– Не сложно будет их изготавливать. Я тут прикинул, на нашем оборудовании экспериментального цеха, при достаточном количестве материала, по две тысячи штук в неделю сможем производить. А когда только на них перейдём, то такое же количество, но каждый день.

– Рад это слышать. Средства на закупку материала я чуть позже выдам. Когда можно ожидать пробную партию?

– Дело новое, лекала ещё нужно сделать… – задумался тот. – Дня через четыре всё будет готово, заодно на этой пробной партии отработаем производство. Выявим огрехи и уберём их.

– Хорошо. Сейчас мой стряпчий составляет патенты на этот шлем. И вот на этот армейский котелок, – передал я эскизы котелка.

Такие котелки в будущем будут популярны, я тоже таким пользовался. Сам котелок плоский, сверху крышка для второго, внутри кружку можно держать и ложку. Они и будут входить в комплект. Ложка интересная, тоже штампованная, с одной стороны у неё вилка, а с другой ложка. Стряпчий уже выяснил, такую идею ещё никто не зарегистрировал, и на неё патент тоже оформляет. Тут как раз мастера зашли в кабинет и включились в обсуждение. В общем, и котелки и каски сделают, я уже поставил задачу по триста штук того и другого, причём сто единиц передать перекупщикам для продажи в столичных лавках, будем смотреть спрос. Я ещё плакаты в типографии закажу, рекламу им устрою. Дальше вызвали бухгалтера, я выдал деньги на закупку материала и, попрощавшись, покинул завод. Бригадир строителей знает, что делать, директор за ним присмотрит, в остальном задания даны, деньги выделены, я ещё в кассу положил семьсот рублей, чтобы там хоть что-то было, например, на непредвиденные расходы, а то небольшой сейф совсем пуст, и направился сначала в ресторан, а потом и в бордель. Уже три часа, так летит время, что не заметил, как полдня прошло.

На утро девятого дня моего пребывания в Питере я снова надел офицерскую форму и направился к тому же зданию Красного Креста. Охрану я планировал набрать там. Опытные солдаты мне нужны. Проблем с этим не возникло, мне помогли найти подходящего унтера, и наш разговор сложился. Он и награды за Русско-японскую имел, единственно, локоть повреждён, не сгибался. Он помог отобрать ещё четверых бывших солдат, а также бывшего ездового, его задача – следить за конюшней, возить директора или телегу с заказами из столовой: за покупками кухарку, – ну и бухгалтера в банк, где я планировал открыть счёт для завода, а доступ к этому счёту открыть для директора и бухгалтера. Моих новых охранников всё устроило, зарплата тоже: тридцать пять рублей на каждого, а унтеру сорок. Жили они в чем-то вроде бесплатной ночлежки, денег не имели, по мелочи подрабатывали, но в основном на пожертвования кормились, а в принципе справные солдаты. Насчёт алкоголя и пьянки я сразу предупредил: выгоню быстро.

Я нанял две пролётки, и мы покатили на рынок. Там парни приоделись в армейскую форму, новую и без знаков различия. И набрали им ещё по два комплекта исподнего, сапоги, шинели. А так на полном обеспечении жить будут. Ремни и всё, что положено, тоже набрали. Одеял взяли, они в курсе, что на полупустом складе будут жить, пока им воинскую избу не поставят. Потом заехали в оружейный магазин, я там взял пять семизарядных «винчестеров» с запасом патронов, средства ухода к ним. Для унтера и ездового по «браунингу». Унтеру с кобурой, ездовому для скрытого ношения, тот ещё и директора во время поездок охранять будет. Ну и кухарку, всё же с деньгами ездит. Потом из магазина снова на рынок, но уже другой, купили бричку – заводской станет, на баланс возьмём. Двух коней и телегу, для каждого транспорта по коню, упряжь и всё прочее.

