Теперь пара Иванов — Степанов находилась вверху на высоте 4000 м, а пара Похлебаев — Дементеев — на 1000 м. ниже. Почти на параллельном курсе и на одной высоте были замечены два ФВ-190. Атаковать вражеские самолеты в таком положении не было смысла, так как они, своевременно заметив атаку, успели бы выйти из-под удара. Иванов решил прибегнуть к хитрости. Находясь в поле зрения противника и делая вид, что не замечает его, начал разворот вправо, имитируя уход на восток. Затем резким разворотом влево он вышел на курс противника, зашел ему строго в хвост и устремился в погоню. Немец проявил беспечность и не заметил грозившей ему опасности. Иванов с дистанции 100 м. открыл огонь и сбил его. Напарник фашиста поспешил удрать.

Продолжая барраж, через 10 минут наши летчики заметили еще два истребителя врага. Противник попытался уйти в западном направлении. Иванов пошел с курсом 350 градусов (в сторону направления их полета), затем, резко развернувшись, взял курс на перехват. С расстояния 100 м. под ракурсом s Иванов открыл огонь. Немец, маневрируя мелкими змейками, пытался со снижением выйти из-под удара, но Иванов продолжал преследование и, ведя непрерывный огонь, сбил еще один ФВ-190.

Отдохнув 55 минут, летчики вновь подняли машины в воздух. К полудню погода совсем ухудшилась. Горизонт подернулся густой дымкой. Четверка идет с набором высоты. Летчики радостно возбуждены. В районе патрулирования спокойно, противника не видно. Группа спускается ниже. Пара Иванова шла на высоте 2000 м. Летчик на высоте около 800—1000 м. и южнее до 1 км замечает пару Me-109 и сообщает об этом Похлебаеву. Когда самолеты оказались на встречных и параллельных курсах, Иванов пропустил противника мимо, а затем, имея превышение по высоте, с резким разворотом вышел им в хвост. Немецкие летчики поздно заметили атаку и разворотом вправо пытались уйти. В этот момент Иванов под ракурсом s с дистанции 30 м. сбил одного из них.

После трехчасового отдыха Иванов в составе группы Похлебаева в четвертый раз вылетел на прикрытие. Видимость еще более ухудшилась, но глаза Иванова, кажется, видят в облаках, он рвется в бой. Сделав несколько кругов на высоте 1500 м, пара Иванова заметила четверку Me-109. Похлебаев по радио слышит его голос «Вижу «мессеров» и отвечает: «Бей, не упускай!» Истребители противника также обнаружили Иванова и разделились на две пары. Первая вскоре скрылась в нижнем ярусе облаков, а вторая правым разворотом пыталась имитировать свой уход на запад. Иванов на эту уловку не клюнул и, разгадав хитрость врага, решил атаковать скрывшуюся в облаках пару. Набрав высоту в 2500 м, он стал поджидать «мессеров». Последние не заставили себя долго ждать. Обнаружив пару, набиравшую высоту с курсом 45 градусов, Иванов пошел на них в лобовую атаку. Немцы немедленно развернулись на запад и попытались уйти на свою территорию. Иванов на пикировании догнал один Me-109 и с дистанции 50 м. сбил его.

Пошел дождь, и вылетов больше не было. Всего в этот день летчики полка сбили 9 самолетов. Общий боевой счет летчика-аса Иванова достиг 18 лично уничтоженных самолетов врага. При этом 11 из них были сбиты за три дня! В этот же день командующий 4-й BA К. Вершинин, узнав о внушительной победе, награждает Похлебаева и Иванова орденами Красного Знамени. На следующий день партийная организация принимает Иванова кандидатом в члены ВКП(б). Через несколько дней лейтенант Иванов назначается заместителем комэска.

