Лайм ухмыльнулся:

— Я же не слепой, чтобы не видеть… — Он на мгновение замялся, но затем с насмешливой улыбкой продолжил: — Скажем так, ее отличные физические данные. — Он снова сделал паузу. — Но, птичка, ведь работать в кондитерской вовсе не означает постоянно есть пирожные! Если я что-то вижу, то не обязательно хочу потрогать. Я люблю тебя, и тебя выбрал себе в жены.

— Но тебе придется проводить много времени наедине с особой, перед которой не устоит и святой!

— Примерно в такой же ситуации находишься и ты с Бриггсом.

Флора деланно рассмеялась. Мысль о том, чтобы лечь в постель с Келвином, еще никогда не приходила ей в голову.

— Это просто абсурд! — возмутилась она. — Он всего-навсего…

— Знаю, знаю, твой начальник. Ты постоянно мне об этом твердишь. И, по-твоему, совершенно неважно, что он без ума от тебя и, как только я улетаю в Штаты, не дает тебе проходу…

— Кстати, ты мог бы иногда брать меня с собой! — дрожащим голосом произнесла Флора, чувствуя, что вот-вот расплачется. — Но ты никогда не предлагал мне этого!

Лайм мрачно взглянул на нее.

— Ты же так занята! Работа значит для тебя все!

— Это не так, — слабо возразила она, ежась под холодным взглядом мужа.

— Нет?

— Нет!

Лайм вздохнул:

— Хорошо. Скажем по-другому. Твоя работа для тебя очень важна. Так правильнее?

Флора кивнула, радуясь, что упавшая на глаза прядь волос скрыла ее слезы.

— Что ж, я знал это, когда женился на тебе, и смирился с этим. Но я прошу тебя не забывать свои слова. — Голос Лайма теперь звучал почти враждебно: — Помнишь? О том, что мужчины и женщины имеют равные права. Ты требуешь, чтобы я отказался работать с симпатичной представительницей противоположного пола, хотя сама поступаешь именно так. — Он снова пристально посмотрел ей в глаза. — Это всего лишь вопрос доверия, согласись?

— Доверия? — эхом откликнулась Флора.

Лайм нервно зашагал по комнате.

— Как ты думаешь, чем я занимаюсь в Нью-Йорке? — с вызовом произнес он. — Тебе никогда не приходило в голову, что почти половина моих партнеров — женщины?

— Разумеется, — запинаясь, ответила она.

— И некоторые из них считают, что лучший способ укрепить деловые отношения…

— Ты хочешь сказать, что они готовы с тобой переспать?

Лайм засмеялся.

— Таковы их правила игры, детка. Но я играю по своим правилам. Зачем мне кто-то еще, если у меня есть ты? Конечно, было бы идеально, если бы ты могла повсюду меня сопровождать, но мы оба работаем, так что это невозможно. И тебе придется научиться доверять мне.

— Примерно так, как ты доверял мне прошлой ночью, когда я вернулась с деловой встречи, а ты вообразил, что я была с Келвином?

Лайм пожал плечами и снова взял свой стакан.

— Что ж, один — ноль в твою пользу. Значит, мы оба испытываем недостаток доверия друг к другу. Что же нам теперь делать?

Они молча смотрели друг на друга.

В коридоре раздались легкие шаги. Флора неожиданно почувствовала себя слабой, опустошенной и разбитой.

— Она возвращается.

— Да.

Лайм допил свой стакан как раз в тот момент, когда Мирра появилась в дверях.

— Ну что, все в порядке? — бодро осведомился он.

— Замечательно! — прощебетала девушка, демонстрируя новенькую голубую униформу. — Ну как? Мне повернуться?

— Сделайте одолжение, — усмехнулась Флора.

Мирра покружилась перед ними, демонстрируя свою новенькую форму.

Костюм был сшит из ткани голубого цвета с каким-то странным отливом. Он одновременно казался и ярким, и нежным, словно колокольчик на летнем лугу после дождя. По краю воротника и рукавов шла золотая кайма. Строгого покроя жакет доходил до середины бедра, а узкие брючки облегали стройные ноги девушки. Наряд довершала маленькая пилотка и пара высоких черных сапожек.

Флора вынуждена была признать, что униформа оказалась Мирре к лицу. Ее женственность только выигрывала в строгом костюме. Интересно, это Лайм выбрал такой наряд? Нет, скорее всего, все-таки Мирра — женщина всегда знает, что ей пойдет.

— Вам нравится? — блондинка оживленно заглядывала им в глаза.

— Замечательно, — машинально отозвался Лайм.

— Замечательно, — эхом повторила Флора, но ей показалось, что она слышит свой голос со стороны.

Лайм сунул руку в карман брюк и, достав ключи от лимузина, протянул их Мирре.

— Подгони машину к подъезду, я сейчас спущусь.

Девушка кокетливо повела плечами:

— Может, помочь что-нибудь отнести?

Флора обратила внимание, что губы Мирры накрашены яркой помадой, которая очень идет к ее светлым волосам.

Лайм покачал головой и нетерпеливо улыбнулся:

— Нет, спасибо. У меня всего один чемодан, так что можешь идти. Я хотел бы попрощаться с женой.

Мирра сделала вид, что смутилась:

— Ой, конечно! Простите! Какая я глупая! До свидания, миссис… Холл… Рада была познакомиться! Жду вас в машине, Лайм! — И она выпорхнула за дверь.

— До свидания, — машинально ответила Флора, стараясь подавить жгучую ревность, бушевавшую внутри. Надо же — эта дрянь фамильярно называет ее мужа по имени!

— Пойдем со мной, — мягко предложил Лайм. — Я заберу чемодан.

Он взял ее за руку и повел по коридору. Флора чувствовала себя беспомощной и одинокой, словно заблудившийся ребенок.

Оказавшись в спальне, муж нежно обнял ее за плечи, притянул к себе и поцеловал. Флора безучастно подставила губы. Неужели он думает, что достаточно одного поцелуя, и все снова станет хорошо? Как прошлой ночью? Он считает, что секс — прекрасное лекарство от бесконечных размолвок, которые, в последнее время нередко перерастают в ссоры?

Однако требовательные губы Лайма, как всегда, воспламенили ее. Природа взяла верх, заставив забыть о мрачных мыслях. Флора обняла мужа за плечи и жадно ответила на его поцелуй. Наслаждение нарастало, как снежный ком…

Вдруг Лайм со стоном оторвался от нее.

— Дорогая, — взволнованно сказал он. В его глазах горел огонь желания. — Это не самая лучшая идея, как ты считаешь?

Флора удивленно открыла затуманенные глаза. Она забыла обо всем на свете.

— О чем ты?

— Мы ведь собирались только попрощаться, — мягко укорил Лайм. — Не стоит устраивать любовную прелюдию, у нас мало времени.

Флора дрожащими руками попыталась привести свои волосы в порядок.

— Когда мы теперь увидимся? — спросила она дрогнувшим голосом.