– Мог бы и не говорить.

– Но я всё же сказал. Это приказ.

Не удостоив меня и взглядом, Хантер разворачивается и уходит вместе с Преподобным. Из тени Храма к нам направляется фигура высокого мужчины, он скупо бросает нам: "За мной", и мы, не раздумывая, уходим вслед за незнакомцем.

Преодолев практически весь город, мы оказываемся на окраине. За всю дорогу Рой не сказал мне ни единого слова. Я тоже молчала, ведь я не подозреваю, когда именно закончится его "время подумать".

Когда перед нами возникает двухэтажный обычный дом, я понимаю, что именно здесь теперь живут Джей и Майкл. Открывается дверь, и оттуда выбегает моя подруга. Я тоже срываюсь с места и несусь ей на встречу. Боже, я так скучала. Обнимаю её и улыбаюсь. Она же отстраняется от меня и говорит:

– Сэм, ты определенно ведьма! Даже с дороги выглядишь так, словно сошла с обложки журнала.

В ответ я лишь смеюсь и снова обнимаю её. Интересное сравнение, тем более обложку журнала ни одна из нас в жизни не видела.

После она обнимает Роя и сообщает ему, что Пол, его отец, приедет только утром. Сейчас он за периметром вместе с Майклом. Так же она объясняет, что несмотря на то, что Майкл больше не руководит вылазками, он не может долго сидеть в городе за бумажной волокитой и рвётся на помощь.

– Малышка спит. Познакомлю вас завтра. – Джей разворачивается и показывает рукой на дом. – Прошу.

Как только мы переступаем порог, навстречу нам выходит мужчина метра два высотой, широкоплечий и с абсолютно гладкой головой. Он выглядит настолько устрашающе, что Рой пытается заслонить меня от него, но Джей останавливается, указывает рукой на амбала и говорит:

– Дэвид, познакомься – это Саманта и Рой, они мои старые друзья. Сэм, Рой – это Дэвид, он наш телохранитель и по совместительству няня.

На последнем слове Джей хихикает, а огромный Дэвид улыбается, и он делает это настолько мило, что я отвечаю на его улыбку. Вот тебе и няня, двухметровая, лысая, тридцатипятилетняя няня.

Джей провожает нас на второй этаж и показывает спальни, которые находятся по соседству. Она оставляет меня и Роя и уходит, предварительно пообещав, что завтра целый день пробудет с нами.

Мы расходимся, и я первым делом бегу в душ, быстро помывшись, надеваю серый махровый халат и забираюсь в постель. И моментально вырубаюсь.

На следующее утро, а точнее ближе к обеду в "мою" комнату влетает маленькое черноволосое чудо. Я ещё лежу на кровати, и дочь Джей недолго думая забирается ко мне.

– Привет. – сонным голосом говорю я.

– Пивет. – чересчур серьезно произносит ребенок, которому нет и трёх лет.

Очередной раз открывается дверь, и в комнату входит Джей, на ходу собирая темные длинные волосы в хвост:

– Сэм, прости. Не хотела тебя будить, но Джил решила иначе.

– Ничего страшного, я уже проснулась, но не могла соскрести себя с кровати.

Целый день прошел в наших разговорах о том, как мы живём и чем занимаемся. Майкла я увидела мельком, он забежал домой буквально на двадцать минут и всё это время уделил Джей и Джил. Смотря на их семью, я понимаю, что, наверное, каждому человеку нужно такое место, где тебя любят и ждут.

Также на протяжении всего оставшегося дня мы то и дело успевали спасать Дэвида, которого наглым образом эксплуатирует маленькая кудрявая черноволосая леди. В ней настолько много энергии и сил, что за всё время, что я её видела, она ни разу не сидела спокойно.

Незаметно подкралась ночь. Рой сообщил мне, что его срочно вызвал Хантер, и он ушел. Как только я собралась ложиться спать, в дверь постучала Джей и принесла мне огромную коробку, в которой находилось безумно красивое платье и не менее прекрасные туфли. После примерки подруга села со мной на кровать и сообщила:

– Сэм, прости, но завтра на встрече меня не будет.

– Почему? – спрашиваю я.

Джей тяжело вздыхает и, словно собравшись с мыслями, говорит:

– Ты же знаешь, что я постоянно делаю инъекции чтобы… жить. – на её глаза наворачиваются слезы, и я беру её за руку. – Так вот. Сейчас что-то изменилось и мне недостаточно просто, поставить капельницу. Раз в две недели я провожу целый день у моего врача – Макларена. Он говорит, что мои клетки уже не воспринимают его лекарство как спасение, они приспособились и поэтому визиты стали дольше.

– О, Джей.

Прижимаю её к себе и глажу по волосам, она тихо продолжает говорить, и от того, что я слышу, у меня сердце сжимается от боли:

– Что станет с Джил и Майклом, когда меня не станет? Ты не представляешь, как я хочу увидеть её взросление, как моя девочка станет подростком, а потом и вовсе превратится в красивую девушку, за которой будут бегать парни, – тут она хихикает сквозь слезы. – Но Майкл сказал, что будет дежурить с ружьем около двери и не подпустит к ней этих развратников.

Продолжаю гладить подругу по спине и говорю то, во что я действительно верю:

– Джей, Макларен – гений, я уверена, он найдет решение. Один раз он это уже сделал.

Подруга отстраняется от меня и вытирает слезы. Она смотрит на меня так внимательно, что, кажется, видит мою душу.

– Просто я хочу быть для Джил лучшей матерью, чем для меня была Анна.

– Ты уже лучше её. Даже не сомневайся в этом.

Джей улыбается и тихо говорит: "Спасибо".

Она уходит. Я ложусь в постель и думаю о том, насколько жестока жизнь. Ведь, даже если ты считаешь себя абсолютно счастливым человеком, есть момент, который очернит всё… испортит. И так будет всегда.

Следующий день пролетел в ужасной суматохе и нервах. Уже через час состоится встреча. Я полностью готова. Пришла какая-то девушка и "укомплектовала" меня. Она помогала мне облачиться в красное шелковое платье.

Сейчас, стоя перед зеркалом, я себя просто не узнаю. Платье настолько простое и настолько же элегантное. На тонких бретелях, однотонного красного цвета, оно не обтягивает меня, как целлофан. Нет. Расстояние от ткани до моей кожи примерно сантиметр, и из-за этого я ощущаю каждое своё движение, прохладный шелк скользит по оголённому телу. И да, под платьем ничего нет, только тонкое бикини. Иначе, полосы от нижнего белья портят весь вид. Так же на мне, помимо платья, классические черные босоножки на тоненьких ремешках и высоких каблуках.

Девушка сделала мне прическу, собрала волосы в высокий пучок и сделала из этого произведение искусства. Также она нанесла мне на лицо немного косметики, макияж практически незаметен, но он подчеркивает мои глаза и губы.

Ещё раз кручусь перед зеркалом, и от нервов сводит внутренности. Шаги на ступенях заставляют меня поднять глаза вверх. Рой замер на середине лестницы и стоит разинув рот. В буквальном смысле, его нижняя челюсть находится не на своём месте. Я неуютно себя чувствую под его взглядом и складываю руки на груди, это движение приводит Роя обратно в реальный мир.