Как ни странно, гладить белье было одним из любимых занятий бабушки.

– Привет, дорогая, – поздоровалась мама, прерывая разговор по телефону и отвлекаясь от чая, который она заваривала.

– Приветик, – ответила Пейдж, бросая рюкзак и хватая печенюшку для Пончика. – Привет, бабуля, чмоки-чмоки.

Кей одарила ее одной из своих странных улыбок.

– И тебе чмоки-чмоки, – ответила она, водя утюгом по рубашке Джека. – Как дела в школе?

– Все по-старому.

Кей нахмурилась:

– Как по-старому?

– Нормально, – заверила ее Пейдж, сунув ломтик хлеба в тостер еще до того, как снять пальто. – А ты как?

– Я провела день просто отлично, благодарю, – серьезно ответила Кей. – Мы с членами Женского института ездили в Пен-клодд на завод, где перерабатывают сердцевидок[25]. Всего таких заводов там два, и, строго говоря, они в Крофти, но моллюсков везут из устья реки Берри, неподалеку от которого расположен и Пен-клодд, и семьи, которые владеют заводами, тоже оттуда. Они собирают моллюсков уже несколько веков…

– Да, бабушка, мы ездили на экскурсию со школой. Ты привезла что-нибудь вкусненькое?

– Конечно, рецепт очень вкусного блюда «лавербред»[26], но оно вообще-то из водорослей. Мы его там попробовали, просто вкуснятина!

– Ты его приготовишь сама или мама приготовит? – осторожно поинтересовалась Пейдж.

– Думаю, сама. Мама всегда так занята, но она сегодня приготовит нам пасту с морепродуктами, с теми моллюсками, которых я купила.

Пейдж не слишком любила сердцевидок, но не стала ранить чувства бабушки, поэтому просто сказала:

– Супер. Можно мне чашку чая, мам?

– А где волшебное слово? – подсказала Кей.

– Пожалуйста. А где папа? – спросила Пейдж у матери, когда та повесила трубку.

– Поехал к Барри-строителю помочь с чем-то, – сказала Дженна. – Знаю их, по дороге домой они заскочат в паб. Хороший день? Что случилось с твоим коленом?

– Упала. Кстати, мистер Томас пришел в полный восторг, увидев, что мы с папой отсняли для проекта по ИКТ. Он считает, что получится отличный фильм, когда я все смонтирую. Возможно, он даже покажет его в Управлении по туризму Уэльса, если фильм окажется таким хорошим, как он ожидает.

Дженна подняла брови.

– Фантастика! – воскликнула она и подошла обнять дочь. – Мы и глазом моргнуть не успеем, а ты уже будешь экранизировать одну из книг «Кельткультуры».

Пейдж идея понравилась:

– Это было бы здорово, особенно если речь пойдет про «Поэзию чувств». Я согласна с папой, выйдет замечательный фильм или сериал.

– Мечты-мечты, – улыбнулась Дженна. – Много домашних заданий?

– Ну так. Во сколько будем ужинать?

– Около шести, если только папа не позвонит и не скажет, что опоздает.

– Типично для него. Почему он не поехал сегодня в Кардифф?

– Ирен Эванс потребовалась помощь с ее собачкой, поэтому он решил отложить поездку до вторника. Ах, это, наверное, Колин привез дрова, – сказала Дженна, когда кто-то постучал в окно. – Я пойду и…

– Пейдж! Пейдж! – в кухню с криками ворвалась Флора: белокурые волосы, которые удерживал жемчужный ободок, были стянуты в конский хвост, а глаза за очками в розовой оправе горели от волнения. – Ты должна дать мне денег! – заявила она, хватая Пейдж за руку. – Мама и бабушка уже дали. Это всего десять пенсов и на благотворительные нужды!

Позволив утащить себя от тоста в гостиную, Пейдж поинтересовалась:

– А что тебе нужно будет делать?

– И мне тоже, – сообщил Уиллс, который стоял на голове у стены. – Мальчикам нужно простоять двадцать секунд и не упасть…

– А девочкам надо пятьдесят раз подряд прыгнуть на скакалке, – закончила за брата Флора. – Но она дает деньги мне, а не тебе, – сказала она Уиллсу, – потому что я попросила первой.

– Это несправедливо! Я тренировался… Мам! Скажи Пейдж, чтоб она и мне дала денег!

– Хорошо, я дам, – пообещала Пейдж. – А где твои очки?

– Я их снял, чтобы не разбились.

– Ты жульничаешь! – завопила Флора. – Нельзя опираться ногами о стену, да, Пейдж?

– Я тренируюсь! – воскликнул Уиллс. – Мама сказала, что она меня минутку подержит, чтобы я мог попробовать без опоры.

– А сколько раз подряд ты можешь прыгнуть? – спросила Пейдж Флору, поднимая сестренку и крепко обнимая.

– Пока что тридцать девять, – с гордостью сообщила Флора, обнимая Пейдж в ответ. – Я бы и больше прыгнула, но немножко устала.

– Слабачка, – заявил Уиллс, переворачиваясь.

– Сам такой! – огрызнулась Флора.

Он показал Флоре язык, а та в ответ показала язык ему.

– Ведешь себя как маленькая, – усмехнулся Уиллс. – Посмотри на себя! Обнимашки и все такое!

– Ты просто ревнуешь, да ведь, Пейдж?

– Определенно, – согласилась Пейдж. – Но я не против обнять и тебя, – сказала она Уиллсу, направляясь к нему.

– Ни за что! – взвизгнул он, перекатываясь через ручку дивана, а потом внезапно заверещал: – Ой-ой-ой!

– Что такое? – вздохнула Пейдж.

– Я ударился рукой, – простонал он. – У меня кровь идет.

Быстро поставив Флору на пол, Пейдж подошла посмотреть, что там с рукой Уиллса, ушиб не выглядел серьезным, зато серьезным оказалось кое-что другое.

Голубые глаза брата округлились от ужаса, когда Пейдж подняла сломанные очки.

Флора вздохнула:

– Уже четвертый раз…

– Заткнись! – воскликнул он. – Никто тебя не спрашивал.

– Но мама сказала…

– Если проболтаешься, я тебя побью.

– Тебе придется сказать ей, – заметила Пейдж.

– Нет, если ты их починишь.

– Не смогу, дужка отломалась. Придется отнести в оптику.

– Ты и отнесешь.

Пейдж засмеялась.

– Интересно, как я это сделаю? У меня нет машины, чтобы добраться туда, не говоря об оплате за ремонт.

Его личико сморщилось.

– В любом случае они мне не нравились. Ну и что, что они сломались, они такие дурацкие.

– Что тут у вас случилось? – спросила Дженна, входя в комнату с тостом для Пейдж, щедро смазанным маслом. – Почему ты плачешь, милый?