– Обязательно.

– Фонарик.

– Зачем фонарик-то? Я днем пойду!

– Да? Сокровищами с соседями поделиться хочешь?

– Да кому какая разница, что я в доме делаю.

– Запомни, дорогая, что в деревне уши и глаза есть у всего! Тем более, тебе и делиться нечем будет, когда ты государству свои сокровища сдашь. Сколько там полагается за находку сокровищ? 25 или 20%?.. Или у тебя есть выход на черный рынок, чтобы обналичить свои находки?

Аня задумалась.

– А вот это уже аргумент. Пойду ночью!

– Да ты сумасшедшая!

– Нет, я просто хочу много денег. Это нормальное человеческое желание.

– Нет, это желание недовольных своей жизнью.

Он вышел и вскоре вернулся с лопатой, топором и клетчатым чемоданом.

– Пожа-а-луйте, сударыня! – поклонился он. – Или изволите чемодан на колесиках?

– Да, пожалуйста, сударь! Мои сокровища в Ваш мелкий чемодан не поместятся.

Аня едва дождалась прихода ночи. Демонстративно положив в багажник чемодан, она в одиночестве выдвинулась к старому дому. Машину оставила на соседней улице, как научил Гюнтер.

Но выходя из нее в кромешный мрак прохладной ночи, она быстро стала терять первоначальный «запал». «Тута так темно и стра-ашно» – вспомнился ей мультик про Масяню. Достала тяжелую лопату из багажника и, зябко пожимая плечами, побрела по пустынной улице. С далекой трассы Нижний – Саранск доносился гул проезжающих фур. Трещали цикады, где-то гулко лаяли собаки. Небо было усыпано звездами, как дети конфетами в новогоднюю ночь. Звезды, звезды… «Боже, какое здесь небо… – подумала Аня. – Оно будто гораздо ниже, чем в городе, и кажется, что оно лежит прямо на крышах домов. Небо здесь повсюду – и ночью, и днем, – а в городе его совсем не видно… Сейчас бы лечь прямо на землю и любоваться спутниками, пролетающими через Млечный путь… Если бы не было так страшно и не надо было бы идти в этот жуткий дом…»

Подойдя к нему, она в нерешительности постояла у калитки. Уйти бы подальше отсюда… Она уже начала жалеть, что пришла, как вдруг представила «дядюшку Гюнтера», сидящего сейчас под пледом с чаем и наверняка посмеивающегося над ней… Чемодан денег… А вдруг? «Волков бояться – в лес не ходить» – говорила бабушка», – подумала Аня и решительно открыла калитку. Включила фонарик и шагнула вперед, в мокрую от росы траву.

С каждым шагом ей становилось все страшнее… Казалось, что дом с ненавистью смотрит на нее всеми своими черными окнами. Аня всмотрелась в них, и вдруг увидела, что внутри пустого туловища дома снова что-то шевелится… Серая человеческая тень мелькнула где-то в утробе заброшки, замерла и исчезла. В эту секунду Аня прочувствовала на себе буквально, что значит выражение «волосы встали дыбом»… Это ощущение ужаса – ужаса, пронизывающего до костей… Она могла поклясться, что видела на тени платье и старушечий платок… Шевелиться и снова дышать Аня смогла только через минуту.

«Нет, я не уйду – уговаривала она себя – у страха глаза велики… Буйная у меня фантазия…». Стараясь не смотреть на дом, заставляя себя делать каждый шаг, она упрямо подошла к крыльцу и начала нащупывать в кармане ключ.

В каком-то рассказе Агаты Кристи – вспомнилось ей – злодей закопал труп жертвы под крыльцом… Ухватившись за новую мысль, она слабовольно решила: «Буду копать здесь! Какая разница где начинать? Всё равно пол сломать у меня не получится… А там как пойдет!» – Аня вынула руку из кармана, обрадовавшись, что нашла отговорку от необходимости заходить внутрь дома. Успокоив себя всем этим, она выбрала местечко поудобнее, встав спиной к окнам, убрала отвлекавшие волосы под платье и положила фонарь на ступеньки, чтобы он не мешал в руках. Он почти ничем не мог помочь ей, тускло освещая лишь узкий кусок ночи. Девушка наощупь вырвала мешающую траву, приготовилась копать и уже замахнулась лопатой, как вдруг ей показалось, что она отчетливо слышит шаги в доме. Аня спиной ощутила щемящий ужас и замерла с поднятой лопатой, прислушиваясь. Шаги медленно отчеканили по сеням и стихли на дворном крыльце, ведущем туда, где раньше обитала скотина. Аня не шевелилась. Прошло ещё несколько минут. Было тихо. Даже шумные цикады притихли, и эта леденящая тишина звенела в ушах. И вдруг, разрывая воплями эту полнейшую тишину, с заднего крыльца прямо Ане под ноги бросилась кошка. Разумеется, черная. Будто кто-то испугал и ее. У Ани от страха чуть сердце не разорвалось! «Это кошка… Это всего лишь обычная кошка… – занималась самоуговорами Аня, удерживая себя на месте лишь силой разума. – Нет, ничто тебя сегодня не остановит… Да ты вообще начнешь сегодня копать или нет? Приперлась сюда, чтобы кошек послушать?» – мысленно отругав себя, Аня, наконец, начала копать. Раз лопата, два лопата… Аня, как человек абсолютно городской, впервые держала в руках лопату, и ей было трудно приспособиться. Но постепенно она втянулась и немного ускорилась. Сначала мешали трава и корни, потом копать стало полегче. «Ну всё не так и плохо, – подумала она. – Вот только с такой скоростью я до утра даже небольшой ямы не вырою…» Она покопала еще какое-то время и с досадой заметила, что уже начала уставать. Уставать физически и, главное, эмоционально, от долгого напряжения нервов. Голос разума звучал все слабее и начал сдаваться. На непривычных к лопате руках наметились первые мозоли. «Надо будет завтра у Гюнтера еще перчатки специальные попросить, чтоб мозолей меньше было… Завтра!? – она усмехнулась. – Да кого я обманываю! Я не приду сюда больше! Силы заканчиваются, а я проковыряла какую-то жалкую дырку по сравнению с площадью всего дома! Это пустая затея! – вцепившись одной рукой в лопату, другой она схватила фонарь, чтобы уйти, но он выскользнул из трясущейся руки, упал и выключился. А вместе с ним, кажется, выключились и все оставшиеся Анины собранные в кулак силы. Она даже не попыталась поднять фонарь. – Я хочу домой! Мне страшно! – разум капитулировал, и больше ничто ее здесь не держало. Она развернулась и почти побежала во тьме, волоча за собой лопату, не видя куда, но зная, что точно к выходу. И вдруг резко остановилась: впереди кто-то стоял. Черная тень мужчины прислонилась спиной к дереву… Аня оцепенела от ужаса. Не в силах шевельнуться, она просто стояла и смотрела на черную тень. Черная тень начала приближаться к ней. Ане стало не хватать воздуха, ей показалось, что у нее вот-вот остановится сердце…

– Сорок три минуты пятьдесят две секунды! – сказала тень довольным голосом Гюнтера.

«Слава Богу, это Гюнтер! Он здесь!» – дошло до Ани и