стоны и хрипы…» //НЖ. 1969. № 95.

Посещенье //НЖ. 1970. № 99.

Причастность глубине //Грани. 1960. № 45.

«Прозрачно море с пристани до дна…» //НЖ. 1957. № 51.

Пять стихотворений //НЖ. 1966. № 83.

Пять стихотворений //НЖ. 1966. № 85.

«Расточительных слов не надо…» //Лит. совр. 1954.

«Речка чернеет в снегу…» //НЖ. 1969. № 95.

Северное сияние // НЖ. 1963. № 71.

«Сидел мальчонка маленький…»//Мосты. 1968. №№ 13 / 14.

«Слетает легкий лист один…» //НЖ. 1968. № 90.

«Слушай жизнь! Меня, твою родную…» // Соер. 1963. № 7. НЖ. 1969. № 95.

«Снега деревенского простор…»//НЖ. 1954. № 37.

Стихи //Возр. 1971. № 228.

Стихи //Грани. 1954. № 23; 1955. № 26; 1956. № 30; 1957. №№ 34 / 35; 1958. №№ 37, 39; 1959. №№ 41, 43, 44; 1960. № 48; 1976. № 100.

Стихи //НЖ. 1968. № 93; 1971. № 103; 1972. №№ 106–109; 1974. № 117; 1976. № 124; 1978. № 131.

Стихи // Встречи. 1977, 1979, 1982, 1984, 1986, 1987. 1988, 1989, 1990, 1995, 1999.

Стихотворения //Возр. 1967. № 190; 1969. № 213.

Стихотворения //Мосты. 1958. №№ 1, 2, 4, 6, 9, 11.

Стихотворения //НЖ. 1962. № 68.

«Стою и щурюсь удивленно…» // Соер. 1976. № 32.

«Там, где лодки на причале…» //НЖ. 1952. № 28.

Три стихотворения //НЖ. 1960. № 60.

Три стихотворения //НЖ. 1961. № 63.

«Уходишь, все легче во мглу скользя…» //НЖ. 1970. № 99.

Ушедшей //НЖ. 1956. № 46.

«Это было – нет, уже не помню дат…» //НЖ. 1968. № 90.

«Я привыкла трястись в дороге…» //НЖ. 1952. № 28.

Отзывы о книгах

Александра Васильковская. Узелок//НЖ. 1958. № 53.

Клавдия Пестрово. Цветы на подоконнике //НЖ. 1965. № 81.

Н. Белавина. Синий мир //НЖ. 1961. № 65.

Олег Ильинский. Стихи //НЖ. 1961. № 65.

«Я привыкла трястись в дороге…»

Я привыкла трястись в дороге —

И не будят тоски во мне

Спящий кот на чужом пороге

И герань на чужом окне.

Но молюсь, как о малом чуде,

Богу милости и тепла,

Чтоб кота не вспугнули люди

И чтоб жарче герань цвела.

1954

«Подушку мха беззвучно оторвав…»

Подушку мха беззвучно оторвав,

Я черный плат земли нашла под нею —

И, наклонившись, медленно пьянею

Прохладным соком нерожденных трав.

Смотрю, как нежная лесная тля

На корешок всползает невесомо, —

И, как она, в лесу я тоже дома,

И, как она, одно с тобой, земля!

1954

После налета

Ударом срезана стена —

И дом торчит открытой сценой

Для улицы, где – тишина

Под ровно воющей сиреной.

Отбой… Но лестница назад —

Лежит внизу кирпичной грудой,

И строго воспрещен возврат

Наверх, в ушедшее, отсюда.

Смотри, на третьем этаже,

Вся розовая, как в Помпее

Раскрыта комната – уже

Не смеющая быть моею.

В сквозные окна льется свет,

Стоит на полке том Шекспира,

И на стене висит портрет

И смотрит из былого мира.

Мне не войти туда, как встарь,

И не поправить коврик смятый,

Не посмотреть на календарь

С остановившеюся датой.

…А здесь, внизу, под кирпичом,

В сору стекла, цемента, пыли,

Квадратный детский башмачок,

Который ангелы забыли..

1954

По грибы

После грозы, разразившейся днем,

Чистая звездная ночь за окном.

Капли, срываясь, лепечут в саду…

Я по грибы на рассвете пойду, —

Влажной тропинкой, в сырой тишине,

С облаком, спящим на сизой сосне.

Где у часовни под липой скамья,

Весело встретимся – солнце и я.

В первом тепле на скамье отдохну —

Облако тихо покинет сосну,

К легкой и новой плывя синеве.

А на опушке, в блестящей траве,

За ночь пробьется в зеленую брешь

Рыжик – молочно-оранжев и свеж.

Капля во впадине шляпки легла —

Так маслянисто и нежно кругла…

Пальцы зарою в сырую траву —

Ножку нащупаю, выну, сорву

И приложу осторожно к губам,

Солнцу смеясь, и земле, и грибам!

1954

«Мы поднялись развилиной ствола…»

Мы поднялись развилиной ствола,

Но ты – на солнце, крепче, тяжелее,

А я – слабей, я к северу росла,

И тенью счастлива была твоею.

Бывало с ветром бросится листва

Моя к тебе – и этот теплый шорох

Был нам и хлеб, и ласка, и слова,

Ни в чьих неслыханные разговорах.

Но молнии бездумный произвол

Нас расщепил, и слабый сук отбросил,

И он лежит, безлистый, на откосе,

И одинок твой уцелевший ствол.

Ни слез, ни боли. Только пустота

И отдых на земле, которой стану.

А солнце на стволе залечит рану,

И засверкает с каждого листа.

1959

«Где круто бьет и пенится…»

Где круто бьет и пенится

Поток над крутизной,

Мой стих растет поленницей

На вырубке лесной, —

Пахучей, неотесанной,

Увянувшей во мхи;

Крест-накрест в ней набросаны

Смолистые стихи, —

А под корой древесною

До срока залегло

Для очага безвестного

Таимое тепло.

1959?

«Старый кот с отрубленным хвостом…»

Старый кот с отрубленным хвостом,

С рваным ухом, сажей перемазан,

Возвратился в свой разбитый дом,

Посветил во мрак зеленым глазом.

И, спустясь в продавленный подвал,

Из которого ушли и мыши,

Он сидел и недоумевал,

И на зов прохожего не вышел.

Захрустело битое стекло,

Человек ушел, и тихо стало.

Кот следил внимательно и зло,

А потом зажмурился устало.

И, спиной к сырому сквозняку,

Он свернулся, вольный и надменный,

Доживать звериную тоску,

Ждать конца – и не принять измены.

1959

«Вся жизнь прошла, как на вокзале…»