малодушно промолчала: это было слишком приятно, чтобы отказываться. Думаю, меня еще не скоро будут так баловать. Мне вообще в ближайшем будущем не светит хороший мужчина. Поэтому положила голову ему на грудь и расслабилась, наслаждаясь мерным стуком его сердца и теплым ароматом.

Внутри фермы царил полный кавардак. Все незакрепленные вещи рассыпались по полу и явно не единожды кочевали из угла в угол. Стулья перевернуты, а одна дверца от кухонного шкафа и вовсе отвалилась. Со смешком отметила, что моя кровать переехала вплотную к дивану Прохора. У них, похоже, ночью тоже произошло сближение.

– Да уж, – протянул Прохор и, легонько поцеловав меня в нос, опустил на пол. – Дел нам хватит на весь день.

А я вдруг вспомнила про Жорика. Ох, и досталось ему, наверное, ночью.

– Как думаешь, Жорик жив?

– Сейчас проверим, – сказал Прохор и тут же рявкнул: – Жорик! А ну иди сюда!

Если честно, я сомневалась, что этот кусок не пойми чего будет в состоянии выполнять приказы Прохора. Ну не выглядел питомец разумным. Но каково было мое удивление, когда он медленно выполз из-под дивана и почти бегом направился в нашу сторону.

Бедняга! Его цвет стал слегка зеленым, и он с явной радостью прибился к ботинкам Прохора. Тот присел, и Жорик поспешно забрался на подставленные ладони.

– Так, давай-ка проверим твою комплектацию, – пробурчал Прохор и начал пересчитывать шарики. – Десять, одиннадцать. Не хватает двух. Сейчас найдем, дружище. Не переживай.

И он аккуратно выпустил Жорика на пол. Тот еще немного покрутился вокруг нас, а потом быстро направился к куче мусора и начал нетерпеливо подергиваться.

– Жди! – снова строго приказал ему Прохор. – Сперва мы позаботимся о себе.

И так естественно давался Прохору этот командный тон, что я опять поневоле призадумалась. Не больно-то он похож на фермера. Кем же он был до приезда сюда? А Прохор повернулся ко мне и легонько погладил по плечам. И уже совсем другим тоном, полным нежности и заботы, произнес:

– Душ в твоем распоряжении. Я пока здесь немного разгребу и приготовлю нам завтрак. Не спеши.

И он наклонился, чтобы поцеловать меня, но, видимо, вспомнил мои слова. Остановился и нехотя отстранился. Я сама чуть не потянулась ему навстречу, и сейчас давила в себе разочарование от того, что он отступил.

Сбросив наваждение, благодарно кивнула и, подхватив первую попавшуюся одежду, скрылась в душе. Надеюсь, мой уход не выглядел как побег. Потому что сама я чувствовала себя маленькой трусишкой.

Задерживаться не стала. Забота мужчины была приятна, но я не собиралась садиться на шею и пользоваться его добротой. Думаю, ему понадобится помощь с уборкой. Да и с завтраком я в состоянии оказать содействие: готовить я умела и любила. Хоть и не часто баловала себя свежеприготовленной едой. Ведь так лень делать это для себя. А стараться для кого-то другого всегда приятнее.

Раздумывая, что бы приготовить на завтрак, я еще из коридора уловила запах шореса и жареного мяса. Не успела. Этот деятельный мужчина уже меня опередил. Непроизвольно улыбнулась.

– Давай закончу, – предложила я, вставая рядом.

Прохор с радостью принял помощь и оставил меня дожаривать яйца с мясом и овощами, а сам скрылся в душе. Он снова стал милым соседом без этих странных ноток в голосе и пронизывающего взгляда. Таким он мне нравился больше. С таким мне было спокойнее, что ли.

После плотного завтрака мы весь оставшийся день приводили в порядок комнату. Но сначала, конечно, помогли Жорику. Оказалось, что одна его часть тела застряла в банке, которая валялась в куче мусора. А вторую мы очень долго и аккуратно вытаскивали из щели под кухонным шкафом.

Жорик не переставал меня удивлять. При этом процессе он явно демонстрировал целую палитру человеческих эмоций: от волнения до безумной радости при встрече со своими заблудшими частями. И вот кто бы мог подумать?

– Он странный, – сказала я Прохору, когда мы, уставшие, завалились на диван и с умилением наблюдали, как Жорик перекатывается и играет сам с собой.

– Ага, – подтвердил Прохор. – Смотри, что он умеет.

Он достал из кармана брюк небольшую гайку и кинул ее на пол.

– Жорик! Принеси! – раздался его командный голос.

И питомец со всех ног… Ой, простите, шаров… помчался за катящейся по полу гайкой. Нагнав ее, он прыгнул сверху. Поместив таким образом ее внутрь себя, он, довольный, засеменил к нам. Прохор протянул ладонь, и Жорик выложил в нее свою добычу.

Я с удивлением смотрела на них. Похоже, этот мужчина кого угодно может приручить. Только бы за меня не принялся. Или я поздно спохватилась?

Неделя пробежала незаметно. Прохор целыми днями отсутствовал, возвращаясь усталым и с каждым разом все более мрачным. Он явно пытался скрыть от меня свое настроение: был, как всегда, вежлив и добродушен. Но напряжение словно витало в воздухе, и от этого становилось неуютно.

Я даже не стала приставать к нему с уроками по языку. После той ночи я вообще пыталась держаться от Прохора подальше: слишком сильным было искушение повторить прошедшую ночь. Хотелось снова оказаться в крепких объятиях, ощутить его силу и нежность. Но нельзя. Я и так дел наворотила. Еще проникаться чувствами к малознакомому мужчине мне не хватало.

Поэтому мы проводили вечера за ужинами и ничего не значащими беседами. Обсуждали планету, ее живность и погоду. Оба старались избегать разговоров о себе, и иногда это выглядело странно. Кто-то начинал рассказывать нечто интересное, а затем понимал, что придется выдать чуть более личное, и замолкал.

От скуки я решила исследовать нежилую часть фермы. Обветшалые комнаты не хранили в себе ничего интересного: кругом лишь запустение и разбросанные в беспорядке ненужные вещи. Картина навеяла тоску. А ведь кто-то строил эту ферму. Скорее всего, он был полон надежд и боевого запала. А сейчас осталась лишь разруха.

Зато файловая система фермы работала почти везде. Изучать ее в защитной маске было неудобно, и я вернулась к ее просмотру в жилом блоке. Меня удивило, сколько всего находилось в ее памяти: старые фильмы, книги, письма и голограммы. Надо же, как много дедушка успел накопить. Или он сохранил данные предыдущих владельцев? Вряд ли. Он из тех людей, что следят за чистотой своего информационного окружения. И тут я поняла то, чего не заметила сразу.

На данных не стояло никакой защиты, и