Не обнаружив никого, Такехико также быстро вернулся к тому месту, где он оставлял Сузуме, в надежде обнаружить там, хотя бы один, малейший след, его таинственного похищения.

Мысль о том, что Сузуме придя в себя, мог, ничего не соображая, просто уйти сам, представлялась Такехико не слишком правдоподобной, да и времени у его приятеля было на то не слишком много, если брать в расчёт его состояние.

Во время осмотра последнего места пребывания Сузуме, Такехико обратил внимание, на то, что трава там, была влажной, и это несмотря на почти ясный, солнечный день.

Усомнившись в своей, как ему показалось нелепой догадке, Такехико всё же произвёл более тщательный осмотр влажной травы и был буквально обескуражен, найдя в ней два маленьких, цветных камешка.

– Опять колдовские штучки, – тихо произнёс Такехико, и, поднимаясь на ноги, не глядя, бросил найденные камешки обратно в траву.

«Где же теперь мне искать Сузуме», – подумал Такехико, подняв глаза в небо, стоя там, где он в последний раз видел своего друга, когда оставлял его лежать на траве под кустом орешника.

«Именно друга, а не товарища, – как теперь думал Такехико, – ибо только другом можно было отныне называть Сузуме, попавшего из-за него, Такехико, в эту беду и возможно уже, поплатившегося за искреннюю преданность, своей жизнью».

Сдерживая слёзы, склонив голову к низу, Такехико попросил у Сузуме прощения, шепча слова пересохшими губами, после чего подняв голову, так же тихо простился с ним, и, поклявшись найти того, кто виновен в случившейся беде, взяв обе дорожные сумы в руки, перепрыгнув через ручей, побрёл по лесу в поисках дома, принадлежащего колдуну Доубуцу.

И хоть Такехико простился с Сузуме, надежда на то, что ещё не всё потеряно, вызвала в нём принятие противоречащего своим прощальным словам решения, искать своего друга, во что бы то ни стало, и, найдя его, непременно спасти, пускай даже ценой своей жизни.

И пока Такехико беспрестанно терзаясь потерей своего друга, позабыв про собственную усталость, бродил по Цветущему лесу в поисках дома колдуна Доубуцу, не обращая внимания на то, что уже порядком заплутал, сам колдун в это самое время, находясь на открытой площадке своей «башни», пребывая в одиночестве, что как я уже говорил, являлось для него делом обычным, сидел на маленьком деревянном стуле, млея под тёплыми лучами солнца. Одетый в шёлковые, светло-жёлтые одежды, такого же цвета, высокую шапочку, колдун Доубуцу своим видом почти всегда, а, равно как и сейчас, больше походил на зажиточного землевладельца, нежели на колдуна. Его круглое лицо, ещё не имело обильных старческих морщин, несмотря на уже довольно преклонный возраст. И даже коротко постриженные волосы, слегка выглядывающие из-под головного убора, ещё не были подвержены старческой седине. Всегда гладко выбритый подбородок, маленькие чёрные усики, тонкие брови и голубые искорки глаз, отлично скрывали его истинный возраст.

Прибавив сюда живость в общении, твёрдую походку и достаточно задорный нрав, можно было и вовсе решить, что перед нами не старый колдун, давно перешагнувший столетний рубеж, а всецело ещё полный жизненных сил, чуть больше средних лет, мужчина.

Итак, как уже было сказано, колдун Доубуцу сейчас находился на верху своего дома, на открытой площадке, под тёплыми лучами солнца.

Блаженно закрыв глаза, и спокойно предаваясь разнообразным, непринуждённо текущим в его сознании размышлениям, колдун Доубуцу слушал тихую мелодию ветра, в ожидании появления своей дочери, которая должна была сообщить ему все самые последние новости, касающиеся Такехико и Сузуме.

Конечно, колдун Доубуцу мог бы прибегнуть и к колдовству, чтобы узнать, где сейчас находятся Такехико и Сузуме, но это не входило в его привычки. Он предпочитал быть похожим на людей, и пользовался магией только тогда, когда без неё либо нельзя было обойтись, либо она была просто необходима. К тому же сегодня он ещё не виделся со своей дочерью, которая никогда не пропускала встречи с ним, как бы ни была занята делами.

– Ты сегодня решила, поднимаясь ко мне, отказаться от колдовства, что для меня явилось неожиданностью, – проговорил колдун Доубуцу, не открывая глаз, когда едва слышимый шорох шёлковой одежды появившейся на площадке молодой женщины, нарушил его уединение.

Походка у дочери колдуна Доубуцу была бесшумной.

– Я подумала, что тебе будет приятно, если я появлюсь перед тобой, поднявшись по лестнице, которая каждый день познаёт на себе твои шаги, отец.

Доубуцу открыл глаза, и, пристально посмотрев на стоявшую перед ним дочь, произнёс:

– Твой поступок льётся живительным эликсиром на моё старое уставшее сердце, прибавляя ему сил и делая его моложе, ибо мне видеть тебя, какая ты есть, приятно вдвойне, ведь ты так похожа на свою мать, что если бы она была сейчас с нами, я бы, скорее всего, мог вас даже ненароком перепутать.

Доубуцу жестом руки остановил дочь, которая уже собиралась спросить отца о своей матери:

– Я упомянул о твоей матери невольно, просто не сдержавшись, высказал действительность, и полагаю, сделал этим ошибку, ибо мне не следовало этого делать, так что давай не будем теребить нашу нынешнюю спокойную жизнь, грустными для нас воспоминаниями, от которых ноет душа, и нет покоя сознанию.

Доубуцу встав со стула, пройдя мимо дочери, стоявшей неподвижно, подошёл к краю площадки обращённой в сторону солнца и, не оборачиваясь, спросил:

– Я весь во внимании, и готов услышать от тебя, где сейчас находятся те люди, что недавно посетили колдуна Кабоку, и нет ли в нашем лесу ещё каких-нибудь новых незваных гостей?

– Более никого нет, а что касается тех двоих, так один из них направляется к тебе, и занят тем, что заблудившись в лесу, ищет сюда дорогу.

– А где другой, и кто из них кто? – обернулся к своей дочери колдун Доубуцу.

– О втором, его зовут Сузуме, беспокоиться не стоит, поскольку он сейчас спит, и пробудет в этом состоянии ещё довольно долго, а вот первый, его зовут Такехико, сердцем, душой и обличьем воин, и как я уже сказала, направляется сейчас сюда.

– Твои слова хоть и понятны для меня, всё же полны некоторой загадочности и всего не поясняют. Мне хотелось бы узнать, подробнее о Сузуме, и раз уж он спит, то где то место, в котором проходит его сон.

– Сузуме сопровождал Такехико, может он его слуга, а возможно и другое, к примеру, его друг, хотя и не воин. А находится он сейчас в доме Симидзу, который его сначала усыпил, а потом, крепко спящего похитил.

– Надеюсь, Сузуме не причинили зла, и он не только в полном порядке, но и пребывает в доме Симидзу, как уважаемый гость?

– Разумеется отец.

– Проследи за тем, чтобы Такехико благополучно добрался до моего дома, и пожалуйста, впредь, не будь столь поспешна в своих решениях, как это произошло с Сузуме.

– Хорошо отец, я буду осмотрительней и с твоего позволения сейчас же отправлюсь на помощь Такехико, чтобы указать ему дорогу к твоему дому, если он сам не сможет её найти.