Парадокс заключается в том, что именно клиентов со «злокачественной скукой», таких, как Виктор, мы, врачи-сексологи, хорошо знаем: их жены обязательно впадают в панику и обязательно приводят их на прием к специалисту. Но вот помочь им на сегодняшнем уровне развития нашей науки мы не в силах. Как правило, после двух-трех «женитьб», заканчивающихся быстро и грустно, они перестают думать о семейной жизни и долгие десятилетия с женщинами только встречаются. При такой форме отношений с прекрасным полом они вполне функционируют в интимной сфере 1–2 раза в неделю.

Большинство российских и зарубежных специалистов едины в том, что примерно в 80% случаев именно мужья несут ответственность за сексуальную скуку в супружестве, и только примерно в 20% семей в этом явлении повинны жены (часто из-за беременности, родов и последующего вскармливания ребенка), но во многих случаях – и без всякой беременности.

Снижение интенсивности интимной жизни в супружестве – это феномен, хорошо известный с древнейших времен. О нем писали Гиппократ и Гален, его подробно описывал основатель современной медицины Парацельс. В XVII—XVIII веках ему посвящали целые тома французские и итальянские врачи, над ним ломали головы самые известные психотерапевты XIX и XX веков. Все они подчеркивали, что явление «сексуальной скуки» чаще всего поражает психологически благополучные пары – союзы, в которых супруги изначально связали свои жизни, что называется, «по любви» и даже в этот период снижения сексуальной жизни испытывают друг к другу выраженную эмоциональную привязанность. Более того, синдром сексуальной скуки в большинстве случаев распространяется только на сами сексуальные контакты; в паре по-прежнему присутствуют поцелуи, прикосновения, поглаживания, объятия – супруги даже часто спят в обнимку. Видео– и аудионаблюдения показывают, что поцелуев и объятий в семьях, о которых мы говорим, становится существенно больше! Американский сексолог Фрэнк Питман даже называет сексуальную скуку «поцелуйной болезнью» (the kissing disease), подчеркивая, что проявления нежности здесь заменяют истинные интимные отношения.

Главный парадокс «сексуальной скуки» состоит в том, что сами мужья мучаются от того, что не испытывают к любимым женам сексуального влечения, что не способны даже мобилизовать себя на сколь-нибудь регулярные интимные отношения, мучаются, но ничего не могут поделать с собственным нежеланием совершить с женой половой акт. Преимущественное число мужей вполне отдают себе отчет в том, что их жены находятся на пике и своего сексуального влечения, и своей способности получать наслаждение от интимных отношений. Но для того, чтобы помочь таким парам, необходимо знать причины этого явления.

До последних 20 лет семейные психологи, психотерапевты и сексологи самых разных стран с упорством, достойным лучшего применения, твердили: снижение сексуальной активности мужа происходит из-за отсутствия новизны. Якобы жена является постоянной партнершей, она, как бы ни была сколь угодно замечательной, остается неизменной, а для мужчин в интимных отношениях крайне важна новизна. Это обстоятельство подтверждается тем, что более половины мужей, в семьях которых царит сексуальная скука, вступают во внесупружеские отношения (и однократные, и краткосрочные, и длительные), и в этих отношениях функционируют вполне активно.

В предыдущей главе мы говорили о преимуществах супружеского секса: максимуме наслаждения при минимуме энергетических затрат плюс гарантии: и муж, и жена на 100% уверены, что близость будет отличной. Преимущества эти являются следствием двух факторов, сформировавшихся в результате яркого любовного чувства:

1) бессознательного «чтения» партнерами друг друга (не только в интимной сфере, но прежде всего в ней);

2) биологической подстройки их организмов.

Что происходит с этими факторами через 3–5 лет совместной жизни? К сожалению, как показывают наблюдения психотерапевтов, сексологов и научные исследования, действие этих факторов постепенно ослабевает. Бессознательное распознавание партнерами эмоциональных состояний друг друга предполагает большие затраты психической энергии, и психика начинает эту энергию экономить. Биологическая подстройка сексуальной сферы мужчины к влечению женщины – очень тонкий нейрофизиологический механизм, который расстраивается при разлуках, расстраивается при супружеских конфликтах.

Конечно же, при хороших эмоциональных отношениях, при сохранении супружеской любви оба эти механизма не исчезают окончательно, но действие их через 3–4 года супружества уменьшается в среднем на две трети. С годами совместной жизни на интимные отношения начинают влиять и определенные негативные факторы, которые приводят к «сексуальной скуке», «сексуальной пустыне» и даже к «синдрому выжженной земли». О трех таких важнейших факторах мы и поговорим в этой главе.

В подсознательной сфере каждого мужчины присутствует так называемое «расщепление», или «схизис»: все представительницы противоположного пола при сколь-нибудь длительном контакте разделяются на «Мадонн» (добрых, мягких, порядочных) и «Блудниц» (ярких, доступных и сексуальных). Мы привыкли к тому, что комплексы – это формирующиеся только в детстве стойкие психические механизмы, ушедшие в подсознание и оттуда, из подсознания, управляющие некоторыми нашими поступками. Действительно, абсолютное большинство комплексов складываются именно до 7 лет, когда механизмы вытеснения каких-то событий в сферу подсознания выражены максимально. Но некоторые комплексы возникают и развиваются в подростковом возрасте – из-за подростковой гормональной перестройки процесс вытеснения осуществляется почти так же, как в детстве.

Уже в раннем пубертате – 12—13 лет – мальчик в силу высокой концентрации тестостерона (в 3 раза больше, чем у взрослого) погружается в мир сексуальных фантазий. Направлены эти фантазии на одну, иногда двух девочек, эмоционально и социально для него привлекательных, как правило, одноклассниц или живущих по соседству. Поначалу он представляет сцены поцелуев и объятий с этими «любимыми» девочками, затем – сцены настоящего секса. В 13—15 лет количество тестостерона в организме мальчика увеличивается по отношению к взрослому в 4 раза, а иногда происходят и спонтанные, совершенно непредсказуемые «выбросы» полового гормона, когда в течение 3–4 часов уровень тестостерона в крови превышает 60% (сравните с величиной 11—12% у взрослого). В эти часы сексуальные фантазии просто обуревают подростка, он не в силах думать о чем-либо другом, иногда на простой вопрос ответить не может – так погружен в фантазии. И фантазии эти становятся более агрессивными: он мысленно срывает с девочки одежду, мгновенно овладевает ею, занимается с ней оральным и анальным сексом. Последние два представляют собою фантазии символического принижения женщины. Все эти фантазии сочетаются с усиленной мастурбацией – иногда по 3–4 раза в день.

При этом с этой девочкой он общается, дружит и стыдится таких агрессивных сексуальных сцен в собственной голове. Кроме того, ему в его возрасте трудно совмещать дружбу с девочкой с подобными фантазиями. (Мы, взрослые, проделываем это довольно легко: с какой-то приятной нам коллегой на работе мы «на Вы», а дома, особенно при самоудовлетворении, такое по ее поводу представляем и фантазируем, что, узнав об этом, она бы в обморок упала.) Но подросток совместить романтическое чувство к девочке с агрессивными фантазиями не может, он испытывает чувство растерянности и подавленности. Подавить в себе эти фантазии он не способен – слишком много в нем тестостерона. (Когда в экспериментах такое количество тестостерона вводят испытуемым, они вообще говорить не могут – так уходят в сексуальные зрительные образы. А ведь испытуемые – это взрослые, и их сопротивляемость гормональным нагрузкам намного выше, чем у подростка.)