вверх, — сказал Джей Калам. — Воздухозаборник должен быть над нами. Вероятно, на крыше.

Они поднимались по шатким металлическим скобам в тесной темной трубе.

— Крыша, — сказал внезапно Джон Стар. — Можем ли мы подняться на посадочную площадку на башне? На ней корабли.

— Возможно, — сказал Джей Калам. — Однако надо пройти мимо вентиляторов. Это довольно просто, если они остановлены. Но на посадочной площадке стража, а у нас нет оружия.

Они поднимались по бесчисленным скобам в непроглядной мгле. Дыхание давалось с болью. Мускулы скрипели и дрожали. Ободранные руки оставляли на металле кровавые следы.

Жиль Хабибула, плетясь в отдалении, шумно пыхтел, и все же ему хватало дыхания для жалоб:

— Ах, бедный старый Жиль умирает, хочет пить. Ну хоть один жалкий глоточек винца! Его несчастное горло стало сухим как кожа. Бедный старый Жиль! Ленивый старый больной Жиль Хабибула. Ему этого не вынести. Все вверх и вверх, и скоро почувствуешь, как превращаешься в смертельную механическую обезьяну.

— Я считал скобы, — сказал, наконец, тихо Джей Калам, прерывая молчание с невероятным мучительным усилием. Мы должны быть в башне.

Поток воздуха неожиданно обрушился на них, обдувая шахту.

— Снова вентиляторы! Интересно, почему?..

Вскоре он узнал, почему. Дующий сверху ветер усилился. Он превратился в злобный ураган. Он выл в ушах демоническими голосами. Он срывал с тел одежду. Он хлестал их когтистыми руками, наносил жестокие удары.

— Пытаются… — кричал Джей Калам, перекрывая его рев, — сбросить нас с лестницы. Вверх, остановить вентиляторы. — Ветер уносил его слова.

Джон Стар поднимался под безжалостными ударами воющего ветра, сражаясь с рвущими его демоническими когтями. Слабые металлические скобы дрожали, прогибаясь под его тяжестью. Медленно, мучительно он выигрывал у быстрого потока сантиметры. Наконец, в ушах раздался другой звук, громче визжавшего воздуха. Гул шестеренок, урчание огромных лопастей. Гудение перегруженных вентиляторов во тьме.

Медленно, дюйм за дюймом, карабкался он вверх, на вершину лестницы, на широкую платформу с вибрирующими металлическими перилами. Там он остановился, чтобы сыграть со смертью.

Где–то над ним рыскали огромные крылья, и он знал, что они не задержатся, даже если расколют ему череп и расплещут мозги.

Он осторожно двинулся, нащупывая путь. Он уже вышел из главного воздушного потока, поэтому мог передвигаться с большей легкостью. Хотя внезапные порывы еще набрасывались на него: это были руки демона, дергающие его к невидимым лопастям. Он двигался на шум шестеренок. Он осторожно изучил пальцами каркас вибрирующей машины. Он пытался представить в уме ее образ. Наконец, он нашел край вращающейся оси и медленно, осторожно ударил тяжелым маленьким пистолетом три раза подряд, но тщетно… Металлические зубья вырвали пистолет из его руки. Бурчание сменилось гневным рыком. Шестеренки ревели и завывали. Они жевали металл и злобно выплевывали осколки. И они сломались. Перегруженный металл кратко и яростно взревел. Затем — тишина. Покой. Невидимые урчащие лопасти замедлились и остановились. Демонический воздух стал недвижим. Джон Стар стоял безмолвно, тяжело дыша, давая отдых дрожащим мускулам; тем временем остальные поднялись к нему.

— Теперь в воздухозаборник, — тихо и требовательно сказал Джей Калам. — Прежде, чем они придут сюда.

— Подождите жалкую секундочку, — засопел Жиль Хабибула, хватая ртом воздух. — Ради самой сладкой жизни, неужели вы не можете подождать ленивого старого солдата, карабкающегося словно белка в колесе?

