– Представляю, как ты удивился, когда он пришел… Да любой человек бы удивился…

– Что – я?! Ты не видела лица матери Виолетты, этой Лидии Григорьевны, неприятнейшей, кстати, особы… Ей было как будто бы стыдно за то, что к ее дочери, пусть даже и после ее смерти, заявился мужчина… Ведь она постоянно убеждала меня в том, что ее дочка – ангел и, конечно, жертва, что это зять – исчадие ада, подлец, лжец, изменщик и даже – убийца… И вдруг – этот Перевалов, которому было глубоко наплевать, кого он застанет в квартире! Как только он узнал о смерти своей Виолетты, своей возлюбленной, так сразу же и приехал. Он понятия не имел, что Валерий арестован, значит, вполне мог допустить, что именно муж Виолетты и откроет ему дверь… Но, повторюсь, его это нисколько не волновало. И вообще, он пришел действительно по делу. Во-первых, его в разговоре со мной интересовало одно: чем он мог бы помочь следствию? И второе: он собирался оплатить похороны Виолетты, хотел поставить ей памятник… Вот после этих слов Лидия Григорьевна взглянула на гостя уже иначе. Вроде как пришла в себя, смягчилась и даже расплакалась. Словно превратилась в человека, когда поняла, что, помимо нее с мужем, Виолетту любил кто-то еще… Думаю, в тот момент, когда она поняла это, ее уже не волновала нравственная сторона этого романа. Хотя, как я понял, они, Перевалов и Виолетта, никогда не были любовниками. И думается мне, что именно этот факт и позволил Перевалову вести себя таким вот дерзким образом… Вероятно, он любил ее чистой, платонической любовью.

– Да это потому, что Виолетта ему отказывала. Не смеши меня, Марк… Какая платоническая любовь, когда Перевалов – полный сил и чувств мужик… Ты же видел его. Другое дело – он был несчастен в том, что на его чувства никто не отвечал. И не потому, что он стар, нет, многие женщины хотели бы оказаться на месте Виолетты, быть обожаемыми им, дело в другом… Просто Виолетта обожала своего мужа, любила его безумно. Я это теперь точно знаю.

Она поставила перед Марком салатницу и только после этого села напротив, успокоилась. Подперев кулачками щеки, она смотрела, как он ест, и на лице ее играла довольная улыбка.

– Это тебе Селезнева сказала?

– Да. Она мне вообще о многом рассказала. Понимаешь, сначала я думала, что ошиблась, что на самом деле я заявилась к ней не вовремя, ведь ты только что вышел от нее и она была под впечатлением от вашей встречи… Она была сильно расстроена и никак не могла взять в толк – почему следователь не верит ей? Но потом, когда она уже дала согласие позировать мне, я поняла, что пришла очень кстати, что я стану для нее именно тем, как бы нейтральным человеком, которому можно рассказать все…

– И что же она рассказала?

– Что у них с Валерием – настоящий, серьезный роман. Что рано или поздно он непременно бы развелся с Виолеттой и женился на Берте. Но, как она говорит, это было не принципиально: она рада была их вечерним встречам…

– Думаешь, лукавит?

– Уверена. Ни одна женщина всерьез не станет довольствоваться свиданиями с любимым мужчиной, ей нужен он весь, целиком… Вот взять, к примеру, нас с тобой. Думаешь, я спокойно бы переносила тот факт, что ты женат, что ты от меня идешь домой, к жене, что будешь касаться ее, спать с ней?.. Или ты… Только представь, что я после тебя возвращаюсь домой и ложусь в постель с мужем…

– Рита, ты не садистка, случаем? Я ем, а ты говоришь за столом такие ужасные вещи… Портишь мне аппетит…

– Но ведь таким образом встречаются многие… Но чаще всего все же именно муж тянет волынку, не решается бросить семью, и его можно понять… Как можно понять и Крупина, у которого была маленькая дочка, которую он просто обожал… Как ты понимаешь, я знаю все это лишь со слов Берты.

– Как она тебе вообще?

– Она чувствует себя абсолютно несчастной. И даже не потому, что ты не поверил ей, нет, дело не в этом… Она страдает от бессилия. Не знает, как помочь Валерию. Сейчас, казалось бы, самое время нанимать адвоката, а у нее нет денег… Ни у нее, ни у Валерия. Она в отчаянии.

– И ты только для этого пошла к ней, чтобы убедиться в том, как она страдает?

– Нет, не для этого. У меня есть план, но я пока тебе ничего не расскажу. Хотя объясню, чего именно я добиваюсь. Я хочу выяснить, солгала она тебе или нет. Потому что в зависимости от этого тебе станет ясно: Крупин убийца или нет.

– Хорошо. Действуй. Я уверен, что ты поступаешь правильно. Понятное дело, что никто из моих коллег в прокуратуре не стал бы так долго возиться со свидетелем. К тому же у нас никто не умеет так хорошо рисовать…

– Тебе чай, кофе или пива?

– Пива. Расскажи мне еще о Перевалове.

– Будет лучше, если я с ним встречусь и поговорю. Согласись, что я для них, для всех, кто имеет отношение к семье Крупиных, – нейтральное лицо. Мне можно рассказать если не все, то хотя бы что-то… К тому же он мужик открытый, щедрый, добрый, у него масса ценных качеств… И мне его очень жаль. Представляешь, влюбился мужчина по уши, а его молодая возлюбленная умерла. Да как?! Ее убили. Ночью, в парке, рядом с коляской… Очень циничное убийство…

– Значит, ты поможешь мне, встретишься с ним, поговоришь о Виолетте? Меня интересует абсолютно все, что касается этой бедной женщины. Круг ее знакомых, ее отношения с мужем…

– Марк, я не дура, я все понимаю…

В дверь позвонили. Они оба вздрогнули, как если бы это они были тайными любовниками, а там, за дверями, нервно давящие на звонок – их супруги, оба…

– Это к тебе… Иди открывай, – Марк и не заметил, как произнес это с вызовом. Этот звонок его словно подкосил. Он уже «увидел» молодого парня с букетом роз и связкой апельсинов… «Дались мне эти апельсины…»

Рита встала и решительно направилась к двери. «Вот черт… кого это принесла нелегкая?» – донеслось до Марка. Он слышал, как открылась дверь, как высоким, удивленным голосом заговорила Рита… Она удивилась ночному визиту. И кто же этот визитер?

– Да проходи ты, проходи, раз уж пришла… Конечно, я тебе рада…

Рита втянула в кухню высокую, крупную женщину в черном с белым горошком, костюме. Красные губы, набеленное лицо, темные внимательные глаза.

– Марк Александрович, познакомьтесь, это моя мама, Ксения Илларионовна.

– Очень приятно, – искренне произнес Марк, радуясь в душе, что вместо молодого и пылкого возлюбленного Риты, которого он уже успел придумать, пришла ее мама.

– Вообще-то, Рита, мы знакомы с Марком Александровичем, – мягко заметила Ксения Илларионовна, которая так и не сумела справиться со своим удивлением, встретив ночью в квартире дочери следователя прокуратуры. – Он же допрашивал меня…

Она не сводила взгляда с Садовникова.

– Вы и по ночам работаете? – Она бросила взгляд на тарелку с куриными костями и салатницу с плавающим в масле луком.

– Да, мама, и по ночам работаем. Что поделать, если Марк Александрович заснуть не может, все думает – кто же убил нашего Михаила?..