» стоит сейчас у разных мутных личностей от десяти до пятидесяти копеек, если не раздается даром. Пять грамм, получается, в среднем по Стакомску — рубль. Эквивалент литра тогда, когда одна бутылка водки — 3 рубля 15 копеек. В шесть раз дешевле, что само по себе нонсенс. А теперь берем во внимание менталитет русского человека, видящего перед собой сухую дешевую водку долгого хранения. Любого, неосапа или нет, тут уже неважно. Принимаем во внимание, что кто-то сотни мешков заныкал по всему городу так, что никто не пошевелился, пока не появились трупы.

Вопрос — кто помешает этому «кому-то» заныкать еще раз столько же, а может и больше мешков, только, к примеру, насовав в эту химию солей тяжелого металла или еще какой-нибудь медленно действующей дряни? Так, чтобы наши неосапы накопили в себе яда побольше, а затем начался мор? Вот легко.

Следовательно? Наша служба будет и опасна, и трудна. Правда, я сразу предупредил Темеева, поморщившегося при этом как не знай кто, что, если им придёт в голову вычесть мной заработанное из моей же зарплаты. Мол, мало ли на что эти «лишние» деньги понадобятся…

— И сам, смотри, не употребляй! — вякнул мне этот щенок еще вслед.

— Если будет надо, — тогда я сказал ему, медленно и внушительно, — Я и употреблять буду, и наркотой барыжить, и баб за деньги во все три дырки шпокать, понял?! Если вы школьников на такое подписываете, то хоть не ограничивайте дополнительно, а жопу им прикрывайте. А то угроблюсь нахрен, и куда вы потом без меня?!

Последнее лейта как-то неправильно поразило, а может быть, он и в самом деле стал думать, куда это потом они без меня, не знаю. Просто гордо ушёл и просто поехал домой. Впереди было еще много времени для продуктивного посленовогоднего отдыха, то есть тренировок со способностями и без.

Моей основной проблемой на данный момент были размеры в туманном образе. Я был велик и могуч, то есть занимал большие объёмы, которые, при наличии энергетической способности широкого спектра типов, поражались легко и свободно, причиняя мне большую боль, страдания и даже повреждения, спасибо за это всё товарищу Молоко. Проще говоря, во всех моих опасных приключениях до этого момента, товарищу Изотову крупно пёрло, что он не наткнулся