К их удивлению, раненый пришел в себя почти сразу после завершения операции. Судя по всему, ему стало значительно лучше. Врачи уехали, пообещав присылать врача каждые два часа для осмотра и перевязки.

Сочнов прибыл туда в разгар второй операции. Но разговора с женщиной не вышло. Она потребовала беседы только в присутствии своего товарища. Сочнов пошел ей навстречу и решил ждать. Пока он узнал одно – женщина знает русский язык, но говорит на нем с легким странным акцентом. Она точно не немка. И, пожалуй, не англичанка и не француженка. Уж в этом полковник был уверен – как-никак за годы работы в дипкорпусе сумел изучить пять языков.

Пользуясь паузой, полковник коротко поговорил с охраной – двумя молодыми стажерами-оперативниками, присланными в управление всего два дня назад. Они были по-хорошему ретивы и бдительны. И глаз не сводили с пленных. И не пускали к ним никого, кроме врачей.

Прооперированный мужчина пришел в себя еще в операционной и на удивление хорошо себя чувствовал. Он и женщина успели коротко переговорить и к моменту повторного визита Сочнова, видимо, пришли к определенному мнению. Поэтому, когда полковник зашел в комнату, мужчина слегка дрожащим и слабоватым, но все же вполне уверенным голосом сказал:

– Мы расскажем все. Но, видимо, вы не поверите нам.

– Посмотрим, – уклончиво ответил Сочнов, садясь на стул. – Мы сумеем отличить правду от лжи.

– Хорошо. Тогда слушайте…

– …Второй лейтенант Мирон Заремный, командир девятой разведывательной группы третьего отряда отдельной разведывательной бригады планетарных сил. Его группа, состоящая из пяти человек, должна была быть высажена на вновь открытую планету для проведения комплекса разведывательно-поисковых мероприятий. Всего в отряде девять групп и восемь взводов прикрытия. Во время переброски через… некое «окно» произошел технический сбой аппаратуры десантной капсулы. В результате капсула была выведена на орбиту совершенно незнакомой планеты. Причем других капсул не обнаружено. После короткой технической разведки Заремный решает все же провести полный комплекс разведмероприятий. Он уверен, что их довольно быстро найдут и при следующем открытии «окна» вытащат с планеты.

– Что за «окно» такое? – спросил Вадис, когда Сочнов сделал небольшую паузу в рассказе.

– Как я понял, это некий эффект схождения координат. Словом, совокупность условий, при которых сие «окно» срабатывает.

– И когда оно сработает в следующий раз?

– По его словам, через восемь – восемь с половиной суток. Точнее он пока сказать не может. Вернее, уже не скажет.

– Почему?

– Потому что часть навигационной аппаратуры уничтожена во время боя.

– Та-ак!.. Что он еще рассказал? Откуда они прибыли к нам?

– …Оттуда? – Заремный неопределенно хмыкнул и покосился на женщину.

Та отрекомендовалась Сочнову как второй лейтенант Марита Глемм, специалист по системам дальней связи и навигации, а также оператор станции техразведки.

– Наша планета называется Достея. В переводе на ваш язык – Колыбель. Это – одно из самых древних названий планеты на языке северного народа руму, который дал жизнь многим народам. От вашей планеты Достея находится на расстоянии порядка пятисот световых лет. Вы знаете, что это такое?

– Знаю, – буркнул Сочнов.

Тот факт, что на Землю заявились гости из такой дали, не радовал. Это значит, у них очень высокий уровень развития, многократно превышающий земной.

– И что вам здесь надо?

На этот раз не очень довольным был Заремный. Видимо, разговор подошел к той части, которую он по возможности хотел отодвинуть как можно дальше.

– …Цель их экспедиции – разведка вновь обнаруживаемых миров. Если результаты разведки отвечают необходимым требованиям, подтверждают предварительные данные и нет противопоказаний, эта планета завоевывается.

Генерал молча рассматривал слегка запыленный китель Сочнова, не произнося ни слова. Потом посмотрел в глаза полковнику.

– Выходит, они готовят захват нашей планеты?

– Да, товарищ генерал, – выдавил полковник.

– …Мы должны дать заключение о том, что собой представляет планета, есть ли на ней жизнь и в какой фазе развития она находится. А также – имеет ли смысл начинать вторжение. Ну и некоторые чисто военные выводы.

– И вы нашли нашу Землю пригодной для вторжения? – слегка осевшим голосом спросил Сочнов.

Заремный вновь протянул с ответом. Посмотрел на Глемм.

– Мы не могли провести полный комплекс мероприятий, у нас здесь только одна группа. А этого мало для окончательного вывода. Но по предварительным данным ваша планета полностью отвечает условиям колонизации. Однако мы никогда не сталкивались с таким высоким уровнем развития цивилизации. И это может стать причиной отказа от вторжения… Повторяю – мы не успели провести даже половины всех обязательных процедур.

Полковник внимательно посмотрел на Заремного, но ничего не сказал. Он пока слушал…

– Зачем им вообще эта колонизация? – непонимающе спросил генерал. – Своей планеты не хватает?

– О, в этом все и дело! – оживился Сочнов. – По словам Заремного, их планета сильно перенаселена, их там примерно одиннадцать миллиардов! Демография растет, ресурсы на исходе, «зеленый щит» планеты истощен до предела. Уже дошли до сознательного сокращения рождаемости и едва-едва не ввели принудительное ограничение продолжительности жизни. Они там сейчас живут по сто восемьдесят – двести лет.

– Расплодились как саранча, а потом к другим лезут! – резко бросил генерал. – Черт знает куда залетели! Я даже не могу представить себе расстояние в пятьсот световых лет. Это… это сколько же километров?! Впрочем, какая разница? Как они захватили немецких агентов? И вообще что успели натворить в наших тылах?

Сочнов, конечно, выяснил и это. Заремный, будучи военным, понимал, что придется отвечать за их деятельность, направленную против Советского Союза. Но все равно говорил откровенно.

– Мы захватили в общей сложности семь человек. Пятеро из них были военными, двое – местными жителями. Они дали нам первичную информацию о планете.

– А потом что с ними стало?

Заремный кашлянул, вздохнул и неожиданно легко сказал:

– Их оставляли на месте, живыми. Только сделали инъекцию гаспаталуса и провели сеанс электорберроза.

– Что это такое?

– Гаспаталус – препарат, подавляющий волю. А электроберроз – процедура, позволяющая стереть определенный отрезок памяти. Это безопасно для здоровья. Человек просто не помнит один из эпизодов жизни.

Сочнов отметил себе сделать запрос относительно военнослужащих, пропавших и найденных в течение последних суток.

– А взятые вами в плен военные?