litbaza книги онлайнРазная литератураТруды по истории России - Сергей Михайлович Соловьев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 101
Перейти на страницу:
последние усобицы княжеские, такова была борьба государей Московских с притязаниями людей, смотревших назад, которым новый порядок вещей не представлял тех выгод, какие представляла старина. Борьба эта, начавшаяся во времена Иоанна III, продолжавшаяся при сыне его Василии, доведена была до страшных крайностей при Иоанне IV. При борьбе с таким характером, при развитии чувства самосохранения, при частых насилиях, к которым привыкли, гражданские чувства, на которых зиждется общество, ослаблялись все более и более; сознание о необходимости пожертвования частным благом общему, о необходимости бескорыстного исполнения общественных обязанностей затмевалось; на происходившее отсюда зло слышались отовсюду громкие жалобы, зло сознавалось, но не сознавались настоящие, действительные средства для его уничтожения. Общество показывало признаки страшной внутренней болезни, и в то же время на границах государства, в степях, толпились люди, разрознившие свои интересы с интересами государства, — люди, хотевшие жить чужим трудом, люди, искавшие в степях безнаказанного удовлетворения своим противуобщественным привычкам; как хищные птицы, они толпились около пораженного тяжелою болезнию тела, ожидая удобной минуты беспрепятственно напасть на него. Они ждали недолго, Смутное время начиналось.

Оно началось кровью младенца, пролитою в Угличе. За убийством следовал обман; явился самозванец, Лжедимитрий, или заставили его явиться. Когда это орудие оказалось более ненужным и опасным, то от него поспешили избавиться с помощию заговора, обмана, мятежа, убийства; закричали, что поляки бьют того, кого большинство признавало царем Димитрием; граждане, не участвовавшие в заговоре, бросились защищать этого Димитрия; но им выкинули обезображенный труп его, крича, что он был злодей, обманщик, еретик и чернокнижник. Его место занял новый царь, главный участник в гибели своего предшественника. Недавно области получили из Москвы известие, что Годунов был похититель престола, что законный наследник, сын царя Иоанна, явился и низложил Годунова; области поверили, ибо привыкли верить известиям, приходившим к ним из Москвы. Но вот приходит к ним другая весть из Москвы: что тот, кого Москва признала Димитрием, истинным сыном царя Иоанна, обманул ее, явился еретиком, чернокнижником, вследствие чего и погиб, а на месте его сидит другой, которого области должны признавать царем законным.

Вследствие этого признания в обмане, вследствие темноты дела, отсутствия подробностей в известиях о нем рушилась нравственная связь между Москвою и областями, которые потеряли к ней доверие; явились смуты, колебание, шатость, по тогдашнему выражению. Не знали, кому и чему верить, когда опять явился Димитрий с объявлением, что он спасся от вторичного покушения на его жизнь; потерявши веру в одно законное, всеми признанное, впали, естественно, в суеверие, начали верить всем и всему; дух лжи повеял гибелью на государство. Вследствие потери доверия и сочувствия ко власти, в Москве пребывающей, вследствие отсутствия твердой опоры нравственной у граждан добрых отнялись дух и руки, у злых же, напротив, развязались руки на всякое зло, им открылась полная возможность преследовать свои личные, корыстные цели в ущерб пользе общественной. Толпы степных отверженников общества потянулись на опустошение государства под знаменами разноименных самозванцев; к ним примкнуло много внутренних отверженников общества, воспользовавшихся случаем пожить на чужой счет; люди более значительные, которые не надеялись получить почестей и выгодных мест от Шуйского в Москве, потянулись к царику в Тушино; когда царик ослабел, стали продаваться королю польскому за богатые пожалования. От этого страшного разврата, от принесения общей пользы в жертву личным расчетам и корыстям государство быстрыми шагами шло к погибели, становилось предметом презрения и посмеяния для народов соседних, уже заранее деливших легкую добычу.

Между добрыми гражданами обнаружилось движение для подания помощи государству; но это движение сначала обнаружилось во имя материальных интересов, нарушаемых приверженцами Тушинского вора, причем у граждан выказалось также колебание, равнодушие, а все это не могло произвести движения сильного, единодушного. Устюжане писали к вычегодцам: «В Ярославле правяттушинцы по осьмнадцати рублей с сохи, а у торговых людей у всех товары переписали и в полки отсылают. Пожалуйте, помыслите с миром крепко и не спешите крест целовать (Лжедимитрию); не угадать, на чем совершится; если послышим, что Бог пошлет гнев свой праведный на всю Русскую землю, то еще до нас далеко, успеем с повинною послать». Устюжане решили не целовать креста тому, кто называется царем Димитрием, стоять накрепко и людей собирать. «Не будем целовать крест тому, кто называется царем Димитрием», — говорили граждане; следовательно, они вовсе не убеждены в самозванстве Тушинского цари-ка и потому не убеждены в законности Шуйского; не будем целовать крест, ибо приверженцы Тушинского царя разоряют поддавшиеся им города: ясно, что побуждением к сопротивлению служат одни материальные интересы; подождем, до нас далеко, еще успеем крест поцеловать Димитрию, если он возьмет верх над соперником своим: эти слова показывают господствующую мысль об одних себе.

С такими господствующими мыслями нельзя было спасти государство. Приведенные в ужас неистовствами самозванцев, граждане ждали спасения от успехов племянника царского, князя Скопина-Шуйского; на него возлагали всю надежду, в нем видели точку опоры для настоящего и будущего. Но Провидению угодно было путем испытаний довести Московское государство до полного очищения; Провидению не угодно было, чтобы государство спаслось верою в человека, и Скопин-Шуйский умер внезапною смертию. Поляки и Лжедимитрий явились под Москвою, которая должна была выбирать между ними и выбрала в цари Владислава, но отец его Сигизмунд захотел сам царствовать в Москве, Сигизмунд — притеснитель православия в своих владениях. Вере отцов стала грозить страшная опасность от замыслов Сигизмундовых; интерес высший, духовный, интерес религиозный выступает на первое место, отстраняя все другие материальные интересы, и чрез это открывается возможность к спасению.

Земля встала; собралось ополчение и пошло для очищения Москвы от поляков. Но ополчение это не имело успеха, ибо полного нравственного очищения еще не было. Во главе ополчения стоял Ляпунов, человек даровитый, с природою сильною, но вместе с тем человек плоти и крови, человек, дававший полную волю своим страстям, менее всякого другого способный сознать, что основа общества есть жертва; что для успеха общего святого дела необходимо принести самую тяжелую для человека жертву — пожертвовать страстями своими. «Отецким детям, — говорит летописец, — было много от Ляпунова позору и бесчестия, не только детям боярским, но и самим боярам: придут к нему на поклон и долго дожидаются у его избы, пока выйдет; никого не пускал к себе прямо, и при малейшем прекословии, при малейшем неудовольствии бранные речи сыпались на всех без разбора». Помраченный страстями ум Ляпунова не мог понять, что дело чистое может быть совершено только людьми чистыми; страсти не позволяли Ляпунову никогда разбирать средств для достижения цели. Из ненависти к Шуйскому, из желания действовать на первом плане он

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 101
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?