Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тадахиро Асука вышел на крыльцо встречать машину:
— Киндаити-сэнсей, спасибо, что приехали.
Он был одет в брюки для игры в гольф и в красивую рубашку с распахнутым воротником. Его ботинки и носки промокли, и чувствовалось, что ему холодно. За ним появилась Тиёко Отори, лицо которой Киндаити знал по кинофильмам, фотографиям в газетах и на обложках еженедельных журналов. На этом красивом лице почти совсем не было косметики, одета актриса была в простое платье с поясом. Тем не менее она выглядела потрясающе, особенно на фоне окружающего ее хаоса.
Киндаити только собрался выйти из машины, как Тадахиро сказал:
— Киндаити-сэнсей, погодите, нужно проехать дальше. Все произошло не здесь, а в студии, позади коттеджа.
Когда Тадахиро спускался по высокой деревянной лестнице, сзади раздался голос:
— Послушайте, а что мне делать?
Это было сказано тоном, каким обращаются к любовнику. Тадахиро повернулся к Тиёко:
— Вы оставайтесь здесь. Такие вещи дважды видеть не следует.
— Но…
— Что? Страшно?
— Да, немного. — Тиёко, склонив голову, кокетливо посмотрела вниз. Ее фигура хорошо гармонировала с внушительной фигурой Тадахиро.
— На вас это не похоже. Ведь в доме полицейские. Не капризничайте. Вы останетесь здесь. — Тон Тадахиро был непререкаем.
Сказав это, он спустился по лестнице и сел в машину. Тиёко разочарованно что-то проворчала, затем нагнулась и заглянула в салон:
— Киндаити-сэнсей, добро пожаловать.
— Спасибо.
Застигнутый врасплох приветствием красивой женщины, Киндаити растерялся, но все же поклонился. Когда он поднял голову, Тиёко уже выпрямилась и стояла, положив руки на перила крыльца. Ее элегантная красота украшала безвкусный коттедж.
Как только Тадахиро сел в машину рядом с Киндаити, Акияма спросил:
— Ваше превосходительство, теперь куда?
— За коттеджем поверни налево и езжай в глубь участка. Под водой находится дорожка, покрытая гравием, так что не собьешься.
Позади коттеджа росла небольшая смешанная роща, в ней, на вырубке, стояло здание студии. Посыпанная светло-коричневым гравием дорога, извиваясь, подходила к самой студии, однако машина не смогла вплотную подъехать к крыльцу: тайфун вырвал с корнем большую магнолию, которая упала на припаркованный на дороге автомобиль «хилман», придавив его стволом и ветвями.
— Киндаити-сэнсей, придется идти пешком.
— Ну что ж…
Увидев, что Тадахиро прямо в ботинках вышел из машины, Киндаити приподнял широкие шаровары и в сандалиях, надетых на белые носки, с плеском спрыгнул в воду. Вода была чистая и прозрачная, так что хорошо просматривался пробивавшийся между камней стелющийся кустарник с острыми, как у розы, шипами. Вода доходила только до лодыжек, но ощущение холода было не из приятных. Похоже, что недалеко был сток: вода довольно быстро убегала от студии в сторону коттеджа. Где-то пела цикада.
Услышав шум машины, из студии показался полицейский в форме, судя по знакам различия, помощника инспектора. Это был молодой человек с удивительно белой кожей, на носу — очки с толстыми стеклами. На вид ему было не больше тридцати лет. По его манере держаться можно было предположить, что он обладает энергичным и вспыльчивым характером, а также незаурядными бойцовскими качествами. Коскэ Киндаити вскоре узнал, что это помощник инспектора Хибия, который в прошлом году при расследовании обстоятельств смерти Фуэкодзи упорно придерживался версии убийства. Очевидно, он заранее знал о приезде Коскэ Киндаити и сейчас внимательно наблюдал. В его взгляде можно было уловить некоторую враждебность и презрение: Киндаити, небольшого роста и невыразительной наружности, никак нельзя было назвать представительным мужчиной.
— Асука-сан, на месте происшествия ничего не тронуто.
— А-а, спасибо. Это Коскэ Киндаити-сэнсей, а это — Хибия-кун, который ведет дело.
Так как они все еще стояли в воде, то церемония знакомства была короткой. Коскэ Киндаити наклонился, стыдливо прикрывая свою тонкую волосатую голень. Именно в этот момент он обратил внимание, что студия является почти точной копией студии Ренуара.
Студия представляла собой скромное строение длиной около трех с половиной метров, шириной и высотой примерно три метра. Окон в ней было немного, видимо, здание предназначалось вовсе не для студии, а под склад, что подтверждала наклонная с юга на север крыша, покрытая черепицей. Опору здания составляли четыре больших камня, которые располагались по углам так, что пол висел над землей на расстоянии около пятнадцати сантиметров и омывался снизу потоками воды. Некоторые окна были разбиты, студию частично затопило.
— Киндаити-сэнсей, пожалуйста, входите.
— Ничего, что в мокрых сандалиях?
— Внутри все равно сыро.
Вход в студию был с северной стороны. Внутри уже находилось двое полицейских в штатском, и когда вошли еще три человека, то в небольшой студии стало тесновато.
Интерьер был до крайности прост, и многое из того, что находилось в студии, было разбито. Ставни были настолько старыми, что от порывов ветра в них образовались щели, из щелей натекла на пол вода.
Складывалось впечатление, что в последнее время Кёго Маки работал немного. У стен стояли разных размеров полотна, некоторые из них остались незаконченными, краска на них выглядела пожухшей. Два-три небольших рисунка были приколоты латунными кнопками к деревянным ставням, все они сильно отсырели. На полу валялось несколько размытых акварелей.
У западной стены студии стоял чайный столик из пальмового дерева и рядом с ним два простых стула. На одном из этих стульев, уткнувшись лицом в чайный столик, сидел Кёго Маки, а вернее, покоилось его бренное тело.
Когда Киндаити взглянул на волосы мертвеца, он не мог сдержать охватившую его невольно дрожь. Левая рука Кёго Маки свисала вниз, а правая была согнута в локте, его лоб покоился на ее ладони. Правый рукав рубашки и волосы на правой стороне головы полностью сгорели, на правой щеке — след ожога.
— Киндаити-сэнсей! — Помощник инспектора Хибия, указав на толстую свечу, которая лежала рядом с правой рукой, проворчал со вздохом: — Если бы поднявшийся вчера вечером перед тайфуном ветер не затушил свечу, вся хижина сгорела бы, и мы нашли бы только обуглившийся труп.
Киндаити кивнул в знак согласия. На чайном столике не было подсвечника, справа от трупа на стол натекло большое пятно воска, на нем-то, видимо, и пытались укрепить свечу. Однако свеча была слишком толстой, она не удержалась в натеках воска, и ветер ее опрокинул. А может, от сильного порыва ветра вся студия закачалась и свеча упала. Она подожгла правый рукав рубашки Маки, частично спалила волосы на голове и оставила ожог на правой стороне лица. Порыв ветра затушил ее.
Киндаити посмотрел на южную стену студии и увидел, что окно слева от жертвы разбито; осколки оконного стекла хрустели под ногами. Со вчерашнего вечера и до утра дул южный ветер, и многие деревья были повалены в сторону севера. Сквозь разбитое окно сейчас светило яркое солнце.