«Но люди не застрахованы от ошибок» — подумал он — «и склонны к предательству. Человек меняется с каждым очередным вдохом. Но, тем не менее, выбор сделан, и с этим надо смириться» — он оглядел людей, сидевших за столом.

— Несмотря на то, что большинство шахтеров здесь являются — или были — осужденными, я все же не считаю их рабами. Мне приходилось работать с людьми на Каталане, наблюдать их, и я понял, что человек может гордиться самым грязным и низким трудом, если знает, зачем он его выполняет. Я намерен дать людям Дюнного Мира цель, разумное основание для того, чтобы они начали прилежно работать. Наш единственный шанс выиграть — это завоевать доверие населения. Без этих людей мы не сделаем ничего.

— Очень немногие рабочие оказались на Дюнном Мире по своей воле, милорд, — сказал Инглиш. — Хосканнеры буквально топтали их ногами, заставляли работать до смерти, лишали их последней надежды, как только те прибывали сюда из тюрем.

— Так, значит, я вселю в них надежду. Ради их и нашей пользы я хочу показать им, что не похож на Вальдемара Хосканнера. — Джесси решительно улыбнулся. — Генерал Туэк, господин Инглиш, я хочу, чтобы вы выступили перед ними. Обратитесь к рабочим и скажите им, что если Дом Линкамов выиграет этот вызов, то я даю слово аристократа, что каждый освобожденный получит билет на отъезд. Я сам оплачу этот перелет, если так сложатся обстоятельства.

— Милорд! — начал возражать Туэк. — У Дома Линкамов не хватит на это средств. Кроме того, мы не можем лишиться самых опытных добытчиков.

— Эсмар, если мы победим, то доходы от пряности позволят нам достойно платить людям. Мы сможем начать готовить смену отъезжающим из осужденных, а, кроме того, высокими зарплатами мы можем задержать здесь и часть освобожденных.

Глаза Инглиша сверкнули.

— Мои товарищи будут счастливы услышать такую новость, милорд.

Джесси тяжело вздохнул, понимая, что шагнул в пропасть. Оставалось только надеяться, что он переживет падение. Хотя состояние финансов Дома Линкамов немного улучшилось за время его правления, кредитное положение семьи оставалось шатким из-за вреда, нанесенного хозяйству Каталана отцом и братом Джесси. Для того чтобы финансировать это рискованное и дерзкое предприятие, ему пришлось занять большие суммы в Имперском банке и — против воли — принять помощь нескольких политических союзников.

Занимаясь поиском денег, Джесси, к своему глубокому огорчению, обнаружил, что многие благородные дома, главы коих подтолкнули его к оспариванию монополии Хос-каннеров, теперь, когда это было жизненно необходимо, попросту отказали ему в помощи. Джесси чувствовал себя неподготовленной жертвой, которую бросили на арену на съедение дикому зверю, а публика, радуясь безопасности своих мест, глумится над ним, заключая пари на его незавидную судьбу. Джесси рассчитывал, что многие из них поступят по-иному.

Но, несмотря на все препятствия, он твердо решил выиграть поединок с Хосканнером. Он должен привлечь рабочих на свою сторону. Как только ему удастся поколебать монополию Дома Хосканнеров, он начнет распределять доходы по своему усмотрению, щедро наградив тех, кто поддержал его в трудную минуту, и бросит в финансовую яму остальных.

«Эта планета — настоящий сундук с сокровищами,» — думал он. — «Надо только найти ключ от этого сундука».

— Я выбираю путь достоинства и чести, хотя, вероятно, он не самый разумный. — Джесси сгорбился на стуле с высокой спинкой. — Если бы только я знал, как именно добывали пряность Хосканнеры.

Туэк достал какой-то документ и, положив его на стол, пододвинул Джесси.

— Я сделал для вас одну мелочь, милорд.

Джесси увидел колонки цифр — объемы добычи пряности.

— Показатели Хосканнеров за последние два года? Где ты это раздобыл?

— Из безупречного источника. — Туэк искоса взглянул на Инглиша.

Новый управляющий заговорил сам:

— Я не был значительным лицом, когда здесь правили Хосканнеры, но документы циркулировали и были доступны. В них приводились данные о месячной добыче и сравнительные цифры, что должно было подстегивать бригадиров к соперничеству друг с другом. Администрация делала копии для внутреннего пользования и… некоторые документы безвозвратно терялись неизвестно куда.

Туэк кивнул.

— Вильяму пришлось изрядно потрудиться, чтобы добыть эту информацию, но она заслуживает того, чтобы с ней ознакомиться.

— Отлично, — согласился Джесси. — Теперь мы хотя бы будем знать, где находимся.

— Или насколько мы отстали, дружок, — с притворной усмешкой промолвил Гурни. — Посмотри-ка на эти цифры внимательно.

Джесси свистнул.

— Если эти цифры верны, то надо признать, что Хосканнеры произвели огромное количество меланжи. Было ли все это количество распределено по планетам Империи? Мне кажется, что потребление пряности было не столь уж большим.

— Может быть, это трюк. Дутые данные, — высказал осторожное предположение Туэк.

Но Джесси отрицательно покачал головой.

— Если бы Вальдемар хотел сыграть с нами злую шутку, то, наоборот, занизил бы данные, чтобы избежать повышения имперских тарифов, а нам внушить ложное чувство уверенности.

Внимательно рассмотрев документ, Гурни заговорил:

— Очень прискорбно констатировать очевидное, дружок, но у Хосканнеров был целый флот добывающих машин. Двенадцать никуда не годных и подлежащих списанию комбайнов и три транспортера — этого слишком мало для полноценной добычи.

— Оборудование это чаще ремонтируется, чем работает, — вмешался в беседу Инглиш. — Эти ублюдки Хосканнеры взяли с собой самые квалифицированные кадры, они выдали этим людям большие премии только за то, чтобы они не помогали нам, заплатив, помимо всего прочего, за их отлет с планеты.

Обезображенное лицо бригадира вспыхнуло от воспоминания о былой несправедливости. Джесси даже показалось, что и Инглиш охотно принял бы такое предложение, будь оно ему сделано.

— С нами остался только восемьдесят один освобожденный, — сказал Туэк. — А рабочих, которых мы привезли с Каталана, надо долго учить. Работы нам предстоит уйма.

Джесси встал и принялся расхаживать по залу.

— Я ожидал чего-то подобного. Немедленно после того, как я принял вызов, я приказал Дороти заказать шесть комбайнов и два транспортера на иксианских машиностроительных заводах и даже оплатить немедленную доставку. — Джесси досадливо покривился. — Вчера вечером, после инспекционной поездки, я заказал еще шесть комбайнов и один транспортер.

— Можем ли мы себе это позволить, милорд? — спросил Туэк.

— Менее всего мы можем себе этого не позволить.

— Это значит, что у нас есть двенадцать новых комбайнов и двенадцать старых, — заговорил Гурни. — Это все равно меньше, чем было у Хосканнеров.