И только после обеда в трактире мы направились к заводу. Там я представил охрану директору, тот больше уделял внимание мне, в форме он меня ещё не видел и не знал, что я действующий офицер. Так что ветеранов оформили и выделили им место на складе. Кормить их будут в трактире неподалёку, пока своя столовая не заработает, уже всё оплачено, на прокорм деньги выделены.

Унтер сразу отметил, что баньки нет, я поговорил с бригадиром, стройматериала уже навезли, и работа началась: канаву копали на месте будущей столовой, кирпичи для кухонной печи завезли. Что ж, смету увеличим, будет банька, ею и заводчане пользоваться смогут. Также нужен шлагбаум, ворота только на ночь закрываются, и будка от дождя для дежурного охранника. Подумав, я и на это дал добро, а также выделил в здании управления помещение для охраны. В оставшихся паре свободных помещений решил открыть медпункт и послать кого-нибудь из детей рабочих учиться на фельдшера. Вот пусть и лечит, если кто травмируется, первую помощь оказывает, а если понадобится – в больницу отправляет. Пока же охранники старались запомнить всех рабочих, чтобы чужаков не пускать. Это им строго запрещено – только если в здание управления кто идет, пусть там с директором общается. Может, пропускную систему на заводе организовать, карточки рабочим сделать, чтобы посторонние не могли проходить на территорию? Подумаю. В первые дни на воротах будет стоять один из рабочих, кто всех в лицо знает, и помогать отсеивать чужаков, а там уже и охранники всех запомнят.

С такими планами, оставив их реализацию на директоре, я покинул территорию завода. Надо будет директору заплату повысить, а то всего сто пятьдесят рублей – сто за должность директора и пятьдесят за инженера, в качестве доплаты. До двухсот пятидесяти подниму, а в будущем, может, и того больше. Сегодня ночью у меня наконец первая акция, буду убирать одного генерала. Пора уже. Операция по ликвидации врагов России начинается. Но сначала в бордель, а потом уже на место будущей акции.

* * *

На расстоянии в триста метров я отчётливо видел цели. Отложив бинокль, я взял германский «маузер», что лежал рядом без оптического прицела, и прицелился. В дворцовом парке, на перекрестье прогулочных дорожек стоя беседовали трое. Я не мог упустить такого шанса. Это были император российский Николай Второй, его дядя Николай Николаевич и муж сестры Александр Михайлович, имевший кличку Сандро. Прицел лёг на грудь дяди императора, и я под отчаянное мычание сидевшего рядом пленного мягко потянул за спуск. Выстрел. Мгновенно выбив гильзу, я повторил выстрел, но уже в Сандро. Там ещё не понимали, что происходит, но император побежал, и пока не скрылся из пределов видимости, я трижды выстрелил, спуская последние патроны в магазине. Пули впивались в утрамбованную щебёнку у ног императора, обдавая его брызгами камешков, но тот сбежал, а парк быстро наводнили казаки из роты охраны и гвардейцы. Но я на это уже не смотрел.

Подтянув поближе тушу англичанина – у него и дипломатический паспорт в кармане имелся, – я достал у него из-под полы пиджака «браунинг» – это его оружие, вложил ему в руку и дважды выстрелил в стену за дверным проёмом, после чего отбежал к дверному проёму и из своего «нагана», что уже достал из кобуры, четыре раза выстрелил в тушку англичанина, лежавшего у карабина. Потом убрал оружие в кобуру, подбежал к телу, убедился, что сражен наповал, убрал шёлковые широкие ленты с рук и с ног – такие следов не оставляли – и кляп, после чего пальцами трупа снарядил в винтовку два патрона, остальное рассыпал рядом, как будто я застал его при перезарядке. «Браунинг» у него в руке, так что на этом можно было заканчивать. Теперь можно снять кожаные перчатки, пальчики англичанина были везде: и на карабине, и на пистолете, – я заранее позаботился. Быстро спускаясь по лестнице пятиэтажного жилого дома на улицу, я избавился от ленты и кляпа. Всё уже было подготовлено, и я знал, что делать дальше.