Они вновь поднимались, карабкаясь по огромному неподвижному лезвию лопасти, по массивной безжизненной оси. Они бежали по огромному горизонтальному туннелю воздухозаборника и вышли на дно другой вертикальной шахты.

— Свет! — воскликнул Джон Стар. — Небо!

Квадратное отверстие на верху шахты светилось, как кусок сала. Хотя это было не небо, а всего лишь нижняя поверхность посадочной площадки.

Вверх по последней короткой лестнице, и вот, наконец, они стоят на крыше. Плоская, выложенная пурпурным стеклом огромная крыша была усеяна отверстиями других вентиляционных шахт и загромождена гигантскими опорами, поддерживающими огромную платформу взлетной площадки еще в ста футах выше.

— Они узнают, что мы здесь, — тихо напомнил Джей Калам. — Нельзя терять времени.

Они подбежали к краю крыши и снова стали карабкаться по диагональной решетке огромной вертикальной конструкции. Последние пять футов вокруг края гигантской металлической конструкции Джон Стар прошел в одиночестве.

Цепляясь, словно муха, он осторожно перевалился через край грандиозного плоского стола. Всего лишь в двухстах футах от него находился нос «Пурпурной Мечты». Стройная яркая стрела — флагман — сияла под маленьким солнцем, жарко горевшим под прозрачной атмосферой Фобоса.

«Пурпурная Мечта»! Всего лишь в тридцати ярдах были свобода и безопасность, возможность поиска Аладори. Щеголеватая, красивая, новейшая, лучшая, быстрейшая! Лучший крейсер флота Легиона. Великолепная надежда. И напрасная. Воздушный шлюз был задраен, сверкающий корпус непроницаем. В линии возле нее стояли наготове двенадцать вооруженных легионеров. Что за безумие — пытаться вчетвером захватить ее!

Четверо избитых, измученных, ободранных, безоружных беглецов против тысяч, гонящихся за ними. Что за безумие — пытаться захватить крейсер, самую мощную боевую машину в Системе!

Джон Стар знал, что это безумие. И все же отважился составить план.

ПЛАН

Он спустился обратно, к остальным, к холодному сосредоточенному Джею Каламу, порывистому молчаливому Халу Самду, хныкающему, скулящему Жилю Хабибуле.

— »Пурпурная Мечта» на месте. Люк направлен в нашу сторону и задраен. На страже — дюжина человек. Однако, мне кажется, у нас есть выход.

— Какой?

Он объяснил, и Джей Калам кивнул, тихо задав несколько вопросов.

— Попытаемся. Ничего другого не остается.

Они вновь спустились на крышу, причем Жиль Хабибула горько жаловался при каждом новом усилии. Они пробежали по диагонали по пурпурным стеклянным черепицам, среди путаницы опор и устало взобрались на платформу за «Пурпурной Мечтой».

Опять Джон Стар взглянул сверху вниз на поверхность крыши.

Ни часовых, ни погони сейчас уже не было видно. Этот титанический подъем в шахте, причем по последней тысяче ступенек против ураганного ветра, бегство через лезвие лопасти вентилятора — все это не должно было вязаться с планами преследователей.

Плоская платформа. Бок «Пурпурной Мечты» в пятидесяти футах, сверкающая округлость обшивки. Пурпурно–синее небо над ними и вдали.

— Пошли, — прошептал он. — Все чисто.

Через несколько секунд он перебрался через край, хотя даже для его тренированного тела это было крайне тяжело. Хал Самду с его помощью перебрался уже быстрее. Жиль Хабибула, взгромоздясь на край, рыхлый, зеленолицый, взглянул вниз с трех тысячефутовой высоты на пурпурные крыши зданий и зеленую выпуклость крошечной планеты, и ему вдруг неожиданно стало крайне плохо…

— Тошнит! — застонал он. — Смертельно тошнит, умираю. Держи меня, дружище! Потому что бедный Жиль слабеет и умирает. И он чувствует, что падает с этого жалкого спутника!

При всей своей скорости и боевой мощи «Пурпурная