Наши первые сведения об этих пелтастах в Коринфе датируются 392 г. до н. э. Но если то, что мы сказали об их происхождении, справедливо, то Ификрат был назначен на эту новую должность стратега наемников не раньше лета 393 г. Ведь Конон был слишком важным полководцем, чтобы зависеть от ситуации на перешейке.

Юстин, несмотря на неточности, бросает несколько более реальный свет на назначение Ификрата. Он начинает свое повествование с туманного замечания, что «афиняне наняли армию (очевидно, до прибытия Конона) и послали ее в помощь беотийцам (Юстин практически не упоминает Коринф в своем повествовании), под командованием молодого, 20 лет от роду, но наделенного большими природными способностями Ификрата». Хотя до боли очевидно, насколько Юстин искажает факты, тем не менее его замечание о возрасте Ификрата, видимо, не лишено оснований. (Позднее этот факт приводится также у Оросия.) Конечно, когда Юстин говорит «20 лет от роду», его без опасений можно толковать и как «еще не достигший тридцати», но если это верно в отношении Ификрата, то такой факт приобретает определенную значимость, поскольку афинянина нельзя было избрать стратегом в таком возрасте. Это ограничение, которое на первый взгляд обесценивает замечание Юстина, на самом деле подтверждает его. Потому что если обратиться к Ксенофонту, то обнаруживается, что в 390 г. до н. э. Ификрат хотя и командовал наемниками, но не был стратегом. В своем повествовании об уничтожении спартанской моры (не совсем точно – в море 1024 гоплита, а здесь был разгромлен отряд численностью около 600 чел. – Ред.) в бою при Лexee (390 до н. э.) Ксенофонт говорит о стратеге афинских гоплитов Каллии, сыне Гиппоника, и Ификрате, командире пелтастов. Различия в названиях, очевидно, подразумевают различия в должностях. И было бы неудивительно, если бы афиняне изначально не рассматривали функции «начальника пелтастов» достаточно важными, чтобы они неизбежно влекли за собой назначение на этот пост воина в звании стратега. Мы не можем ответить, почему следовало выбрать именно Ификрата. Реданц полагал, что у него, возможно, были семейные связи во Фракии и поэтому он особенно отвечал требованиям, предъявляемым предводителю пелтастов. Это предположение заслуживает внимания. Свидетельства относительно ранних лет жизни Ификрата, содержащиеся в довольно поздних источниках, представляют его сыном сапожника. Впервые он отличился, совершив подвиг во время морского боя (Плутарх и др.). Поэтому он, возможно, служил под командованием Конона и получил свое назначение благодаря успешной вербовке пелтастов.

Трудно, если не невозможно, дать точную оценку численности этих наемников. Наше единственное свидетельство того времени заключается в том, что когда Ификрат отправился с перешейка в Херсонес (Фракийский), то он взял с собой «1200 пелтастов, большинство из которых были воинами, служившими под его командой в Коринфе» (Ксенофонт). Если 800–1000 из них составляли определенное количество «чужеземцев в Коринфе» и представляют только часть войска, которое не было распущено после отставки Ификрата, то отсюда следует, что 1500 воинов были минимальным общим числом, когда наемники были в полном составе.

Если бы было возможно полностью доверять отрывку из сочинения Полнена, то можно было бы поверить, хотя бы на время, по крайней мере, что «чужеземцы в Коринфе» были гораздо многочисленнее. Полиен рассказывает об уловке, благодаря которой, когда 2 тысячи наемников Ификрата перебежали к спартанцам, ему удалось убедить своего противника не доверять перебежчикам. По своему обыкновению, Полиен, когда пользуется малоценными источниками, не дает никаких указаний на место и дату, но нам не известен другой случай командования Ификратом силами, противостоящими спартанцам, кроме как в период 393–389 гг. до н. э. в Коринфе. Если Полиен приводит достоверные факты, то тогда Ификрат мог располагать столь большими силами, что даже дезертирство 2 тысяч наемников не обрекло его на беспомощность. Но нельзя сказать того же о его прежних походах.

