Гурам, Дато, причем оба смотрели на меня снисходительно, а вот третьего я не знал, вернее память Смоленкова, ничего не выдала. А взгляд-то, какой нехороший.

Когда-то, я читал про морские сражения и запомнил рассказы выживших моряков. Корабль затоплен, а ты барахтаешься в воде, как и сотни других, со страхом поглядывая, то вокруг, то под себя. Есть чего бояться — акулы привлеченные запахом крови. Им плевать, что вокруг идет сражение. Опьяненные морские хищники молчаливо рвут людей, не обращая внимание на дикие вопли сжираемых заживо.

И вот она, смотрит на тебя, а ты на нее — этот взгляд черной пустоты, завораживает живым безразличием. Я поверил, когда посетил океанариум.

Сейчас на меня смотрела акула с человеческим лицом.

Его маленькие черные глазки, сканировали меня. И тут мимолетная смена мимики на лице, я понимаю, что намерения разгаданы, звериное чутье или что-то другое, не важно, он уже всё просчитал.

Ф-фуп… Мягкий звук выстрела, и у черноглазого появляется аккуратная дырочка прямо над переносицей, он плавно оседает на пол.

— А-ах! — Дато вскидывает руки, ф-фуп… и тут же их опускает, сползая под стол.

Я уже держу Гурама на мушке, на удивление тот никак не среагировал, не успел осознать или не посчитал нужным. Лишь смотрел на меня без страха, но с удивлением, так смотрят на собаку, обласканную откормленную, а она раз и цапнула хозяина.

— Чего время тянешь? — Гурам наконец, справился с собой.

— Поговорить хочу, о том, о сём, пару вопросов задать, — не отводя оружия от боса, отступил на шаг нащупал дверной замок и закрыл. Затем боком двинулся в сторону санузла.

— Тебе это не поможет, — он спокойно наблюдал за моими движениями. — Спрашивай, живой труп! — в голосе Гурама появилась обреченность. — Или застрели, я все равно теперь не жилец! Ты даже не представляешь, кого сейчас убил! — Гурам махнул головой в сторону черноглазого.

— От чего же, представляю! Гребаный террорист, убийца женщин, стариков и детей!

— Так ты знал?

— Нет, догадался! Эх Гурам, Гурам! Зачем же ты с ними связался? — я проверил санузел на наличие вооруженных сюрпризов и полностью переключился на разговор.

— Ты сильно изменился, товарищ капитан. Я знаю тебя уже пять лет, как трусливого и жадного человечка, которому плевать на всех кроме себя самого. И что ты делаешь сегодня⁈ Врываешься в мой ресторан, не моргнув глазом убиваешь двоих людей! Ты или сумасшедший или одержимый!

Заметив мою кривую ухмылку, Гурам добавил:

— И взгляд у тебя другой, жесткий! Ты ли это? Лицом точно ты, — заключил он. — А что до этих бомбистов, — сменил тему Гурам. — Я с ними встречи не искал. Я хоть старый, но из ума не выжил! Сами ко мне пришли, сказали подвал им нужен дня на три, товар припрятать, выручай говорят брат, позарез надо, а потом мы уйдем! — закончив говорить, Гурам горько усмехнулся. — Я хоть и понял, что дело это мертвечиной пахнет, но отказывать не стал! Нельзя им отказывать, понимаешь? Вот этот, — Гурам махнул рукой на труп черноглазого. — Пришел не один, с ним был седой с серыми глазами, вот от нег…

Тут Гурам, вроде как опомнившись, вперил в меня взгляд.

— Он ведь с тобой должен был встретиться⁉ В кафе! — и почему-то посмотрел на труп Дато. Переведя взгляд на меня, какое-то время смотрел в глаза, затем задумчиво кивнул, видимо делая выводы. — Значит, ты и его завалил! — сказал он утвердительно.

— Ага, минус два, уже чище стало, эту мразь надо выжигать, а не дела вести.

— Дай мне сыну позвонить, капитан, — произнес Гурам, оставив мои слова без внимания. — Я скажу всего несколько слов! А потом делай что хочешь, все что знал я рассказал.

— Нет не все, дорогой Гурам, ты не сказал, когда они с тобой связались, каким образом? Может, свел кто! — говоря, я одновременно загибал пальцы глушителем. — Сколько их человек, на какой машине приехали? Имена, в конце концов! Расскажи все это, и я просто уйду.

— Имен не знаю, они называют друг друга братьями! — не стал юлить Гурам. — Просто позвонили, где взяли мой номер не знаю! Охрана на входе видела машину, на которой они подъехали, темно-синий опель, номера другого региона, в салоне было четыре человека, я знаю только двоих, вернее знал, а оста…

Закончить Гурам не успел, за стеной послышалось глухое БУУМ. Комнату тряхануло, со стен попадали картины, а с потолка куски штукатурка. Ни хрена себе поворот! Я присел за диванчик и втянул шею, пистолет уже был направлен на дверь.

— Ну что капитан, дождался? — голос Гурама донесся откуда-то из-под стола. — Вот и тяжелая артиллерия!

— Твои что ли шалят?

— Нееет, — протянул старик. — Бомбисты наши пришли или третья мировая, больше некому! Что делать будешь, капитан?

— Как что? — возмутился я. — Отстреливаться! — бородатая физиономия боса, появилась над столом.

— Знаешь, чем отличаются волки от овец? — спросил он.

— У овец шерсть помягче! — особо не задумываясь, ответил я.

— Мир — это волки и овцы, — Гурам для весомости своих слов, потыкал в потолок волосатым пальцем. — Волки съедают овец. А что могут сделать овцы? Они могут лишь оттянуть это!

— Спасибо за то, что раскрыл мне глаза! — потрясая пистолетом, прокричал я. — Ты мне лучше скажи Гурам, на чьей ты стороне?

— Я на своей стороне! Но оттягивать и подыхать, как овца не собираюсь! И в спину тебе нож не воткну, — он выразительно посмотрел на меня.

— Спасибо! С чего такая доброта? Я ведь убивать вас пришел!

— Ты в своем праве был, капитан. Признаюсь, мы тебя уже в расход списали! Надо было кем-то пожертвовать.

— Отлично! Ствол есть?

— Обижаешь, капитан! — Гурам, как заправский фокусник, достал откуда-то из-за спины огромный нож, больше похожий на маленький меч, быстро резанул по спинке диванчика, и выудил оттуда Калашникова со складным прикладом.

— Ну ты даёшь!

Гурам, не обращая внимания на мою реплику, указал подбородком в сторону двери.

— Надо выходить, самим действовать. Они не знают в какой комнате искать, но найдут быстро! — и недолго думая двинулся к двери с автоматом наперевес.

Вот же какая метаморфоза приключилась. Когда я проходил через зал ресторана, максимум минут пятнадцать назад, было чистенько и уютненько, два приветливых гоблина на входе. А сейчас, дым коромыслом, перевернутые столы и стулья, на полу кучи штукатурки вперемешку с битым стеклом, треск автоматных очередей, в другом конце зала. Прям, в другой мир попал.

Гурам жестом показал направление и ткнул в себя пальцем, мне предложил то же самое, только в обход зала, затем, коротко кивнул и скрылся в дыму.

Ну и мне