– Мне тоже, – сказал Эдей, маленький худенький человечек, который и должен был, на мой взгляд, говорить таким жидким тенорком.

– Да и мне не сказали, – подтвердил Хейдекер. – А что вы узнали от Вульфа?

– Почти ничего. Я ведь только недавно сюда пришел, – ответил Джетт и взглянул на моего шефа.

Тот прочистил глотку и заговорил:

– Полагаю, вы, джентльмены, явились сюда с той же целью, что и мистер Джетт. Он просил поделиться с ним любыми сведениями, которые могли бы пролить свет на это дело, особенно на причину того, что мисс Аарон обратилась ко мне за помощью. Он предполагает, что…

Тут его перебил Хейдекер.

– Вот-вот, в этом-то и дело. Зачем она сюда приходила?

– Будьте любезны, дайте мне договорить. Так вот, мистер Джетт предполагает, исходя из особенностей этого дела, что ее убили потому, что увидели здесь, – чтобы предотвратить разоблачения, которые она собиралась сделать. Это самое правдоподобное объяснение. Окружной прокурор и полицейские, очевидно, не утаили от вас всех подробностей. Говорили они вам, что мисс Аарон так и не удалось повидаться со мной?

– Нет, – ответил Эдей, – мне они этого не сказали.

– Мне тоже, – отозвался Хейдекер.

– Тогда скажу я. Она пришла сюда, не договорившись заранее о встрече. Мистер Гудвин впустил ее. Она передала через него, что просит меня встретиться с нею по одному щекотливому делу. Я в это время был занят наверху, и мистер Гудвин поднялся туда, чтобы сообщить мне о визите этой женщины. Мы стали обсуждать кое какие детали, а когда через некоторое время спустились, здесь лежал ее труп. – Шеф показал рукой на пол перед ногами Хейдекера и уточнил. – Вот здесь. Так что ей не удалось сообщить мне, зачем она пришла, – ведь живой я ее не видел.

– Тогда непонятно вот что, – заявил Эдей, пользовавшийся славой «генератора идей». – Если бы она действительно ничего вам не сказала, вы не смогли бы ничего сообщить окружному прокурору и полицейским. Но если они не знают, зачем она сюда приходила, почему же у них такая уверенность, что ее убил кто-то из наших сотрудников? Не исключено, конечно, что они могли получить такую информацию от кого-то еще, но практически просто не успели бы. Беседу со мной они начали в семь утра. И по их вопросам я понял, что они не просто подозревают то, о чем я вам говорил, а уверены, что так оно и есть.

– По-моему, они действительно в этом уверены, – подтвердил Хейдекер. – Мистер Гудвин, вы ведь впустили мисс Аарон сюда, – начал этот признанный мастер допроса. – Она пришла сюда?

– Да, – ответил я, в последний момент опустив слово «сэр»: мы ведь все-таки были не в суде.

– Поблизости никого не было? Я имею в виду, на улице.

– Нет, конечно, вечером там уже темно – ведь было двадцать минут шестого, а в этот день, пятого января, солнце садится в четыре часа сорок шесть минут, – выпалил я, и подумал «Черт возьми, ловушку он мне ставит, что ли?»

– Вы проводили посетительницу в эту комнату?

– Да.

– А входную дверь случайно не оставили открытой?

– Нет.

– Вы в этом уверены?

– Если у меня что-то входит в привычку, я делаю это автоматически, в том числе закрываю дверь и проверяю, хорошо ли я ее запер.

– Автоматизм – вещь опасная, мистер Гудвин. Иногда он нас подводит. Когда вы привели мисс Аарон сюда, вы сели?

– Да.

– Где именно?

– Там, где сижу сейчас.

– А она?

– Примерно там же, где сидите вы. Кресло тогда стояло на метр ближе ко мне.

– Что она вам сказала?

– Что хочет посоветоваться с Ниро Вульфом по одному неотложному делу. Хотя нет, это она сказала в дверях. А потом добавила, что дело щекотливое и его надо хранить в тайне.

– Она так и сказала – «дело»?

– Именно так.

– А что-нибудь еще сказала?

– Что ее зовут Берта Аарон и работает она личным секретарем мистера Ламонта Отиса, старшего компаньона фирмы «Отис, Эдей, Хейдекер и Джетт».

– Еще что-нибудь говорила?

Я, разумеется, отдавал себе отчет, что рано или поздно соврать мне придется, и решил, что сейчас самое время.

– Нет, больше ничего, – заявил я.

– Совсем ничего?

– Совсем.

– Вы доверенное лицо Ниро Вульфа, его помощник. Он был занят каким-то другим делом. Неужели вы надеетесь убедить меня, что не заставили посетительницу сообщить вам, какого рода у нее дело, прежде чем подняться к мистеру Вульфу?

Тут зазвонил телефон.

Я ответил Хейдекеру:

– Нет, не надеюсь, если вы как следует не вникнете в ситуацию.

После этого я повернулся на вращающемся сиденье кресла, поднял трубку и сказал:

– Кабинет Ниро Вульфа. У телефона Арчи Гудвин.

Донесшийся до меня голос я узнал сразу.

– Мистер Гудвин, говорит Рита Соррел. Я решила…

– Подождите минутку, не вешайте трубку, – прервал я ее.

Прижав ладонь к микрофону я сказал шефу:

– Звонит женщина, которой я передал от вас карточку. Та самая, которая назвала меня привлекательным мужчиной.

Вульф снял трубку параллельного аппарата и прижал ее к уху Тогда я отнял ладонь и сказал в микрофон:

– Все в порядке. Так что же вы решили?

– Надумала сказать вам то, что вы выпытывали у меня сегодня утром. Мне пришло в голову, что вы очень умно поступили, не упомянув надписи на карточке, хотя тут-то и была собака зарыта. Не надеялись же вы, что я поверю, будто вы написали все это просто так – чтобы меня удивить. Вы очень умно поступили, слишком умно для меня. Ну, думаю, раз вы и так все знаете, я могу признаться: на прошлой неделе я действительно была с одним человеком в кафе… какой, кстати, это был день?

– Понедельник.

– Да, верно. И вы хотите знать, кто был этот человек. Так ведь?

– Это могло бы нам помочь.

– Я очень хочу вам помочь. Вы о-очень обаятельный мужчина. Так вот, того человека звали Грегори Джетт.

– Премного благодарен. Раз уж вы хотите нам помочь…

Тут она положила трубку.

Я сделал тоже самое и повернулся к Вульфу. Тот бросил трубку и воскликнул:

– Чертова кукла!

– Вот именно, сэр.

– Похоже, она ждала, что мы будем долго ее обхаживать. А может, так и надо было действовать?

– Может быть, сэр. Или сразу ее застрелить.

– Не очень-то приятная альтернатива. – Вульф встал и обратился к посетителям: – Джентльмены, вынужден просить у вас прощения. Арчи, выйдем на минутку.