Мама внезапно обняла меня.

– Сынок, прости меня! – сквозь слёзы прошептала она. – Пожалуйста, прости, я не хотела вас бросать! Я любила его всю жизнь, любила! Очень сильно любила! Прости меня за папу, очень прошу! Я сама себя каждый день виню, каждый день молюсь!!!!!!!!!!!

Я прижал её к себе, ощущая ком в горле, я не понимал, почему так по-уродски складывалась моя жизнь и чем я всё это заслужил, я просто хотел быть счастливым в глубине души, но счастье всё не приходило ко мне, наоборот, оно ускользало от меня…

– Давно простил, мама, – произнёс я, понимая, что должен это сказать. – Я простил тебя, мама! И ты меня прости за все мои слова, что я тебе наговорил!!!!!!!!

– Расскажи мне всё, – прошептала она. – Я помогу тебе!

Я молчал. Я знал, что мне никто не поможет, и тот вечер назад не вернуть, когда моя мать изменила моему отцу с мужем лучшей подруги Маргариты Дунаевской…

Наше время

Я сидела в холле, поджав под себя ноги. Аркадий Владиславович пытался уговорить меня остаться в клинике, но я не хотела. Я не представляла, как я буду засыпать одна, без него. Не прижимаясь к нему во сне, я не могла без него и очень жалела, что мы так бездарно потеряли время. Что я выбрала Андрея, я слишком поздно поняла, насколько сильным и мужественным является Игорь.

Я вздохнула. Он оставил мне свой второй телефон, обещав купить новый. Мой сломался, а Андрея это не волновало, Андрей опять пил…

Я непроизвольно улыбнулась, рассматривая его фотки с пацанами, там их было немного, но на всех он был такой красивый.

Телефон зазвонил в моих руках, это был он, мой Игорь…

– Малыш, как ты?

– Всё хорошо! Ты приедешь?

– Да, я уже еду, ты точно себя лучше чувствуешь и мы поедим домой?

– Когда я буду рядом с тобой, мне будет ещё лучше! – заверила его я.

– Я люблю тебя, моя сладкая девочка!

Я улыбнулась.

– Я тоже люблю тебя.

Отложил в сторону пухлую тетрадь. Тетрадь – её личный дневник… Я спас её от сердца, а спасти от аварии не смог. В тот день мы хотели всё рассказать Андрею. Аня не могла так больше жить, Андрей только пил, а я понимал, что у нас с Леной нет детей, а Никита… Никитой я давно больше занимался, чем родной отец.

Налив себе холодной воды, бросил туда кубики льда. Хотелось нажраться. Скоро одна из годовщин, как я выжил, а Андрея и Ани не стало. Как они погибли, а я, истекая кровью, видел, как загорелась машина, и на моих глазах горел мой брат и моя любимая женщина…

Глава 23

Владимира

– Ольга Александровна, я все рекомендации вам написала! Выписку Алина Владимировна вам принесёт!

– А Андрей Дмитриевич? Вы серьёзно думаете, что он шарлатан?

Я вздохнула. Андрей Дмитриевич был шарлатаном ещё каким, об этом даже можно было не говорить.

– Семь тысяч за один сеанс, и, не увидев проблемы, поверьте, он правда шарлатан!

Выйдя из палаты, направилась в сторону ординаторской, как услышала шум.

У сестринского поста стоял муж Елены и орал, топая ногами.

– Я хочу увидеть свою жену! Немедленно!

– Она вам не официальная жена, а всего лишь гражданская – это раз, а два – к ней нельзя! Елена только после палаты интенсивной терапии, и распоряжение зав. отделения вас не пускать к ней!

Алина собиралась ещё что-то сказать, как он бросился на неё и схватил моего врача и мою подругу за руку.

– Вы с ума сошли?

Я бросилась к нему, наши взгляды встретились. В нос ударил запах спиртного.

– Ах ты овца! Это ты не пускаешь меня, дрянь, к жене!!!!!!!

Он заносит на меня руку, как внезапно резко опускает её, его рука выворачивается, и он падает на пол.

