– Три года. Все это время мне помогала Пенелопа.

Пенелопа! Его дочь. Ее новая воспитанница.

У Селесты появилась возможность еще раз сменить тему разговора, и она ее не упустила.

– Я помню Пенелопу. Ей было четыре, когда я уехала, но уже тогда она очень походила на вас.

«Зачем я это сказала?» - мелькнуло в голове у Селесты.

– Такая же зануда? - усмехнулся Трокмортон.

– Нет, я совсем не это имела в виду. - «Господи, ну зачем я завела этот разговор?» - Просто очень спокойная и рассудительная для своего возраста. Как ей удалось справиться с потерей матери?

– Кики.

– Кики? Что это?

– Не что, а кто.

Теперь они не кружились, просто покачивались, стоя на месте.

– Кики - это вторая ваша воспитанница.

– Моя вторая воспитанница? - недоуменно переспросила Селеста. - Но когда мне сказали, что я должна буду работать с двумя девочками, я подумала, что вторая…

– Тоже моя дочь? Нет, это не так. Кики - дикое дитя природы. Тайфун. Вулкан. Вам придется потрудиться, чтобы приручить ее.

– Дитя природы невозможно приручить.

– И все же я надеюсь, что вам это удастся. Леди Бакнелл дала вам самые лучшие рекомендации, да и жена русского посла тоже. - Мистер Трокмортон быстро оглянулся по сторонам. - Музыка кончилась. Быть может, пройдемся? Я проясню вам ситуацию.

– Да!

О боже, конечно же, да! Насколько безопаснее идти по освещенным коридорам и обсуждать предстоящую работу, чем стоять здесь, в пустом бальном зале, в обнимку или кружить под звуки музыки! А мечта о том, чтобы встретиться с Эллери, на сегодня останется только мечтой - далекой и пока что несбыточной.

Селеста выскользнула из рук Трокмортона, повернулась и пошла к выходу.

Он перехватил ее прежде, чем она успела сделать пару шагов, обхватил за талию, развернул лицом к себе. Селеста испуганно посмотрела в глаза Трокмортона и откинулась назад, насколько это было возможно.

– Мистер… Трокмортон!

– Вы всегда покидаете ваших партнеров, даже не поблагодарив их за танец? - жестко спросил он. - Не знаю, как там у вас в Париже, но здесь, у нас, это не принято.

Краска залила щеки Селесты. Мистер Трокмортон был прав, тысячу раз прав. Она поступила крайне невежливо. Что он теперь подумает о ней? Правда, граф де Росселин говорил, что поведение хорошенькой женщины не обсуждается и она имеет право на любые поступки, но тем не менее…

– Вы правы, - неохотно согласилась Селеста, не любившая признавать свои ошибки. - Прошу прощения за мои дурные манеры, и позвольте поблагодарить вас за вальс.

Даже здесь, в полумраке, она сумела рассмотреть взгляд Трокмортона - испытующий и жесткий. Затем Трокмортон опустил глаза и негромко сказал, словно самому себе:

– Вы самая красивая женщина, которую мне доводилось видеть за долгие годы.

Голос Трокмортона звучал низко, взволнованно, и Селесте вдруг захотелось как можно скорее уйти из пустого темного зала. А может быть, вообще сбежать подальше от Блайд-холла и впредь обходить это опасное место стороной. Странные комплименты, массивная фигура Трокмортона, нависавшая над ней, как скала, - все это заставляло Селесту чувствовать себя маленькой и беззащитной. Почему только сейчас она рассмотрела широкие плечи и мужественное лицо Трокмортона?

Затем он резко сменил тон и сказал, улыбнувшись:

– Благодарю вас, Селеста. Даже припомнить не могу, когда я в последний раз танцевал с таким удовольствием.

Он освободил ее, но Селеста не спешила повернуться к нему спиной, она хорошо усвоила, что от этого человека можно ожидать чего угодно.

На этот раз он всего лишь предложил ей руку. Селеста оперлась на нее и бок о бок с Трокмортоном вышла из бального зала в длинный коридор, слабо освещенный редкими фонарями.

– В Англии, знаете ли, вальс по-прежнему считается слишком фривольным танцем, - сказал Трокмортон. - Учтите, что, если кто-нибудь, кроме хозяина дома, то есть меня или Эллери, пригласит вас на вальс и вы примете приглашение, это будет выглядеть неприлично.

– Спасибо, что предупредили, - медленно кивнула головой Селеста. - Хотя во Франции…

– Да, во Франции другие нравы, - согласился с ней Трокмортон.

«Другие нравы! Здесь он прав, - подумала Селеста и невольно улыбнулась. - Во Франции я была просто красивой девушкой, и никому не было дела до того, что я служу в семье русского посла. Здесь же я всегда останусь дочерью садовника, не больше и не меньше. Ах, если бы не отец, не Блайд-холл и не Эллери, я вернулась бы в Париж не раздумывая, но…»

Что ж, если ей придется сражаться за место под солнцем, она готова к битве. Правда, не сейчас. Сейчас она должна выслушать Трокмортона и узнать о своих обязанностях.

Селеста попыталась свернуть направо, туда, где горели огни и звучала музыка, но Трокмортон повел ее налево, в темную глубину спящего дома.

– Я подумал, что вы захотите взглянуть на своих воспитанниц, - пояснил он.

Возможно, Селеста отказалась бы идти в темноту вдвоем с другим мужчиной, но с мистером Трокмортоном… Вряд ли он способен на что-то большее, чем тур вальса в полутемном зале. Кроме того, и танцевал-то он не по своему желанию, а только потому, что его попросил об этом Эллери. А все остальное - это ее пустые фантазии, навеянные тенями и призрачным лунным светом.

Селеста сделала строгое лицо и деловито попросила:

– Расскажите мне о Кики и Пенелопе.

– Кики - это дочь Эллери.

Селеста невольно стиснула руку Трокмортона.

Похоже, он ничуть не удивился этому и спокойно продолжал:

– Мать Кики - французская актриса, очень хорошенькая. Пять месяцев назад она объявила, что не может больше воспитывать свою шестилетнюю дочь.

«Значит, у Эллери есть дочь? И он оставил ее матери, а сам…»

Селесту начала бить нервная дрожь.

Впрочем, у него на это были свои основания. Ведь Эллери не мог жениться на актрисе, это так же дико, как жениться, например… на дочери садовника.

– О господи, - негромко вздохнула Селеста.

– Да. Так вот, эта женщина привезла Кики и оставила ее здесь. - Трокмортон медленно вел Селесту через большую столовую. - Обратите внимание, мама все здесь переделала. Новый паркет, обои. Это к торжественному ужину, которым должна была закончиться церемония помолвки. - Он искоса взглянул на Селесту, усмехнулся уголками губ и добавил: - Впрочем, не вините себя за то, что сегодняшний вечер закончился не совсем так, как мы предполагали. Столовую все равно нужно было ремонтировать.

Тем не менее Селеста испытала укол совести.