Мне удалось еще заглянуть в гостиную – дорогущая испанская мягкая мебель, занавески из натурального французского шелка и много комнатных цветов.

– Кешенька, ты устал, иди к себе, – сказала Вера Павловна, – полежи, отдохни…

Сын послушно пошел по коридору, шаркая тапочками.

– Ноги! – сказала его мамаша.

Иннокентий вздрогнул, сбросил пляжные резиновые тапочки и надел домашние, в клеточку.

– Милочка, – проговорила Вера Павловна. – Может быть, выпьете со старухой чашку чая?

Чаю мне совсем не хотелось – было слишком жарко, и если я чего выпила бы, то стакан воды. Но дядя Вася в свое время посвятил меня в сложную науку завязывания отношений со свидетелями и объяснил, что ничто так не сближает, как совместное чаепитие. Так что я, недолго думая, согласилась. Только попросила не черный, а зеленый чай.

– Очень правильно, милочка! – одобрила хозяйка. – Зеленый чай гораздо полезнее, особенно в жару!

Она препроводила меня на кухню и принялась накрывать на стол, вполголоса напевая какой-то старинный романс.

Кухня, как и вся квартира, была на высшем уровне – шведская мебель из хромированной стали, матовое стекло и мореный дуб.

Под предлогом мытья рук мне удалось еще заглянуть в ванную. Там тоже все было устроено по высшему разряду.

Вера Павловна ловко сервировала чай, насыпала заварку в черный японский чайник. Я успела разглядеть упаковку – это был дорогущий китайский чай ручной работы, в прежней жизни я подавала такой только самым значительным гостям мужа.

Перехватив мой взгляд, Вера Павловна вздохнула и проговорила с трогательной интонацией:

– Хороший чай – это моя маленькая слабость! Я считаю, что на себе нельзя экономить! А вот, милочка, угощайтесь печеньем, домашнее, я сама пекла!

Она придвинула ко мне изящную серебряную вазочку с воздушным печеньем.

Я взяла печеньице, отломила маленький кусочек, положила в рот… восхитительно, просто тает во рту! Только… только вряд ли оно домашнее: я точно такое покупала в «Икее», это шведское овсяное печенье… точно, этот вкус ни с чем не спутаешь, да вон на шкафу стоит знакомая синяя коробка…

– Прелесть! – проговорила я с полным ртом. – Рецептом не поделитесь?

– Бесполезно, милочка! – ответила Вера Павловна с хитрой улыбкой. – Ни у кого, кроме меня, такое печенье не выходит!

Ну ладно, подумала я, если хочешь мне дурить голову – я не возражаю, перейдем к делу!

– Значит, последний раз вы видели вашу невестку вчера утром… – начала я.

– Нет, милочка, утром мы ее не видели! – возразила Вера Павловна. – Ирочка, как обычно, ушла рано, она нас с Кешенькой не беспокоит. А мы встали в десятом часу, я накормила Кешу завтраком… он любит омлет с грибами и пармской ветчиной…

«Губа не дура у Кеши», – подумала я.

– А у него работа начинается позднее? – поинтересовалась я без задней мысли.

Тут лицо Веры Павловны неуловимо изменилось. Оно отвердело, исчезла приветливая улыбка.

– Кеша сейчас не работает, – проговорила она строго. – Он ушел из школы, там его не ценили и не понимали. Эти дети просто ужасны! Они не умеют ценить хорошего отношения! Но преподаватели еще хуже… вы не представляете, какие там интриги!

– А он, простите, какой предмет преподавал? – мимоходом поинтересовалась я, думая, что мама сейчас назовет какое-нибудь трудовое воспитание или ОБЖ. На большее, по моим представлениям, этот недотепа не тянул.

– Кеша – талантливый математик! – произнесла Вера Павловна с придыханием. – В университете он подавал такие надежды! Был первым на курсе! Но вот наука в нашей стране не в почете, ему пришлось идти в школу…

– И давно он ушел из школы? – спросила я с интересом.

– В прошлом году, – ответила она и тут же добавила: – Нет, милочка, вы не думайте – Кеша искал работу, но все, что ему предлагали, было недостойно его уровня…

«Интересно! – подумала я. – Квартирка отделана по высшему разряду, в деньгах здесь явно не нуждаются, а работает одна Ирина… Иннокентий, этот унылый верблюд, целый год бездельничает, да и раньше работал в школе, где ему вряд ли много платили. Вера Павловна, понятное дело, на пенсии, вид у нее уж больно ухоженный, беззаботный. Значит, они все живут на Иринин заработок. Понятно, что так забеспокоились, когда их кормилица пропала…»

Видимо, что-то в моем лице насторожило Веру Павловну, потому что она повысила голос и строго проговорила:

– Может быть, милочка, вы не понимаете, но мужчина, особенно мужчина с образованием и способностями, не должен идти на первую попавшуюся работу, он должен делать важное, серьезное, достойное его дело…

«А кормить его должна жена?» – подумала я, но вслух, разумеется, ничего не сказала, в конце концов, это не мое дело.

Вместо этого я задала совершенно очевидный вопрос:

– А на работу Ирине вы звонили? Что там ответили?

Неожиданно Вера Павловна смутилась:

– Понимаете, милочка, у нас нет ее рабочего телефона. И зачем он нужен, если есть мобильный? Ирочка обычно не сидит на месте, ее работа связана с частыми деловыми поездками. И вообще, я считаю, что звонить человеку на работу неприлично, сослуживцы могут подумать, что мы ее проверяем…

– А вообще где она работает… работала?

– Ах, милочка, это одна из этих современных коммэрческих фирм… – Она именно так произнесла: «коммэрческих».

Ну, уж понятно, ее невестка не в школе работала, если обеспечивала им с сыночком такой приличный уровень жизни!

Нет, я еще не была знакома с этой женщиной, но уже глубоко ей сочувствовала, и в душе у меня крепло убеждение, что она просто сбежала от мужа и свекрови! Муж – урод, свекровь, она и есть свекровь, только деньги с бедной женщины тянули…

Но мне приходилось отрабатывать аванс, и я задала следующий вопрос:

– Все же как называется эта ее фирма?

Вера Павловна потерла переносицу, наморщила лоб.

– Что-то измерительное… метр? Грамм? Верста? Нет, что-то другое…

Она встала из-за стола и куда-то удалилась, через пять минут вернулась с женской зимней курткой.

В такую жару от одного вида этой куртки мне стало плохо. Но Вера Павловна тут же все объяснила – точнее, просто вытряхнула из карманов куртки несколько визитных карточек.

Я вместе с ней стала их перебирать.

Впрочем, большинство карточек оказалось бесполезными – это были визитки стоматолога, косметолога, салона красоты… По крайней мере, я поняла, что пропавшая Ирина была нормальной женщиной, занимавшейся своей внешностью и здоровьем.

Наконец Вера Павловна с радостным возгласом протянула мне сложенный вдвое листочек.