Затем командующий Северным флотом адмирал Головко писал в своих мемуарах: «Я выскочил из КП на причал и первое, что увидел, – большой взрыв, вернее, много взрывов вокруг „Стремительного“. Огромный столб дыма и пламени стал подниматься над самим кораблем. Эсминец тут же разломился, над водой поднялись его корма и нос. В течение двух-трех минут корма затонула. Носовая часть корабля минут двадцать оставалась на плаву. Люди оказались на воде в слое мазута».

Погибли 109 моряков из команды «Стремительного» и еще двенадцать «гостей», включая Лободенко. Находившийся же вместе с ним командир 1-го дивизиона Фокин получил ранение и оказался среди немногочисленных уцелевших.[34]

Самолеты Люфтваффе продолжали наносить удары по кораблям Северного флота. Так, 2 августа в губе Западная Лица они потопили сторожевой катер № 17. Это был бывший 130-тонный рыболовный мотобот «Вожак», мобилизованный и вооруженный 29 июля, то есть всего четыре дня назад.

Эскадренный миноносец «Стремительный»

Сторожевой корабль «Гроза»

22 августа Ju-88 из II./KG30 атаковали эсминец «Гремящий» под командованием капитана 3-го ранга А. И. Турина, стоявший в порту Мурманска. Он находился там с 18 августа, и на нем шли работы по установке дополнительного зенитного вооружения в виде двух 37‑мм пушек 70-К: одной – на рострах позади дымовой трубы, а другой – на юте.

Восемь 250-кг бомб разорвались на расстоянии десяти – пятнадцати метров от бортов эсминца. В результате ударного воздействия и осколками на «Гремящем» были выведены из строя правое 45-мм орудие, оба дальномера ДМ-4 и визир центральной наводки. Трубопроводы пожарной и санитарной магистралей корабля лопнули в нескольких местах, оборвались антенны и разбились лампы радиоаппаратуры. В то же время никто из команды не пострадал.

26 августа из Мурманска в Архангельск в сопровождении эсминцев «Урицкий» и «Куйбышев» вышел пассажирский теплоход «Мария Ульянова»[35]который с началом войны стал использоваться в качестве плавбазы. В 05.02, когда небольшой конвой находился в Баренцевом море, севернее мыса Териберский, в «Марию Ульянову» попали две торпеды, выпущенные с подводной лодки U-571 под командованием капитан-лейтенанта Гельмута Мёльмана (Helmut Möhlmann), совершавшей свой первый боевой поход. Взрывами у теплохода оторвало корму вместе с рулем и гребными винтами, однако он остался на плаву.

С большим трудом «Урицкому» удалось взять «Марию Ульянову» на буксир. Эсминец повел плавбазу в ближайший порт, которым была Териберка, но движение было крайне медленным. Поскольку было понятно, что следует ждать атак бомбардировщиков, которые попытаются добить теплоход, к нему на помощь была срочно направлена целая небольшая флотилия: эсминцы «Гремящий» и «Громкий», сторожевой корабль «Гроза», четыре малых охотника и буксир.

Первыми к поврежденной плавбазе подошли эсминцы, которые в тот момент уже находились в море. И вскоре после этого в небе действительно появились первые Ju-88A из KG30. Они с пикирования заходили на «Марию Ульянову», но интенсивный зенитный огонь с четырех эсминцев не позволил им выполнить прицельное бомбометание. После этого «Юнкерсы» переключились на атаки кораблей охранения. Небольшие группы бомбардировщиков подходили с интервалом приблизительно в полчаса, и в общей сложности налет продолжался в течение четырех часов.

За это время немцы сбросили на корабли около пятидесяти 250‑кг бомб. Эсминец «Гремящий», маневрируя, смог избежать прямых попаданий. Однако от ударного воздействия при близких разрывах в его корпусе образовалось множество вмятин и мелких осколочных пробоин. С кормы была сорвана одна малая глубинная бомба и повреждена находившаяся там аппаратура постановки дымовых завес.

По советским данным, зенитчики «Гремящего» сбили один «Юнкерс», причем даже уточняется, что прямым попаданием 45‑мм снаряда. Моряки заявили о том, что ими были сбиты и повреждены до десяти вражеских бомбардировщиков. Однако в имеющихся сведениях о потерях и повреждениях самолетов 5-го воздушного флота Люфтваффе нет никаких намеков на это.

Тем временем к «Марии Ульяновой» подошел буксир, который затем дотащил ее до берега около Териберки. Позднее теплоход был списан как не подлежащий ремонту и в дальнейшем использовался в качестве блокшива для хранения топлива.

В течение 27 августа воздушным ударам подверглись сторожевые корабли «Мгла», «Заря» и «Гроза», а также два тральщика, несшие дозорную службу на входе в Кольский залив. Однако они успешно уклонились от всех сброшенных бомб.

Затем 26 сентября у входа в Мотовский залив, в районе мыса Шарапов, немецкие самолеты атаковали тральщик Т-881. Это был бывший 1500-тонный рыболовный траулер РТ-101 «И. Папанин», принадлежавший до войны Севгосрыбтресту. Как и многие его собратья, в конце июня он был мобилизован,[36]вооружен двумя 12,7‑мм и двумя 7,62-мм пулеметами и оснащен двумя тралами.

В результате близких разрывов бомб тральщик получил пов-реждения, но затем благополучно своим ходом пришел в базу. Вероятно, это был последний в 1941 г. успех Люфтваффе в борьбе с боевыми кораблями Северного флота.

С первых же дней войны из порта Мурманска в связи с реальной угрозой его захвата начался настоящий исход судов. Большие транспорты Северного и Мурманского государственных морских пароходств, мелкие траулеры и дрифтеры Севгосрыбтреста снимались с якорей и поодиночке и в составе небольших конвоев под прикрытием тумана и облачности покидали Кольский залив. Для большей части из них местом назначения был Архангельск.

Только за первую неделю войны Мурманск покинули 150 транспортных и рыболовецких судов. С прибытием в Архангельск многие из них вставали к причалу судоремонтного завода для переоборудования в тральщики, сторожевики и в войсковые транспорты. Другие немедленно переключались на перевозку военных и эвакуационных грузов. Пятнадцать судов вошли в состав транспортного отряда Беломорской военно-морской базы.