– Как ты меня назвала? – Спросил канцлер, и тут до меня дошло, что в состоянии близком ко сну я перешла на «ты». Страх мгновенно сковал мои мышцы, отбрасывая всякую негу. Вот знала же, что не стоит расслабляться. Кто он, а кто я, чтобы фамильярничать. Кто знает, что ждёт меня в итоге за моё поведение, а я здесь ещё и масла в огонь подливаю.

– Реян. – Осторожно повторила я, прикрыв глаза в страхе. Ну не ударит же он девушку! Не ударит же? Тем более, особо не за что. Подумаешь, субординацию не соблюла, так я и не его подчиненная.

– А? Да. Хорошо. Но больше так не делай. – Словно в прострации произнёс мужчина и вышел из комнаты, оставив меня смотреть ему вслед с недоуменным видом. Что-то я вообще ничего не понимаю. Вообще ничего!

*      *      *

Логика, логика, ты где? Неужели люди забыли, что ты такое? Ну есть же ещё здравый смысл? Ну, правда, есть? Ну, есть же!? Вот как так! Первый танец император танцевал с Хокусой, на балконе наедине находился со мной, а фавориткой во дворце считают теперь почему-то Малеар. Или я слишком рано сбежала с бала и пропустила самое интересное. Её ставка сыграла? Сомневаюсь. После истории с моим платьем, император один на один с участницами будет осторожен. Очень и очень осторожен.

Итак, с сегодняшнего дня отбор официально считается открытым, а значит, настало время глупых и нелепых правил. Теперь участницы не имеют права есть в своих покоях – завтрак только в общем зале. И пропускать приемы пищи нам категорически запрещено. Обед и ужин вообще должны проходить с императором, его приближёнными и гостями, чтобы мы могли налаживать дипломатические связи. В этом был, конечно, свой плюс для девушек. Кто бы ни стал императрицей, остальным эти знакомства тоже в будущем не помешают. Но вот аппетита эта ситуация не вызывает абсолютно.

Спать в такую рань после бала, на котором большинство танцевало до самого рассвета, хотелось всем. Но приказ императора – есть приказ императора. Так что мой день начался с лиц трёх не выспавшихся змей, которые, по виду, готовы были кидаться на всё, что двигается быстрее и громче улитки. Видно несколькими бокалами вина девушки не обошлись. И одной бодрой степчанки, которая, кажется, даже успела позаниматься, о чём не двусмысленно говорило её довольное лицо и покрасневшие костяшки.

Зал, что нам выделили для завтраков, был не то чтобы особо большой, но спокойно умещал и достаточно широкий стол, и несколько декоративных колон с цветами, и цветочную ширму возле одной из стен. Если подумать, то всё было достаточно скромно и элегантно. Для пяти леди большего и не нужно.

Когда я вошла, дамы уже заняли места, и мне оставалось лишь занять пустующий стул. Во главе стола, с видом победителя, сидела Кристиан. И выглядела она, скажем так, внушительно. Девушка с таким превосходством смотрела на нас, будто бы уже стала императрицей, а мы были лишь её слугами.

Кажется, встать ей пришлось ещё до рассвета, чтобы успеть привести себя в порядок и оказаться в зале первой. Если она, конечно, и вовсе сегодня ложилась. Клиена поначалу, ещё пыталась её образумить, намекая, что кто-то позабыл своё место, но даже она быстро утихла под взглядом этой гидры. Но и в ответ она смотрела на певичку глазами, в которых отражалась ярость и ожидание времени, когда соперницу можно будет уничтожить. А Кристиан будто бы и не замечала этого. Глупо, учитывая, что Клиена дочь герцога.

Когда все расположились за столом, певица оглядела всех, остановившись глазами на Малеар. Точнее на той её части, которая явно вызывала зависть.

– Говорю один единственный раз, дорогуши – Ромул мой! И если хоть одна из вас, посмеет даже посмотреть в его сторону, я не могу гарантировать, что с ней не случится несчастный случай. – Голос на грани шипения на удивление не испугал, а насмешил. Так, не сдержав смех, я громко рассмеялась. От такого все сидящие за столом в недоумении на меня обернулись. Среди участниц отбора я медленно, но уверенно приобретала славу сумасшедшей, ведь в отличие от них, мне было плевать на то: где я сижу, как я сижу и в чём я сижу. Главным показателем для меня было: «с кем», но пока выбирать не приходилось и оставалось лишь терпеть.

– Ты хоть поняла, что сказала? Ты кому угрожаешь, Лост. Тебя, видно, недавно из дома скорби выпустили? – Уроки этикета постепенно забывались, так как терпеть такое поведение я была не намерена. Узнав об этом, дедушка от ужаса съел бы свою любимую книгу. Но учёба – учёбой, а связи с уличными мальчишками и торговцами, что снабжали знакомую журналистку информацией, отложили на мне и моём поведении собственную печать. – Все здесь, – мой взгляд медленно скользил от одной участницы к другой, – являются если не дочерьми первых людей государств, то их племянницами. Упади хотя бы один волосок с головы любой из нас по вине кого-либо из участниц, и если найдут доказательства – это начало войны. А ты только что прилюдно всем нам угрожала и ставила условия. Нам всем! Тем, за спинами которых стоит род. – За мной, конечно, кроме канцлера никого не было. Но ведь Роян аристократка – значит, род есть, так что не особо я и приврала. – А кто стоит за тобой? Хозяин оперного театра? Глава трупы? Очередной бард?

Своими словами я вывела девушку из себя, хоть ничего особенного не сказала. Но для неё это явно была больная тема. Кристиан подскочила со стула и в полной тишине зала выкрикнула:

– За мной стоит сам император! – Миловидное лицо девушки мигом покраснело от злости. От напряжения вены выступили на её коже, а руки, чтобы обрести равновесие, сжимали столешницу до побелевших костяшек. Было ясно по одному её внешнему виду, что от моего убийства её отделяет лишь стол.

На миг я даже испугалась, но тут же пришла к выводу, что на самом деле это замечательно.

– А он хотя бы догадывается об этом? – Последний толчок для, находящейся на краю скандала, девушки и вуаля – всего несколько минут, и очередной кровный враг для юной журналистки готов. Теперь Кристиан Лост будет готова заплатить за мою голову, принесённую ей на блюдце, любые деньги. И, судя по разгоревшейся ярости в глазах, поиск убийц начнется сегодня же.

За время своей работы я сделала несколько выводов: начиная с того, что информация, как и деньги – не пахнет, и заканчивая тем, что добывать её можно по-разному: лестью, хитростью, силой, притворством. Так что будем её получать доступными способами. В доверие втереться я не смогу здесь никому кроме Малеар, да и то по причине её глупости, судя по происходящему – не наигранной. А подружиться лишь с Хокусой, так как она единственный по виду и поведению адекватный человек. В то, что степчанка замешана в похищение не особо верилось, но эту теорию я тоже, в будущем, проверю. А вот с остальными играть придётся яростно и постоянно держать лицо. Их нужно выводить из себя такими вот странными способами, играя на нервах, головной боли и чувстве собственного достоинства. Когда человек нервничает, он совершает больше ошибок, по себе знаю. Так что будем стараться держать всех в напряжении. Лучше всего подойдет ненависть, а вариант как её добиться у меня есть…

Но канцлеру это не понравится. Сильно не понравится…