Слава о бесстрашном летчике-истребителе Иванове разносится по всем фронтам. В газетах так оценивались слагаемые успеха и боевой почерк летчика: «Высокое летное мастерство. Неожиданные, стремительные и настойчивые атаки. Внезапность нападения, всегда атакует противника первым, решительно и упорно доводит свои атаки до конца, открывая губительный огонь с предельно малых дистанций. Умеет быстро и грамотно оценивать воздушную обстановку. Присуща военная хитрость и умение ввести противника в заблуждение».

С. Иванов в армейской газете писал: «Как-то, обнаружив немецкий самолет-охотник на высоте, скрывшись, я приказал ведомому летчику идти самостоятельно, а сам набрал высоту. Фриц заметил одиночку, но атаковать не решался, чувствуя ловушку. Тогда я посоветовал «приманке» сделать вид блуждающего, потерявшего ориентировку самолета. Наконец, фриц соблазнился, стал набирать скорость для атаки: Тут я его нагнал и сбил.

Но хитрость не должна быть шаблонной, она должна быть хорошо продуманной, тщательно замаскированной».

Журналисты так описывали облик нового аса: «…B нем все русское: и светлые льняные волосы, и серо-голубые глаза, и теплая добродушная улыбка. Взор его немного косит вверх, словно любуется небом. Нос ровный с горбинкой, губы плотно сжаты. Как и другие летчики, он любит повеселиться — широко по-русски».

О феноменальных боевых успехах С. Иванова командующий 4-й BA генерал-полковник К. Вершинин доложил главкому ВВС Красной Армии Главному маршалу авиации А А. Новикову. Тот приказал подготовить наградной лист на присвоение летчику высшей награды страны. За совершение 126 боевых вылетов, участие в 36 воздушных боях и за 19 лично сбитых самолетов противника его представляют к званию Героя.

Летчик был полон боевого задора: «В чем секрет успеха?.. Пусть каждый истребитель возненавидит немца-захватчика и убийцу всей силой своей души. Пусть он, презирая смерть, первым нападает на фашистских бандитов, настойчиво и упорно доводит свои атаки до конца. Пусть он постоянно чувствует локоть товарища в бою, помогает ему. И тогда он добьется такого же успеха.

Я, конечно, рад одержанным победам, но не успокоюсь на них. Приложу все силы к тому, чтобы умножить эти победы».

Летом 1944 г. С. Иванову было присвоено звание Героя Советского Союза.

Увеличить свой боевой счет Иванову не довелось. Он довел счет лично сбитых до 21, а число боевых вылетов до 200. Впрочем, летчик утверждал, что на шесть сбитых им самолетов подтверждения так и не пришли.

Судьба распорядилась иначе. В начале апреля 1944 г. их полк перелетел на недавно освобожденный аэродром близ станицы Вышестеблиевской. Вот как рассказывает ветеран полка Б. Дементеев: «12 апреля 1944 года. Мы сидели в Багерово. Нам привезли обед на окраину аэродрома. Пока мы собрались — летчики, техники, — уже стало темнеть. Группа летчиков пошла через аэродром к столовой. Шли группой. У Иванова в руках был невесть где добытый немецкий клинок, которым он лихо сбивал головки цветов. Я со смершевцем пошел по дороге в обход. Мы услышали взрыв, а через некоторое время шум автомобильного мотора и еще один взрыв. Оказывается, машина шла им на помощь и тоже подорвалась на мине. Кто-то задел немецкую мину-«лягушку». Семь человек было ранено. Летник Воробьев умер, а Овечкину отрезали ногу. Иванов также оказался с тяжелым ранением в краснодарском госпитале».

Тем временем мать и отец С. Иванова, проживавшие в то время в городе Вышний Волочок по улице Кирова, д. 145 кв. 3, получили благодарственное письмо от командования полка:

«Здравствуйте, Евдокия Федоровна и Сергей Григорьевич. Посылаем Вам это письмо от имени воинской части, где служит Ваш сын.

Спасибо Вам, дорогие. Вы вырастили мужественного и храброго сына, которым гордится вся наша страна.