Коррупция разъедала. Бюрократия процветала. Элита жирела. Народ… А что народ? Народ безмолвствовал. Китайской бюрократии две тысячи лет, соответственно, коррупции столько же, они же родные сестры-одногодки. И там по сей день коррумпированных чиновников расстреливают по пятьсот человек в год. И хотя мера эта высшая, но и она против коррупции бессильна. Расстрел хорошо помогает в борьбе с демографическим взрывом, а вот в борьбе с коррупцией – нет. Странная ситуация.

Как-то заспорив с Костроминым о корнях и глубинных причинах этих явлений на Руси, Антон на другой день нашел у себя на столе написанную Костроминым оду взятке.

На Руси спокон веков

Не помажешь – не поедешь.

Даже если ночью бредишь,

Не порвать тебе оков.

Не порвать незримых пут,

Ты, как кокон, ими связан.

Спокон веку все дают,

А дают – так брать обязан.

В горле ведь всегда дерет,

Если есть сухою ложкой.

Нет калорий в той кормежке,

Не полезет она в рот.

В мире, где ни дать, ни взять,

Правит балом безнадега.

К счастью не ведет дорога,

Не живет там благодать.

Брали хоть борзым щенком,

Хоть березы славным ситцем,

Льном, и дегтем, и сукном

Брали, чтоб не подавиться.

Брали и сейчас берут,

Руки пусть не оскудеют,

Что давали и дают,

Жить иначе не умеют.

И была бы смешная эта ода, если бы на душе не было так грустно.

Антон порвал оду и показал Костромину кулак. Костромин обрадовался, что не средний палец, и углубился в бумаги. Молодые опера Саша и Паша притихли, глядя, как майор Голицын внимательно смотрит в их сторону.

«Боже мой, – подумал Антон, – мне не смешны их шутки и не страшны их страхи. Между нами нет и десяти лет разницы, а я для них дед, старый маразматик. Даже не отец. Отец может научить чему-то. Отца уважают. А деда – нет. Над ним вначале подсмеиваются, потом смеются, потом жалеют… Нет, пацаны. В ваших залитых пивом мозгах еще не вызрели те ценности, за которые стоит жить и не так страшно умереть. Вы пришли в ментуру за длинным рублем, в поисках приблатненной романтики и воровской экзотики.

Жизнь очень быстро развеет розовый туман вашей мечты. Скоро вы поймете, что Змей Горыныч – это не самый страшный дракон на земле. Три его огнедышащие головы спереди – это, конечно, страшно. Но три его розовые и беззащитные жопы сзади – это и есть слабое место. Отсюда вывод, как говорил Жеглов: на три страшные головы всегда найдется три беззащитные жопы. Так что держите голову в тепле, а жопу – в безопасности».

Вот такой – в одном взгляде – и был этот странный мастер-класс. Кто сумел прочитать, тот выживет, кто нет – тот нет.

Полковник милиции Валерий Иванович Потапов смотрел политическое ток-шоу. Сколько их развелось сегодня! «Свобода на Интере», «Свобода с Савиком Шустером», «Майдан Свободы» и т. д. Главное достояние демократических завоеваний – свобода слова! Ну хорошо, добились. А что дальше?! Все в один голос кричат: «Наш народ мудрый, наш народ не обманешь!» Да ни черта подобного! Мудрый народ не выберет дважды подряд продуктовый набор за стогривенный – мера марсианина. Мудрый народ не будет молча смотреть, как бандиты грабят его Родину. А у этого народа принцип один: не ебут – не дрыгай ногами!

Министр МВД – Терминатор. Он думает, что управлять тремястами тысячами вооруженных людей можно, не имея специального образования и специальной подготовки. Лейтенант, доставший из своего ранца с эмблемой войск связи маршальский жезл борца с преступностью. Бандитам – тюрьмы! Тьфу! Фарисеи! Развалить такое государство! Разграбить такую страну! И сейчас сидят эти сытые, богомерзкие политические шуты и, не моргая бесстыдными глазами, заявляют, что готовы взять на себя ответственность. Да какую, к чертям, ответственность?! За что? Желание прорваться к кормушке с самой большой ложкой, схватить самый жирный кусок и называется теперь «взять на себя ответственность». И чем жирнее кусок, тем больше ответственность!

Петя Каскмуненко, бывший комсюк, теперь главный – после Гены Муданова – коммунист планеты. Благородный седовласый сатир, бросивший постылую, благо не очень верную, спутницу ради молодой и очень красивой соратницы по борьбе за светлое будущее всего человечества. Какие породистые, сытые у компартийцев лица! Вот крымский Дрозд. Хотел, схватив Петю за член на горячем, сковырнуть его с поста лидеров. И обосрался. Не те времена. Раньше бы за аморалку из партии, а сегодня чуть ли не ордена дают. Ох, Самого на них нет!

А демократы! Молодые, наглые, образованные, отмороженные. Им сколько в рожу ни плюй – все Божья роса!

Говорят, место начальника УВД сейчас стоит триста тысяч, а место начальника райотдела – сто. При таких делах нужно уходить самому, а не ждать опалы или несчастного случая.

Дело жалко! Дело, которому верой и правдой, не за страх, а за живот служили несколько поколений Потаповых. Дело, которому сам Валерий Иванович отдал почти тридцать лет жизни – жалко. Но жалко, как выяснилось, сегодня осталось только у пчелки, да и то одноразовое. Раз тебя пожалеет и умрет от жалости…

Нет, умереть лучше от старости, в узком кругу родных и близких.

Будьте вы прокляты, раклы!

Вдруг Потапов рассмеялся. Раклы – это студенты бурсы. Из них потом исповедники и проповедники вырастали. Они к свету истины потом вели. А эти – не раклы, эти – кастраты, с которыми даже евнухи не здоровались бы!

– Послушай, Антон! Я не собираюсь перед тобой отчитываться. Сегодня ты залез в мой мобильник. Завтра залезешь в сумочку, послезавтра – в бельевую корзину! Я не хочу, чтобы эксперты из Бокариуса изучали под электронным микроскопом мои использованные прокладки. У меня есть мое личное, неприкосновенное пространство, куда даже тебе нельзя! Запомни главное: я тебе не изменяю! Ты можешь быть калекой, можешь быть даже мертвым – но ты никогда не будешь рогатым!

– Леночка, дело не в рогах! Мне надоели твои тайны. Мне остохерели твои ребусы и кроссворды. Я хочу нормальной человеческой жизни с любимым человеком. Я же чувствую, что у тебя что-то не так. Я вижу, что у тебя проблемы. А ты молчишь, скрываешь. Пора кончать это секс-топ-шоу «Я сама». Или ты сейчас мне все рассказываешь, или…

– Или что?!

– Или я сам все узнаю!

– Каким образом? Будешь за мной следить? Поставишь меня на прослушку?

– Не твое дело!

– Послушай, Антон! Это касается только меня. Я сама все улажу.

– Нет, черт побери! Моя жена не будет улаживать все сама. Моя жена все мне расскажет, и тогда я приму решение. И запомни: решения всегда буду принимать только я. Твоя задача – слить информацию.