Иллидан подошел к клетке, подпрыгнул и, взмахнув крыльями, завис на некоторое время в воздухе. Закружился в ритуальном танце, обходя клетку и приближаясь к Магтеридону, вращая клинками. Он непрерывно нараспев произносил страшные слова на древнем языке демонов. Клинки оставляли в воздухе огненные следы, сплетавшиеся в замысловатые узоры силы.

Несколько ударов – и из широких порезов на теле демона потекла зеленая кровь. Она ручейками сбегала по столпообразным ногам и скапливалась в лужи на полу клетки. Двигаясь по кругу, Иллидан продолжал сечь; его клинки погружались в плотную шкуру властителя преисподней неглубоко, вырывая кусочки плоти, но не причиняя сильного урона. Тем не менее, крови текло все больше. Несколько капель попало на лицо Иллидану, и он слизнул их. Язык защипало.

Кровь демона была как наркотик: Иллидан ощутил прилив силы. Он с трудом подавил желание упасть на колени и выпить все, что натекло из ран Магтеридона. Обретенное могущество не стоило цены, которую за него пришлось бы отдать.

Некая часть Иллидана, однако, спрашивала: какая разница? Нет ничего слаще, чем пить кровь врагов-демонов, впитывать их силу. Она нужна Иллидану, чтобы убивать их дальше, до тех пор, пока он не доберется до самого Кил’джедена.

Мельком заметив ужас на лице Акамы, Иллидан вспомнил, что ритуал он затеял не ради развлечения. Кровь нужна для другой цели: пора создать армию, наделить кланы орков желанной мощью и спустить их на общих врагов.

– Акама, пора! – прокричал Предатель. – Зачаруй кровь, направь ее в каналы.

Акама послушно произнес заклинание, и кровь неохотно откликнулась. Ее демоническая суть сопротивлялась магии пеплоуста, но все же, вихрясь и разделяясь, потоки плазмы стекали в выдолбленные в полу канавки. Магия Акамы постепенно крепла, одерживая верх. Струйки крови, создавая в воздухе закрученные узоры, стекли во впускные отверстия и, пульсируя, побежали по системе трубок в алхимические резервуары. Иллидан улыбнулся. Первый необходимый элемент он получил. Заклинание еще несколько часов будет поддерживать само себя, а ему пора приниматься за работу.

* * *

Иллидан шел по длинной галерее, в которой лежали на койках орки. К вене каждого из них тянулись трубки от чана с кипящей зеленоватой жидкостью; вырезанные в плоти руны направляли воздействие Скверны. От койки к койке, следя за процессом, сновали сутулые служители мо’арги: щелкали по трубкам металлические когти, светились нечестивым ликованием глаза. Акама наблюдал за происходящим с нескрываемым отвращением.

– Это омерзительно, владыка Иллидан.

– Может, и так, но нам это необходимо.

– Ты уверен, владыка?

– А ты уверен, что хочешь знать цену сомнений в моих действиях?

Иллидан все еще пребывал под воздействием крови Магтеридона: разум его туманился подспудным гневом, и в том заключалась одна из опасностей задуманного.

– Я не хотел оскорбить тебя, владыка.

Один из орков заскрипел зубами и сжал кулаки, ворочаясь на койке, в плену кошмара. Он, несомненно, тоже ощутил на себе силу Магтеридоновой крови, а ведь он получал ее в дистиллированном виде, магически усиленную. Орк весь пошел ярко-красными пятнами, кожа его уплотнилась и загрубела, под ней бугрились раздувшиеся мускулы, а ногти превратились в когти. Даже сквозь сомкнутые веки пробивалось слабое свечение.

– Чем дальше, тем они крупнее, – заметил Акама.

– Они меняются под воздействием сыворотки: становятся быстрее и сильнее. Их раны будут заживать лучше.

– Но какой ценой, владыка?

– Их наполнят злоба и ярость, жажда сражаться и убивать, гнев и ненависть.

– Нельзя ли смягчить эти побочные эффекты, сохранив необходимые перемены?

– Нам нужно все. Ты же видел Пылающий Легион в деле, ощутил его гнев. Если хотим выстоять, то должны быть столь же свирепы и беспощадны.

– Думаешь, мы сможем победить Легион, владыка?

– Думаю, мы сможем сдержать его.

– Выходит, ты ищешь спасения лишь для родного Азерота, а этот мир превратишь в поле брани?

– Твой мир уже стал полем брани, Акама. И – нет, я ищу спасения не для одного только Азерота. Я желаю защитить всех нас.

– И как же, владыка? Превратив нас в то, с чем мы сражаемся? – Акама указал на ближайшего орка: лоб его стал ниже, клыки крупнее. Внезапно он очнулся и, порвав смирительные ремни, схватил Иллидана за руку. Когти глубоко впились в плоть Предателя, но тот легко высвободился и одним ударом перебил орку кадык. Затем рывком свернул ему шею и с улыбкой взглянул на Акаму. Убийство доставило Иллидану наслаждение, а значит, кровь Скверны все еще действовала на него.

– В этом экземпляре было многовато ярости.

– А я думал, что в битве с нашим врагом ярости много не бывает.

– Ты нравишься мне, Акама! – рассмеялся Иллидан. – Только не испытывай моего терпения. Я не в слова играть намерен, а победить в войне.

– Мы все этого хотим, владыка. Надеюсь, война у нас всех одна.

* * *

Со стен Цитадели Акама следил за тем, как из ворот крепости выходит новая армия орков Скверны. Прошла неделя с тех пор, как Предатель взялся за ее создание, и вот цитадель, ругаясь, воя и пыхтя, покидали одновременно десятки тысяч преображенных бойцов. При виде Иллидана они неуклюже салютовали ему оружием, и тот лениво махал в ответ рукой. Предатель был доволен: его армия росла, и он более не нуждался в поддержке Кель’таса и Вайш. Теперь у него имелось войско под стать его чародейской мощи. Иллидан взаправду сделался властителем Запределья.

– Они помогут мне установить контроль над полуостровом Адского Пламени, – сказал Предатель. – Затем мы закроем портал Легиона и, пополнив ряды, замедлим продвижение демонов.

– Искренне на это надеюсь, владыка, – ответил Акама. Он окончательно убедился, что заключил союз с демоном. Превратить всех орков в армию Скверны – безумный план. Иллидан просто-напросто превращался в нового Магтеридона, грозя стать еще худшим деспотом. – А после этого ты вернешь храм Карабор моему племени?

– Разумеется, Акама. Даже не сомневайся.

От сомнений, впрочем, Акама не избавился. Он нащупал в сумочке на поясе рунный камень и подумал о ночной эльфийке, что носила при себе камень-близнец.

– Готовься к отъезду, – велел Иллидан. – Завтра мы возвращаемся в Черный Храм.

* * *

Иллидан вошел в комнату, где собирался его совет. Следом за Предателем хромал Акама. По залу сновали Сломленные, завершая приготовления: стену украшали огромные гобелены с гербом Иллидана, а в центре стоял деревянный стол с резной столешницей в виде объемной карты Запределья. Собравшиеся вокруг стола эльфы крови поспешили поклониться Иллидану: его визит явно застал их врасплох.

Прекрасная леди Маланда приветствовала Предателя апатичным жестом руки.