Взять того же проклятущего Гаса. Ну зачем этого никчемника в караул назначили? Явился он не проспавшись, кожаный шлем нацепил набекрень, а выданное копье волочил за собой, как беременная баба — метлу. И это еще полбеды. К полуночи сбежал в трактир и так там нажрался, что какого-то приблудного кобеля принял за собственную козу и пытался его подоить. Когда у него это по понятным причинам не получилось, Гас обиделся сразу на весь свет и решил выместить злобу на кузнеце Собе, которого с пьяных глаз перепутал с одноруким и колченогим городским нищим Стифом. Кузнец Соб единым могучим ударом положил конец заблуждениям Гаса и едва не положил конец самому Гасу…

Кай, уплетая кукурузную кашу, слушал дедушку Гура, и ему почему-то казалось, что дедушка говорит вовсе не то, что хочет сказать. Дедушка как-то странно посматривал на матушку, которая, непривычно возбужденная, металась от плиты к столу. То и дело принималась чистить метелкой и без того вычищенные комнаты и несколько раз вполголоса запевала одну песню, ту, что вчера вечером пел ей рыжий Корнелий: о славном рыцаре, у которого могущественный колдун похитил возлюбленную, и он (рыцарь то есть) дал с горя обет жениться на первой встречной. А встретилась ему уродливая нищенка, которая впоследствии и оказалась той самой возлюбленной, заколдованной, конечно, колдуном, потому что не ответила взаимностью на его порочную страсть. Запевала и тут же обрывала себя. Поев, дедушка взял с собой узелок с едой, направился к выходу, а на пороге остановился.

— Ну, Анна!.. — проговорил он, сведя на переносице седые брови. — Ну смотри у меня!..

Матушка на это непонятное предупреждение только покраснела и опустила глаза. Впрочем, когда дедушка ушел, она снова запела песню — уже в полный голос и нисколько не стесняясь.

«И чего дедушка злится? — подумал Кай, с полным животом направляясь во двор. — Хорошая же песня…»

Он взгромоздился на плетень, высматривая в сгущающихся сумерках вертлявую фигуру менестреля и его громадного спутника-огра. Матушка тоже не единожды выходила на крыльцо.

— Кай! — звала она. — Сынок! Темно уже, пора спать ложиться!

Какое там — «ложиться»! Кай только фыркал в ответ, а матушка, как ни странно, не настаивала. Возвращалась в дом, с тем чтобы через четверть часа снова выглянуть и позвать.

«Неужто не придет? — забеспокоился Кай, когда уже совсем стемнело. — Обещал ведь!»

И только он так подумал, как вблизи раздались тяжелые шаги, и знакомый голос проговорил:

— Здесь, что ли? Ни хрена не помню… Эй, дружище Ххар! Хватит задницу чесать. Отсидел, что ли, за день, бездельник? Ну-ка глянь… Этот дом или какой другой?

— Этот! — закричал Кай, слетая с плетня. — Сюда, господин Корнелий, сюда!

Как того и следовало ожидать, Корнелий был уже крепко выпивши. Очевидно, он все-таки разыскал в городе таверну, хозяин которой не являлся таким скупердяем, как толстозадый Горн, и в отличие от него следовал обычаям, по которым менестрель платит за выпивку исполнением песен и баллад.

Огр, устало рыкнув, опустился на землю и вытянул громадные ножищи. А рыжий Корнелий брякнулся на крыльцо и хлопнул по плечу Кая, немедленно присевшего рядом.

— Ну как дела, сэр Кай Гибельный Клинок? Скольким ограм сегодня удалось пронзить поганые сердца и прочие части тела? Вижу по глазам… — тут менестрель громко икнул, — что для десятка-другого злодеев этот день вряд ли может считаться счастливым. А?

Кай не успел ответить. Корнелий вдруг шумно втянул ноздрями воздуха, покрутил рыжей башкой и, наткнувшись взглядом на открытое окно, непонятно для мальчика рассмеялся:

— Ох уж эти кумушки! Всегда одно и то же… — и на мгновение сладко зажмурился.

«Какие еще кумушки? — внутренне удивился Кай. — Что-то матушка не показывается. Слышала же, что господин Корнелий пришел…»

Менестрель пошарил за пазухой и вытащил глиняную фляжку.

— Дедушка ушел? — деловито осведомился он.

— Ага, — кивнул Кай.

— Ну. — поднял Корнелий фляжку. — Тогда за дедушку!

Выпив, он снова расслабленно икнул и откинулся на ступеньки.

— Господин Корнелий! — вспомнил Кай вопрос, который так обеспокоил его днем.

— Мм? — не открывая глаз, отозвался менестрель.

— Господин Корнелий, а в наши дни?

— Что «в наши дни», сэр Кай Непобедимый Истребитель Чудовищ?

— Ну рыцари… Те, про которых в балладах поется, они в старину жили. А в наши дни? Неужели нет ни одного, о ком можно сложить балладу?

— Не-а… измельчали нынче дворяне, — бездумно ответил Корнелий, потом открыл глаза, глянул в вытянувшееся лицо мальчика и усмехнулся: — То есть, конечно, есть. Как же им не быть. — Он поднял голову. — Орден Горных рыцарей, — проговорил таким тоном, будто сообщал само собой разумеющееся. — Неужто ты не слышал про Горных рыцарей?

— Н-нет…

— Неужто в вашей глуши и про Пороги уже забыли? — удивился менестрель.

— Пороги?.. — повторил мальчишка.

Про Пороги-то Кай слышал. Немного, но слышал. Похоже на сказки, да только это вовсе никакие не сказки. Будто есть такие места, где обычный мир — тот, в котором живут люди, гномы и всякие другие разумные существа, давно уже привыкшие и притершиеся друг к другу, — немного того… трескается. Ничего ведь вечного не бывает. И самый прочный камень дает трещину. А из той трещины, говорят, нет-нет да и пролезет какая-нибудь тварь из другого, неведомого мира. Может, из самого Темного Мира, где обитают демоны, а может, из такого места, которому даже названия нет на человеческом языке. Только говорят, что давно уже твари не показываются. Спокойно на Порогах, трещины мира затягиваются мхом времени…

— Спокойно? — поразился менестрель словам мальчика. — И кто же это говорит, интересно? Знаешь, если до вас не доходят вести с Порогов, это не значит, что там ничего не происходит. Это значит, что Орден рыцарей Порога делает свою работу. И хорошо ее делает! И Великий Договор Порогов до сих пор не забыт.

— А что это за Договор? — спросил Кай.

— Когда-то в незапамятные времена древние короли людей заключили Великий Договор Порогов, — охотно начал менестрель. — По этому Договору каждому правителю каждого государства надлежит лучших из лучших своих рыцарей отсылать в Крепости Порогов, да еще золота выделять для их содержания, на провизию да на оружие. И никакие распри, никакие войны не могут королям помешать исполнять этот святой уговор. Так повелось испокон веков, так есть и поныне. Ну почти так… Да-а, Великий Договор Порогов!.. Давно это было. Так давно, что имена королей, заключивших Договор, стерлись из человеческой памяти. А может, и не было никаких королей, — Корнелий задумчиво поскреб свою рыжую шевелюру, — может, сам Светоносный открыл людям истину: чтобы выжить в этом мире, нужно держать проклятые Пороги на замке. Сомневаюсь я, что те короли, пусть самые мудрейшие и древнейшие, смогли додуматься до такого. Ну да ладно. — Менестрель криво усмехнулся. — Рано еще тебе об этом думать…