ни света, ни тьмы, ни тебя, ни меня,

и свет, и тьма, и ты, и я.

От одного вида ее почерка, который я запомнил еще до шестнадцатой луны, у меня поднялось настроение.

Мы выбрали нелегкий путь

Рас-ставаний и рас-стояний,

День рас-колотых сердец.

— Эй, — сказал я и перекатился на другой бок, — что за «день расколотых сердец»?

— Не волнуйся, не сегодня, — произнесла Лена. Я притянул ее к себе, и она упала рядом со мной на покрывало. Мои руки заблудились в ее длинных волосах, я провел большим пальцем по ее ключице. Мне нравилось прикасаться к ее коже, несмотря на то что прикосновение обжигало. Я впился в ее губы, Лена тихонько охнула, и я почувствовал, что начинаю задыхаться. Она погладила меня по спине, едва дотрагиваясь до обнаженной кожи.

— Я люблю тебя, — прошептал я ей на ухо.

Она, немного отстранившись, посмотрела на меня.

— Я никогда не любил никого так сильно, как тебя.

— Знаю, — положив голову мне на грудь, заявила Лена.

Мое сердце колотилось как безумное. Вдруг Лена дотянулась до моей скомканной футболки и сказала:

— Надень-ка ее, а то меня посадят под домашний арест. Думаешь, дядя Мэкон спит? Он, наверное, в туннелях с…

Лена запнулась, и я понял, кого она имеет в виду. Она помолчала и продолжала:

— Он у себя в кабинете, ждет, когда я зайду к нему.

Я вздохнул. Лена улеглась рядом и пробормотала:

— Не понимаю, почему я пишу такое. Слова сами появляются у меня в голове…

— Прямо как у моего папы. Бестселлер «Восемнадцатая луна»!

— Или как новая речевка, которую Саванна придумала в честь Линка. Ну и бред! — воскликнула Лена, прижимаясь ко мне.

— Давайте крикнем «Бэ-э-э-э»! Давайте крикнем «Эр-р-р-р»!

— Перестань, — вымолвила она, целуя меня в щеку, — и оденься!

Я начал натягивать футболку, но остановился и, внимательно глядя на Лену, поинтересовался:

— Уверена?

Она наклонилась, поцеловала меня в живот и быстро одернула ткань. Меня пронзила острая молниеносная боль. Я потянулся, чтобы обнять Лену, но она увернулась.

— Надо обо всем рассказать дяде Мэкону.

— О чем? Что Ридли затевает драки? Что она лишилась своих способностей, но в ее присутствии с группой поддержки происходят неприятности?

— А если она что-то замышляет? А ты бы просветил его насчет новой книги твоего папы, — предложила Лена.

Наши пальцы соприкоснулись, и я ощутил, как энергия начинает медленно вытекать из меня.

— А надо ли? В предыдущий раз как-то неудобно получилось. Может, у отца опять разыгралась фантазия.

Мне совершенно не хотелось думать ни о папе, ни о Ридли и Саванне Сноу. Мы молча добрались до ведущей в холл лестницы. Чем ближе к двери мы подходили, тем сильнее Лена замедляла шаг. Она ничего не имела против того, чтобы спуститься в туннели. Но она явно не желала, чтобы я оказался там один — без нее.

Лена остановилась перед черной полированной дверью, на которой висел самодельный флаер «Святых роллеров» с надписью «Какой же рок без ролла?!», и постучалась.

— Рид?

— А зачем нам Ридли? Я еще не успел по ней соскучиться.

— Нам нужна не Ридли. Просто вход в туннели находится в ее комнате. Это же бывшая спальня дяди Мэкона!

— Верно, — вспомнил я.

Интересно, во что Ридли превратила жилище Мэкона? Я не заглядывал в него с того дня, когда мы с Леной поссорились.

— Кроме того, он теперь в основном ночует в своем кабинете.

— И почему вы решили, что лучше комнаты для Ридли не найти? Она ведь не из тех девиц, которые могут ускользнуть из дома по тайному ходу посреди ночи, — съязвил я.

— Итан, — укоризненно покачала головой Лена, берясь за дверную ручку. — Ридли имеет наименьшее отношение к магии. Она должна опасаться…

Не успела Лена договорить, как раздался щелчок. Звук, с которым разверзаются небеса, когда инкуб путешествует — телепортируется из одной точки пространства в другую.

— Слышала?!

— Что? — нахмурилась она.

— Кто-то телепортировался!

— Дядя Мэкон этим не балуется. Равенвуд надежно защищают заклинания. Ни одному инкубу, даже самому могущественному, сюда не пробраться! — убежденно заявила Лена, но я видел, что она занервничала.

— Наверное, померещилось. Может, Кухня экспериментирует, — произнес я. — Давай, открывай.

Лена нажала на ручку, но та не поддалась.

— Странно! Заело!

— Я попробую.

Я толкнул дверь плечом — бесполезно. «Какой позор», — подумал я и навалился на створку всем телом.

— Она… она…

— Что?

— Ну, как там по-латыни? Как у вас называется заклинание для запирания?

— О нет! Ридли не смогла бы наложить на дверь Obex Cast. Оно очень сложное!

— Сложное? Лена, ты издеваешься? Забыла, что она устроила в спортзале?

Лена уставилась на гладкое дерево, ее зеленый глаз засиял ярче, а золотистый — гневно потемнел. Черные локоны начали завиваться и подниматься в воздух… Через мгновение дверь сорвало с петель невидимой силой, и нашим взглядам предстала спальня Ридли. Очевидно, таким образом поступают чародеи, когда хотят сказать: «Иди ты!..»

Я щелкнул выключателем. Зажегся свет. Лена сморщилась, поднимая огромную бигуди, к которой прилип розовый леденец. Спальня, включая кровать и розовый пушистый ковер в стиле ретро, была завалена одеждой, обувью, пузырьками лака для ногтей и прочей косметикой.

— Придется положить эту гадость на место, — сказала Лена, глядя на открытую бутылочку, из которой на туалетный столик медленно вытекал лак. — У Ридли будет истерика, если она узнает, что мы без спросу к ней вломились. Она же просто зациклилась, — предупредила меня Лена. — Но здесь, похоже, не колдовали — ни книг, ни амулетов.

Я отогнул розовый ковер, прикрывавший плавные очертания секретной двери, вделанной в пол.

— Итан! — воскликнула Лена и схватила пустую пачку «Доритос». — Ридли ненавидит «Доритос». Она обожает сладкое, а соленое терпеть не может!

Я заглянул в темноту уходящих вниз ступенек, в очередной раз пытаясь поверить в то, что они действительно существуют, и спросил:

— То есть я смотрю в заколдованный колодец, а ты мне говоришь, что самое странное — пакет из-под чипсов?!

— Именно, — подтвердила Лена, поднимая с пола неоткрытую упаковку таких же чипсов.