Вначале Ификрату с его пелтастами не сопутствовал особый успех. В первом бою у стен Лехея ему предоставили почетное место на правом фланге. Однако коринфским изгнанникам, которые противостояли Ификрату, удалось отбросить его наемников. Но во время набегов, в отличие от крупных сражений, пелтасты доказали свою эффективность. Ификрат разграбил Сикион, Флиунт и Аркадию. Он внушил аркадским гоплитам такой страх по отношению к пелтастам, что эти гоплиты предпочитали с ними не встречаться. Спартанские же гоплиты, хорошо натренированные бегать в доспехах, могли даже догонять своих легковооруженных противников. Тем не менее, по иронии судьбы, против самих спартанцев сыграло то, что пелтасты первыми обнаружили способность нанести сокрушительное поражение противнику на поле боя.

Летом 390 г. спартанская мора гоплитов (часть моры. – Ред.), обычно дислоцировавшаяся в Лехее, сопроводила в Сикион его уроженцев, направлявшихся домой для празднования местного праздника. Спартанцы беззаботно возвращались на свой пост без прикрытия кавалерии или легковооруженных воинов. Они таким образом привлекли внимание афинского отряда, сформированного из гоплитов под командованием Каллия и пелтастов во главе с Ификратом, которые вышли из Коринфа на перехват лакедемонян. Афинские гоплиты выступали в качестве сил поддержки, в то время как пелтасты начали забрасывать спартанцев дротиками. Атаки афинян приносили успех, несмотря на попытки противника рассеять их контратаками отдельных подразделений. Даже когда подоспела спартанская кавалерия, она не смогла действовать против пелтастов самостоятельно, но просто оказывала поддержку атакам гоплитов. Здесь впервые спартанцы были вынуждены остановиться и собраться на невысоком холме. А затем, когда афинские пелтасты осмелели еще больше, спартанцы обратились в беспорядочное бегство с большими потерями.

Этот успех пелтастов, в достижении которого афинские гоплиты сыграли лишь пассивную роль, был достаточно значительным, чтобы прославить имя Ификрата как стратега. Более того, он придал легковооруженным войскам репутацию боевой силы, которой они никогда не имели в общественном мнении. С этой оценкой связано частое включение пелтастов во все войска, в частности войска афинян, в грядущие полвека. С этой поры они стали типичным видом легковооруженных войск и заменили менее четкие предыдущие варианты военной организации.

Собственно, о самом успехе Ификрата достаточно отметить, что он не произвел какой-либо революции в боевом построении войск или военной тактике. Его пелтасты, видимо, были обычными метателями дротиков, и их применение принесло большой успех, достичь которого помогло умелое использование специфической ситуации. Кроме того, Ификрат позаботился о том, чтобы в его воинах сочетался высокий уровень индивидуальной подготовки с высоким боевым духом. Личная стойкость и эффективное использование оружия более необходимы этому действующему самостоятельно пехотинцу, чем гоплиту, которому поддержка остальной фаланги могла помогать в случае осложнения ситуации и даже ранения. Боевой дух и сопутствующая дисциплина сыграли большую роль в ведении войн IV столетия до н. э. наемными воинами.

Ификрат продолжил захваты гарнизонов, которые Спарта оставила на территории Коринфа, за исключением Лехея. Эта кампания оказала прямое воздействие на дальнейший ход войны. С этого времени спартанцы отказались от своих попыток завоевать Коринф посредством набегов на его территорию. Вместо этого они повели войну путем вторжений в Акарнанию или Арголиду и постарались восстановить свое утраченное господство над заморскими землями. Впоследствии положение Ификрата стало менее устойчивым. Он также вызвал недовольство в Коринфе своим активным противодействием партии, которая выступала за ассимиляцию Аргоса. О действиях Ификрата сообщили афинскому демосу, и он был освобожден от командования войсками в Коринфе.