В начале настоящего года, когда пронесся слух о предстоящем погроме, я не замедлил обратиться к начальнику еврейской боевой дружины тов. Кошману с предложением войти с ним в контакт для защиты рабочих кварталов от погрома белогвардейцев всеми имеющимися в моем распоряжении средствами и силами.

Я лично всей душой рад, когда кто-нибудь из рабочих и крестьян отзовется и скажет, кто мною был обижен. Заранее знаю, что такого человека не найдется. Что же касается буржуазии, то если мною и предпринимались активные действия против нее, то этого, я думаю, никто из рабочих и крестьян не поставит мне в вину. Потому что буржуазия, привыкшая грабить бедняков, сделала меня грабителем ее, но именем такого грабителя я горжусь, и, покуда моя голова на плечах, для капиталистов и врагов народа буду всегда грозой.

Как один из примеров провокации моим именем даже при советской власти приведу следующий факт.

По просьбе начальника отряда, тов. Трофимова, мы совместно отправились к начальнику отряда Слободского района тов. Каушану с просьбой, чтобы тов. Каушан разрешил мне препроводить в ОЧК для предания суду революционного трибунала Ивана Гричко, который, пользуясь моим именем, убил рабочего и забрал у него 1500 рублей, у которого были также найдены мандаты для рассылки с вымогательскими целями писем в разные места с подписью „Мишка-Япончик“; тов. Каушан разрешил, и я препроводил убийцу рабочего в ЧК.

В заключение укажу на мою деятельность с приходом советской власти. Записавшись добровольцем в один из местных боевых отрядов, я был назначен в конце апреля в 1 Заднепровскую дивизию, куда я немедленно отправился. Проезжая мимо станции Журавлевка Ю.З.Ж.Д., стало известно, что под руководством петлюровского офицера (Орлика) был устроен погром в Тульчине, куда пошел Жмеринский полк для ликвидации погромной банды. К несчастью, командир отряда был убит, не дойдя к месту назначения. Красноармейцы, зная мою железную волю, на всеобщем собрании избрали меня командиром. Завидуя моему успеху, некоторые несознательные элементы изменническим образом передали меня в руки бандита Орлика, который хотел расстрелять меня, но, благодаря вмешательству крестьян села Денорварка (в нескольких верстах от Тульчина Под. Губ.), стоявших за советскую власть, я был спасен.

Все вышесказанное подтверждаю документами, выданными мне тульчинским военным комиссаром за № 7.

После целого ряда военных испытаний я попал в Киев, где после обсуждения всего вышеприведенного я получил от народного военного комиссара назначение в первый Подольский полк, где подольским воен. губ. комиссаром была возложена на меня задача, как на командира бронепоезда за № 870 932, очистить путь от ст. Вапнярка до Одессы от григорьевских банд, что мною было выполнено; подтверждается документом командующего 3 армии за № 1107.

На основании вышеприведенного я отдаю себя на суд рабочих и крестьян, революционных работников, от которых я жду честной оценки всей моей деятельности на страх врагам трудящегося народа.

Прошу все рабочие и крестьянские газеты перепечатать настоящее письмо.

Моисей Винницкий под кличкой

„Мишка-Япончик“»[12].

Письмо было опубликовано в «Известиях» в конце мая 1919 года. Ну да, его стиль может вызвать улыбку. Он весьма похож, например, на стиль героя бабелевского же рассказа «Соль». Но нас в данном случае интересует совсем другое: оскорбленный до глубины души Мишка Япончик подробно излагает свою революционную биографию. И оказывается, что карьера Мишки Япончика как командира Красной армии началась задолго до формирования «одесского полка». Что же до полка из «уголовников» — действительно, в июне 1919 года Япончик предложил сформировать полк из одесских боевиков и студентов. Были в нем, разумеется, и просто уголовники — но они отнюдь не составляли большинство. Собственно говоря, основой полка стала та самая «еврейская боевая дружина». Большинство полка, повторяю, составляли те, кого называли боевиками, — анархисты-террористы, революционеры с дореволюционным стажем. Чуть больше семисот штыков. 54-й имени Ленина полк РККА (так он официально назывался) выступил на Южный фронт в распоряжение Ионы Якира, а Якир придал одесситов бригаде, которой командовал Григорий Котовский.

По прибытии на фронт в районе Крыжополя полк получил приказ выбить с позиций петлюровские части. Приказ был выполнен: «одесситы», забросав окопы противника ручными гранатами, захватили позиции. Дальнейшие события различные источники сообщают по-разному, в основном путано и невнятно. Большая часть источников излагает версию начальника Особого отдела 3-й армии, старого большевика Ф. Т. Фомина: воинство Япончика на радостях от быстрой победы перепилось, опомнившиеся петлюровцы их выбили с захваченных позиций, после чего новоиспеченные красные бойцы драпанули с фронта вместе со своим командиром.

Честно сказать, это объяснение (самое распространенное в популярной литературе) немного меня смущает. Во-первых, его автор — Фомин — был врагом Япончика еще с 1918 года. Во-вторых, Фомину же принадлежит и тот рассказ о формировании 54-го полка, который я упоминал ранее и который обходит молчанием как предыдущую службу Мишки Япончика в Красной армии, так и истинный состав вновь сформированного соединения. Именно у Фомина впервые появляется «опереточная» картинка блатных, решивших от греха подальше слинять на фронт…

Иными словами, версию можно принять, если считать солдат 54-го полка действительно трусливыми уголовниками. И это уже — полная фантастика. «Трусливо сбежали из тыла на фронт» — прямо как из старого анекдота: «Трусливо отсиживался в окопах или героически нес службу в тылу?» Понятно, что легенда о трусости бойцов Япончика не имеет даже намека на правдоподобие. Ядро 54-го полка составляли люди, участвовавшие в десятках стычек с превосходящими силами противниками — с белогвардейцами и гайдамаками. Они не боялись охотиться на белогвардейцев в оккупированной белыми и интервентами Одессе. Их командир, как к нему ни относиться, судя по документам и свидетельству очевидцев, тоже был не робкого десятка. То, что случилось в действительности тогда, жаркой июльской ночью 1919 года, можно объяснить десятком причин. И такая причина, как трусость, если и будет, то на последнем месте по достоверности.

Так или иначе, в результате какой-то невнятицы полк то ли отступил, то ли был разбит. Прискакавший в расположение части комбриг Григорий Котовский (54-й полк подчинялся непосредственно ему) приказал отвести одесситов в тыл для переформирования и военной учебы. При посадке в поезд их разоружили. Тут новое несоответствие рассказу «старого чекиста». Согласно Фомину, «одесситы» сами захватили поезд, угрожая оружием, вышвырнули из него пассажиров (предварительно ограбив), а потом отправились в Одессу. И возглавлял это безобразие якобы их командир…

Вместо учебы «одесситов» подвели под шашки котовцев — около сотни человек, подчиненных командира Винницкого, погибли от рук своих же. Тоже не очень понятно — как и где, документы не сохранились.