— О чём… — начинаю собирать я свои вещи в сумку, закипая от гнева, — нам с тобой разговаривать?

— О многом… — уверенно отвечает Орлов.

— Кажется мы уже на той ступени отношений, когда разговорами можно лишь усугубить ситуацию, нежели что-то исправить… — пытаясь подняться с шезлонга восклицаю я, но сильная руку Орлова не даёт мне этого сделать. — Пусти!

— Эмма! — цедит важный птиц, смотря мне прямо в глаза. — Я уверен, что нам НУЖНО, — с нажимом выделяет он последнее слово, — поговорить. Я же вижу, как ты бегаешь от меня с самого приезда, делая вид, что сильная и независимая, а по факту, просто боясь вновь столкнуться с неприятным прошлым…

— Неправда… — кривлюсь я, в глубине души осознавая его правоту. — Мне тебе сказать нечего…

— Зато мне есть что сказать! — глубоко вздыхая, повинно качает головой пернатый. — Говорить могу лишь я, а ты просто молчи… Только не убегай, как привыкла это делать… Мне это нужно… Правда… Если хочешь, считай это моей эгоистичной прихотью, ведь именно так ты обо мне и думаешь…

— Как точно подмечено… — ухмыляюсь я в ответ на его самокритичность.

— Обещаю, что после этого разговора перестану к тебе лезть… Если ты, конечно, сама этого не захочешь…

— Еще чего… — перебиваю я его раздражённо.

— Даже сделаю вид, что отродясь тебя не знал…

— Заманчиво… — демонстративно смакуя, тяну я, — так уж и быть, дерзай!

— Когда я тебя увидел на ресепшене в день заселения, я обалдел… — неожиданно издалека начал Орлов, заставив меня нахмуриться. — Совру если скажу, что мысли о том, как я поступал с тобой в прошлом, волновали меня ежеминутно, но всё же нет-нет да и проскальзывало отвращение к себе и чувство вины… Я творил глупости и откровенно подлые вещи… Думал, что это весело и круто… Хотел отомстить…

— За что? — недоуменно качаю я головой, забыв о своём намерении молча выслушать словесный водопад пернатого.

— Сам не знаю… — пожимает он плечами. — Когда я увидел тебя тогда на вокзале, сразу узнал… Слишком приметные глаза… — ухмыляется он, едва заметно улыбнувшись. — И вновь мне показалось, что в них столько высокомерия и презрения, что ярость дико меня скрутила. Снова вспомнился тот день, когда вы пришли к нам домой, и как ты смотрела на меня свысока… Будто на грязь из-под ногтей…

— Неправда… — ошеломленно бормочу я.

— Я был уверен, что это так… Та наша встреча меня сильно выбила из колеи… Я был слишком мал, чтобы понять всю ситуацию, но слова, которыми твоя бабушка награждала мою мать были мне понятны… Они меня еще долго будоражили… Мать всегда вбивала мне в голову мысль, что единственный мужчина в семье, я должен быть её защитником… Но картина, как две высокомерные… — останавливается он, пытаясь подобрать подходящее слово, — гостьи поливают грязью мать на пороге нашего же с ней дома, еще долго стояла перед моими глазами и приводила в неимоверную ярость… Став старше я, конечно же, всё понял, но…

— Это не оправдание… — виновато пожимаю я плечами, — мне жаль, тогда я ничего не понимала… А бабушка… Порой она была слишком резкой и прямолинейной…

— Сейчас не об этом… — перебивает он меня, делая глубокий вдох. — В общем, я хотел извиниться перед тобой. Искренне… Я знаю, что ты не поверишь в это, ведь в твоих глазах я монстр… И отчасти ты права, но я должен это сделать… Прости! За все те пакости и откровенные мерзости, что произошли с тобой по моей вине… Вернуть бы всё назад, но, увы…

— Спасибо! — неожиданно произносит он, когда моё молчание затягивается.

— За что? — ошеломлённо отмираю я, вперив взгляд в счастливое лицо своего давнего недруга.

— Будто камень с души свалился… — искренне улыбается он мне и поднявшись подмигивает, — а теперь, как и обещал, я оставляю тебя в покое… Знать вас, девушка, не знаю, не знал… Но могу узнать, коль пожелаете… — ухмыляется он и, весело насвистывая песенку про жареного цыплёнка, отчаливает.

Буравя спину удаляющегося Орлова недоуменным взглядом, я неожиданно для себя осознаю одну важную истину.

— И у меня, Орлов! И у меня… — задумчиво бормочу я, ощущая блаженную лёгкость на душе.

Глава 12

С нашего разговора, а точнее Орловской исповеди, время неумолимо катится вперёд. Пернатый держит своё обещание, не попадаясь мне на глаза, а когда это всё-таки происходит, делает вид, что действительно меня не знает.

— Ты же этого и хотела! — цежу я своему отражению, когда в очередной раз волна недовольства его холодностью пожирает мои внутренности. — Чёртов Орлов, ненавидеть тебя было куда проще, а теперь поди разберись, что я к тебе чувствую… Быть может, Майка права, и от ненависти до любви дорожка короткая…

— Чушь… — трясу я головой недовольно, выбрасывая дурацкие мысли. — Я просто не знаю, как себя теперь с ним вести… Всего-то…

— Да-да… — шепчет мерзкий внутренний голосок, — потому-то и высматриваешь его каждый день по углам да к звукам за стеной прислушиваешься…

— Заткнись! — гневно топаю я ногой, но осознав всё безумие своего поведения, устало опускаюсь на кровать. — Я схожу с ума…

Телефон неожиданно оживает, и я хватаюсь за него как утопающий за спасительный круг.

— Привет, Наташ! — весело произношу я в трубку, прочитав имя звонящего.

— Эмма… — также счастливо тянет она. — Не забыла ещё?

— Как можно?!

— Прости с этими экскурсиями ни продыху… Все дни в разъездах… Чтоб я еще когда-нибудь повелась на сладкие речи турагента… Лучше лежания у моря, может быть только купание в нём… Ну и посещение местного бара… Ты как?

— Я только за… — с энтузиазмом произношу я, расценивая это как лучший шанс выкинуть из головы надоедливого Орлова.

— Тогда в семь возле твоего отеля!

— Отлично… — соглашаюсь я, прикидывая, сколько времени на сборы у меня есть.

— И это… — перед самым отключением тянет приятельница, — давай по лестнице!

— Конечно! — смеюсь я, — по граблям не топчусь…До встречи… — нажимаю я на отбой и замираю от странной мысли, проплывшей в моём мозгу.

«А что, если бы я застряла с Орловым в лифте сегодня?!»

Фривольные сцены в темноте тесного пространства заставляют меня брезгливо поморщиться и строго приказать себе выкинуть все бредни из головы.

— Сколько можно?! — кривлюсь я своему отражению в зеркале ванной комнаты, куда зашла в поисках успокоения. — Идиотка! Думай только о вечере! Думай только о вечере!.. — стараюсь запрограммировать я себя, но получается это из рук вон плохо.

Включив на телефоне незамысловатый альбом любимой группы, я начинаю наводить марафет перед долгожданным походом в бар. Орлов, наконец-то, покидает