Рядом стоит майор.

– Нехорошо на женщин руки распускать! Очень нехорошо! Придётся извиниться!

Я во все глаза смотрю на майора. Мы сидим в больничном кафе и пьём кофе.

Почему-то мне всё равно, увидит нас Руслан или нет. Я просто смотрю на своего спасителя, страх сковал меня ужасно, когда этот ублюдок занёс руку.

Я вспомнила Руслана. Вспомнила, как маму бил её сожитель.

Как приезжала полиция. Я всё время хотела забыть своё детство, но не могла. Я так и не смогла, не сумела его забыть – избитую маму, как она плакала, когда приезжала полиция.

А потом маму поставили на учёт, и меня могли забрать, если бы не Валентина Егоровна.

– Испугалась?

Майор протягивает ко мне руку. Сжимает её, а я просто смотрю на него и понимаю, что меня очень сильно тянет к нему. Просто нереально.

– Он её довёл до инсульта! Он алкоголик и очень буйный! У него неконтролируемые приступы гнева!

Вспышки агрессии!

– Как и у Дунаевского!

Вздрогнула. Чашка кофе, которую я всё-таки себе позволила, едва не выпала из моих рук.

– Откуда вы знаете? И что вы вообще сегодня тут делаете? Мы едем только завтра!

– Узнавал по поводу Максимова в отделе кадров! Его адрес! Хотел бы раньше добраться, чем Даль, вы же знаете, кто у Виктории муж!

Я киваю. Конечно, все знают, что муж Виктории Даль – известный криминальный авторитет.

Внутри всё сжимается, а Воронов крепче сжимает мою руку. Такое состояние особенное, его даже словами не передать. Хочется ещё ближе быть, и сама пугаюсь этого момента, до жути пугаюсь.

– Владимира можете не переживать! Я не лезу в душу! А что касается этого ублюдка, он больше к вам не подойдёт!

Так пристально смотрит на меня. Его глаза.

Такие красивые, особенные. Я ни у кого не встречала таких глаз.

– Не помешал?

Поднимаю голову. Руслан собственной персоной…..

Воронов

Много лет назад

Я сжимал её в своих руках до боли, до дрожи в кончиках пальцев. Всё это бред, что мужчины не плачут, мне хотелось плакать, хотелось взять всю её боль на себя, только бы с его девочкой ничего не случилось. Я очень сильно её любил и понимал это – что самое главное в жизни – это любовь.

Я понимал, что поступаю скотски, Андрей – мой брат, его всегда любила больше мама, потому что он слабый, а я сильный, но он где-то валялся пьяный, а ей и Никите нужна была защита. Мужская защита…. Андрей пропивал свою семью, и я не мог этого сейчас не понимать. Он пропил свою семью, он был слаб, как и мой отец, который предпочёл просто уйти из жизни. Много раз я думал: зачем он это сделал, зачем оставил нас, я так любил отца и нуждался в нём, сильно нуждался, но его не было, когда он был так мне нужен.

Я пытался отогнать от себя хрустальный блеск слёз, целуя её. Мне самому было страшно, что я потеряю её. В этот момент я не мог думать ни о чём, её слёзы заставили моё жестокое холодное сердце растаять. Мне было так больно, видя, как она плачет. Невыносимо. А ещё я хотел поговорить с братом, я был готов к этому разговору. Аня и Никита – моя семья, и они были для меня святым, отпустить от себя я их больше не мог. Никогда….

– Скажи, если я умру, ты же не бросишь Никиту?

Смотрит на меня глазами, полными слёз, а я за неё весь мир взорвать готов. Я не могу это выносить, и мне самому больно. Сумасшедше больно, я без неё сам…

– Моя девочка! Детка! Любимая моя! – шептал я, зарываясь в её волосы. – Ну что ты придумала! Не смей, глупышка, думать об этом!

Аня подняла на меня голову.

– Ты мне нужен! Я люблю тебя!

Я взял её лицо в свои руки, я даже не подозревал, что способен на такую нежность. Эта девочка стала для меня целым миром, всем, и ради неё я готов был