в углу, и хотя места было мало, на диванах сидели трое весело хохочущих ребят возраста Саймона. Помимо них, в зале было ещё человек двадцать, включая тех, что работали на кухне, которая неплохо подошла бы небольшой семье, но явно не справлялась с наплывом в сорок человек.

– Это наше логово, – сказала Рехема. Обитатели убежища обернулись на звук её голоса, и воздух загудел любопытством. Хотя, сказать честно, и немалой долей настороженности. – Будете жить с остальными Наследниками. Дальше по коридору будут комнаты – в них заходить нельзя. Всё ясно?

Саймон кивнул. Его внезапно охватила тревога, но он не успел сформулировать мысли – Уинтер сделала это за него.

– Зачем мы вообще приехали, Саймон? – спросила она, до сих пор прижимая к себе порванную сумку, в которой сидел трясущийся По. – Тут сорок три Наследника. Никакая армия с ними не справится. Даже Верховный Совет.

Саймон не знал, что ответить. Она была права. В убежище собралось сорок три Наследника. Сорок три. Пять Царств Северной Америки с трудом справились с одним-единственным Звериным королём, а ведь он даже не был полноправным Наследником.

– Да, здесь много Наследников, – раздался позади мягкий голос. – Но они юны и неопытны, и их подстерегает немало опасностей – включая те, от которых мы не сможем их защитить.

Саймон обернулся, и сердце оборвалось: перед ним стояла знакомая женщина с тонкими чертами лица и короткими волосами. Он посмотрел в её карие глаза, и по коже пробежал холодок. Он видел её всего раз и не общался лично, но узнал бы даже в толпе.

– Здравствуй, Саймон Торн, – сказала Фахари, африканская Хранительница. – Мы тебя ждали.

6

Африканская Хранительница

Язык не слушался. Саймон знал, что Фахари где-то поблизости – в конце концов, Серенгети было её территорией, – но думал, что она помогает Вадиму, а не прячется в логове вместе с Наследниками, которых, как утверждала Рехема, защищал прайд.

Но теперь они стояли рядом, и Саймон понял, почему Рехема показалась такой знакомой. Высокий лоб, круглые глаза, острые скулы – она явно приходилась Фахари родственницей.

Пока Саймон смотрел на неё, распахнув рот, Фахари перевела мечущий молнии взгляд на кого-то за его спиной.

– Тембо Ньогу, – тихо произнесла она. – Я же прямым текстом запретила тебе покидать заповедник. Рехема, зачем ты его взяла…

– Никого я не брала, – ответила Рехема. – Он сам забрался в фургон, а я заметила слишком поздно. И я говорила ему не лезть в аэропорт, но разве он меня слушает?

– И хорошо, что не слушаю, иначе от Саймона Торна только пятно на полу бы и осталось, – с беззастенчивой радостью заявил Тембо. – Его в аэропорту целый отряд солдат Совета поджидал.

– По-твоему, мне от этого легче? – спросила Фахари. – Если бы они тебя схватили…

– Да там никого сильнее навозного жука не было, – сказал Тембо. – Совет явно не стал посылать лучших бойцов.

– Потому что лучшие бойцы присоединились к браконьерам и теперь выжидают момент для нападения, – мрачно сказала Фахари. – Вы не наткнулись на них по дороге, сестра?

Рехема покачала головой.

– Мы видели только Пакку. Прайд весь день следит за дорогой – если кто-то попытается устроить засаду, они их прогонят.

– Отлично, – сказала Фахари, но радости ей это не прибавило. – Стервятники скоро прилетят к Ние с докладом…

– Она ждёт снаружи, – перебила Рехема. – Они со стадом снова пьют из системы водоснабжения.

– Ничего. Сейчас сезон дождей, воды на всех хватит. А нам нужно выяснить, какую Вадим собрал себе армию.

– Вадим уже здесь? – вмешался Саймон. Во рту пересохло, хотя этого следовало ожидать. Разумеется, Вадим привёл с собой солдат. После Австралии он бы не полез в заповедник без подкрепления.

– Да, – сказала Фахари, вновь переводя на него взгляд тёмных глаз. – Разве ты не поэтому здесь, Саймон Торн?

Она так жутко произнесла его имя, что Саймону пришлось брать себя в руки.

– Вы же заодно, – сказал он дрогнувшим голосом. – Вы Хранители, и у вас одна цель…

– Камень Судьбы пропал, – сказала она. – Сомневаюсь, что ты пришёл его отдавать – а значит, мне больше нечего охранять. Только жизни невинных детей.

Саймон тяжело сглотнул. После того как Звериный король похитил Хищника, древний обсидиановый Камень Судьбы остался у королевской семьи. Он временно лишал сил приблизившихся к нему анимоксов, но это не помешало Верховному Совету устроить переворот и захватить власть. На протяжении следующих трёхсот лет они тщательно охраняли камень, а Саймон стащил его у них из-под носа, выставив круглыми дураками. Всех, включая Фахари, и он сомневался, что она так просто это оставит.

– Разве можно тебе доверять? – сказал он. – Австралийская Хранительница тоже хотела убить Наследников…

– И за свою ошибку поплатилась жизнью, – произнесла Фахари. – Я не собираюсь следовать её примеру. Наследники ни в чём не виноваты, и мы не можем приговорить их к смерти за преступления, которых они не совершали. Я не позволю страху превратить меня в чудовище. Я не стану вторым Вадимом.

Саймон не знал, что это – ловушка или проверка; но лицо её исказилось смесью ярости и решимости, и он понял, что верит её словам.

– Если ты знаешь, что случилось в Австралии, – наконец сказал Саймон, – то должна понимать, что Вадим и тебя убьёт, если встанешь у него на пути.

– Я в курсе, – тихо ответила Фахари. – Он и так знает, на чьей я стороне, так что рано или поздно придёт за мной.

Саймон не понимал, что скрывается за этими словами – страх, храбрость, гнев, решимость или всё вместе.

– Ты сказала, что у него есть армия?

Фахари кивнула.

– Он созвал к нашим границам лучших солдат и заключил союз с браконьерами, которые охотятся за нами уже многие годы. Они знают территорию не хуже нас – пожалуй, в каких-то местах даже лучше. Этот союз делает его куда опаснее, чем раньше. Браконьеры учат солдат охотиться на крупную дичь, но это не всё; они снабжают их человеческим оружием и амуницией. Бой в Австралии Вадим проиграл, но теперь он готов к войне. Да, нас много, но Наследникам не хватает опыта…

– Всего нам хватает, – возразил Тембо, привалившись к кухонной стойке с бананом в руках. – Мы умеем превращаться, значит, и драться можем.

– Вы не станете ни с кем драться, – твёрдо сказала Фахари. – Против пуль не выстоит ни одно животное.

– Это если они попадут, – ухмыльнулся Тембо и откусил треть банана. Фахари выдохнула.

– Бахвальство и бравада заведут только в могилу, – сказала она. – Я ответственна за свой народ, и мои дети не пойдут