Тревога, обида, капелька вины и что-то еще, чего я сама понять не могу.

Единственный мужчина, который вызывает во мне столь противоречивые чувства.

Брат, который той ночью…

От воспоминаний сердце начинает трепетать, а внутри разливается жар.

Но неприятные ассоциации вытесняют это непривычное для меня чувство и полностью завоевывают сознание. Прошлое не отпускает. Рвет меня на части. Заставляет ощущать себя слабой, испуганной, забитой.

Все мужчины одинаковые. Проще их ненавидеть.

Или использовать.

Чем и займусь! Прямо сейчас.

Взмахнув светлыми локонами, отворачиваюсь от Яна. Толкаю дверь Эда и нагло вваливаюсь в комнату.

- Рассказывай, Айболит, - падаю в кресло недалеко от выхода, оставляя себе путь к отступлению. – Я должна знать об этом семействе все.

Эд ухмыляется, как домашний объевшийся котяра, берет стул и садится напротив меня.

- Спрашивай, - улыбается так сладко, что хочется попить водички.

- Во-первых, мне нужно генеалогическое древо Левицких, - загибаю пальцы. – Когда дед Адам представлял всех, я запуталась.

Эд охотно кивает, поднимается с места и подходит к шкафу. Через секунду протягивает мне папку… с информацией обо всей моей новой родне.

- Хм, а тебе это зачем? – прищуриваюсь с подозрением.

Но «компромат» забираю – изучу на досуге.

- Я Адаму помогал, - пожимает плечами. – Понимаешь, он тоже не каждого своего родственника знает. Заинтересовался после того, как остро встал вопрос о завещании. Дед болен, Мика, - добавляет тише. – И как бы он не храбрился, здоровье покидает его. Времени мало, так что…

- Хватит! – рявкаю так громко, что сама себя пугаюсь.

Прикладываю ладонь к солнечному сплетению. Внутри горит и колет. Слышу, как ускоряется собственное сердце.

Когда у человека нет ничего, то и терять нечего. Это ли не свобода? Так я считала всю свою сознательную жизнь.

Никаких привязанностей!

Но что-то изменилось во мне, когда я нашла сестру. А вместе с ней и двух милых племянников-близнецов.

И вот сейчас. Я познакомилась с Адамом.

Я до последнего подпитываю в себе злость и обиду на него за то, что бросил и не искал, но… Видимо, родная кровь сильнее. Думаю о том, как он принял меня, как защитил перед родней, как заинтересовался моим образованием и решил допустить к бизнесу…

Если я и раньше не желала ему смерти. То теперь даже… боюсь этого.

Так что я… не хочу больше говорить о болезни Адама и отведенном ему сроке. Безотказный прием: когда молчишь, то кажется, что проблема исчезла. Иллюзия, которая помогает не сойти с ума.

- Ближе к делу, - фыркаю на Эда, скрываясь в своей скорлупе. – Что о моих родителях известно? Только не говори, что ты не пронюхал нужную информацию, как только я переступила порог этого дома…

- Не буду. Зачем напарникам лгать друг другу, - ухмыляется довольно.

- Мы не напарники, - осекаю его.

- Пока нет, - не успокаивается, но тут же тему переводит. – Итак, Доминика Александровна…

- Алексеевна, - поправляю его.

Эд застывает на долю секунды, пока в его голове крутятся шестеренки. Размышляет о чем-то. Но вскоре отмирает.

- Итак, - меряет шагами пол. – Начнем с главного. Твой отец в молодости бросил здесь все и уехал от Адама в Канаду…

- Родители жили в России, - мрачнею я.

- Я не знаю, что было потом, - разводит руками. – Слышал только о причинах ссоры с Адамом…

- И что случилось? – напрягаюсь всем телом.

- Адам хотел вовлечь в бизнес обоих своих сыновей: и Алекса, и Якуба. Устроил их в компанию сразу же после окончания университета. Доверил финансы, - Эд делает паузу. – Пока Якуб вникал в суть дел, Алекс гулял и просаживал деньги. Последней каплей стало то, что он проиграл крупную сумму. В наказание Адам заблокировал все его карты, оставил без поддержки. В воспитательных целях. В отместку Алекс украл фамильные драгоценности, сдал в ломбард – и уехал. С тех пор вестей от него нет. Первое время Адам злился. Ждал, пока сын сам с повинной приползет, но этого не произошло. Потом искал, однако тщетно. А со временем смирился.

- Не может быть. Мой отец… - возмущенно вскрикиваю, но осекаюсь.

Я никогда не видела своих родителей. Все, что знаю о них, - из рассказов приемной семьи и текста архивных документов. Неужели папа и правда был таким… разгильдяем? Впрочем, тогда ясно, в кого я пошла…

- Я тебя услышала, - выдыхаю я, пытаясь привести свои чувства в норму. – Что по поводу Яна? Почему ты так его боишься, Эд? Чуть всю посуду не перебил, когда услышал, что он остается, - хмыкаю издевательски.

- Никого я не боюсь, - бурчит обиженно. – Ян здесь – второй человек после Адама. И, честно, я подозревал: их ссора не продлится долго. Однако надеялся, что у нас с тобой будет хоть немного времени для…

- Так, стоп! – поднимаю ладонь. – Нет никаких «нас с тобой».

- Но сделка…

- Еще чего! Я не соглашалась! - отмахиваюсь раздраженно. – Сейчас у нас может быть только одна сделка. Ты даешь мне информацию, а я… никому не расскажу о том, как ты предложил обмануть Адама, - подмигиваю нагло.

- Ох, Мика, - закатывает глаза. – Ладно. Вернемся к Яну. Он – сын Якуба. Такой же полноправный внук Адама, как и ты. И… твой двоюродный брат.

- Брат, - отзываюсь эхом.

В очередной раз осознать пытаюсь, смириться. И не могу.

Проклятие какое-то. Злой рок. Сначала сводный, теперь двоюродный… И хотя между ними нет ничего общего, параллель невольно проводится сама собой. Тянет следом неприятные воспоминания, которые холодком проносятся по спине.

Начинаю дрожать, словно замерзла, и обхватываю себя руками.

Опасаюсь окончательно передать бразды правления страхам и эмоциям, поэтому подскакиваю резко, хватаю папку и, ничего не сказав ошеломленному Эду, покидаю комнату.

Бегу к себе, чтобы спрятаться и закрыться. Но стоит мне приблизится к спальне, как дверь Яна распахивается. Он будто поджидал меня, шаги слушал.

Готовлюсь сопротивляться, но Ян бросает лишь одну фразу. Коротко, спокойно, холодно.

- Лучше тебе прекратить эту игру по-хорошему, - и уходит.

Все бы ничего, вот только… я не играю.

Пока что…

На следующее утро

Мика

Тихонько, чтобы никого не разбудить, приоткрываю дверь своей комнаты - и сквозь образовавшуюся щель осматриваю холл. Последнее, что мне нужно сейчас, так это столкнуться с кем-нибудь из Левицких.