Надо, так надо. Я вышла за ними, проводить. Прихватила зачем– то с собой старенькую армейскую 'точку'. Бездумный был поступок, без участия сознания. Просто взяла, перед тем, как выйти за порог, пристегнула кобуру к предплечью, прикрыла рукавом. Не от мальчишки ли защищаться собралась... 'Точка' против пацана, вот смешно.

    Теперь руку ощутимо оттягивало вниз, ещё бы – почти два дурных килограмма в довесок. Живо вспомнился Геспин: как нас с полной выкладкой гоняли на третьем круге на выживание по пересечённой местности. Незабываемый опыт! Память тут же раскрыла галерею картинок на тему, что случается с нытиками, пожелавшими облегчить себе жизнь за счёт лишней, с их точки зрения, экипировки. И всё в режиме психодинамической тренировки. То есть, как в бою. То есть, с необратимыми потерями, да. Потому что иначе гражданскую бестолковщину ничему не научишь. Только через пот, злость, боль, дерьмо и слёзы...

    Кит дотронулся пальцами до моего локтя. Тут же отдёрнул руку. Будь у него другая возможность привлечь моё внимание, он бы ею воспользовался. А так пришлось прикасаться. Ну, малыш, извини... ничем помочь не могу.

    'Маму вы уничтожите тоже'? – спросил он, напряжённо заглядывая мне в лицо.

    'Встанет у меня на пути, получит своё. И ты тоже. Если будешь дурить...'

    'Я – сильный!'

    Верю. Может, и правда сильный. Но опыт важнее любой силы. Опыт, и взведённая тем опытом готовность убивать не рассуждая, на рефлексах.

    'Ты охотник?'– спросила я, уже зная, каким будет ответ.

    Глупый вопрос. Конечно, какой из него охотник! Второй каскад наследственной памяти, если ещё состоится, принесёт мальчишке вовсе не воинский психотип. Плохо...

    'Отец уже давно не плачет от стыда за то, как я стреляю!'

    Сразу и похвальба и дерзкий вызов. Я оценила. Нравился мне этот паренёк. Вот несмотря ни на что, нравился!

    Над океаном носились с воплями местные рукокрылые. Крупные зубастые твари. Ныряли в волны, выдирались на воздух с отчаянно бьющейся рыбой в пастях. На моём острове, с обратной стороны от фасада, гнездилась целая колония этой живности. Не сказать, чтобы они мне досаждали. Но вид у них был, что ни говори, мерзкий.

    'На, – я сунула пацану 'точку'. – Покажи, какой ты стрелок. Может, и я от твоей меткости не заплачу'

    'Я не люблю убивать!– мгновенно взъерошился он. – Не люблю!'

    'Удивись, я не люблю тоже. Во– он на той скале выступ. Срежь его. На раз– два– три, по хлопку. Сумеешь?'

    – Кит!– долетело от лодок. – Что ты там застрял?! Помоги!

    Балясирэн. Она, видно, внезапно осознала, что работает одна, за себя и за напарника. Я встала так, чтобы девчонка, если вздумает подняться наверх, не угодила под выстрел. А то с глупышки станется. Расхлёбывай потом.

    Кит взял оружие, проверил заряд, примерил к руке. Ну, этот тип мини– плазмоганов ему явно знаком. Уверенные, чёткие движения. Папашина наука. Я хлопнула. Мальчик вскинул руку, почти не целясь, 'точка' фыркнула плазмой. Намеченный скальный выступ испарился, как его и не было. Неплохо. Для ребёнка, не вступившего в возраст деяний, – неплохо!

    – Здорово!– восхитилась Балясирэн, поднимаясь к нам. – Молодец, Кит!

    А он не торопился возвращать оружие. Смотрел на меня нехорошим взглядом и пальцы с активатора не торопился убирать.

    'Не глупи', – жестом показала я.

    Он медлил. Отец его давно бы выстрелил. А этот... салажонок. Ну, что с ним делать? Правильно, проучить. Я выбросила руку быстрым движением, которого пацан даже не заметил. Аккуратно – чтобы не сломать кости!– взяла за запястье, слегка сжала известным образом. Мальчишка резко выдохнул сквозь зубы. Если бы не 'чёрное безмолвие', сейчас орал бы в голос, наплевав на гордость. Больно, понимаю. Сочувствую. Но ты, дуралей, на науку напросился сам!

    Я не глядя вогнала 'точку' в кобуру, одёрнула рукав. На редкость мерзкое ощущение. Зачем я мучаю этого ребёнка? Что он мне сделал? Вся его вина лишь в том, что выбрал себе неправильных родителей.

    – Научите меня так разговаривать!– попросила Балясирэн. – Я тоже так хочу.

    Она, конечно, ничего из наших разговоров не поняла и не могла понять.

    – Научим, – пообещала я. – Верно, Кит?

    Он хмуро смотрел на меня. Очень живая мимика, мысли можно читать по лицу, безо всякой телепатии.

    – Пошли, – Балясирэн взяла его за руку. – Пошли, нам давно пора. Мы правда задержалась, – это она уже мне, – извините нас, нам пора.

    – Приходите в гости, – сказала я. – Когда пожелаете. Буду рада.

    Ветер наполнил движением золотые паруса. Моих гостей поневоле ждал долгий, трудный и интересный переход к лодочной станции на соседнем острове. Долгий напряжённый радостный труд. Полёт над волнами, океан и ветреное безмолвие. Я поймала себя на том, что завидую. Вот так бы тоже взять лодку и плыть, до самого горизонта. Как в детстве, когда не понимала, что радуга – всего лишь оптическое явление, а не волшебный мост в удивительный, полный приключений, мир. Мост, к которому обязательно доплывёшь, если будешь стараться...

    Ветер рвал капюшон, трепал волосы. Холод уходил, уступая прежней изматывающей жаре. Надо будет отрегулировать блок климат– контроля, сбросить настройки в прежние параметры...

    К дому возвращалась в дурном настроении. Как– то вдруг и 'точка' оказалась на своём месте, перестала мешать и раздражать. Взяла её на изготовку, совсем хорошо стало. Так. Тот самый, легко узнаваемый, холодок вокруг сердца. Интуиции надо доверять: у меня гости. Причём не давешние детишки, а вполне себе серьёзные люди.

    Без толку стоять перед дверью и гадать. Я приложила ладонь, дверь отъехала в сторону и...

    ... и лазер прицела впечатался точно в центр белоснежного лобика госпожи губернатора.

    – Ненормальная!– Лида возмущённо всплеснула руками. – Эни, ты – ненормальная!

    – Твою мать!– злобно выразилась я, опуская 'точку'. – А ты – нормальная? Вламываешься без приглашения. Пристрелить же могла!

    – Я пыталась связаться с тобой, – заметила Лида. – Ты была недоступна.

    Я невольно коснулась ворота. Опять забыла клипсу связи! Да вон она, лежит на столике...

    Лида ещё не родила. Живот у неё был просто... Двойню ждёт, что ли? Причём, ну очень крупную двойню! А впрочем, я сама, наверное, выглядела не лучше, когда вынашивала своих детей. Естественные роды, пфе. У меня никакого выбора не было, пещерная жизнь, знаете ли. А Лиде– то что помешало воспользоваться достижениями высокотехнологичной медицины? Аппараты искусственной утробы, в просторечии искуты, всем хорошо известны вот уже какую сотню лет.