Уходит.

Келья брата Лоренцо.

Входят брат Лоренцо и Ромео.

Брат Лоренцо

Брак надо достодолжно освятить,

Чтобы о том впоследствии не плакать.

Ромео

Аминь, аминь! Но перед бурей чувств

Действительного краткого свиданья

Гадательная будущность – ничто.

С молитвою соедини нам руки,

А там хоть смерть. Я буду ликовать,

Что хоть минуту звал ее своею.

Брат Лоренцо

У бурных чувств неистовый конец,

Он совпадает с мнимой их победой.

Разрывом слиты порох и огонь,

Так сладок мед, что, наконец, и гадок.

Избыток вкуса отбивает вкус.

Не будь ни расточителем, ни скрягой:

Лишь в чувстве меры истинное благо.

Входит Джульетта.

Вот барышня. Столь легкая нога

Еще по этим плитам не ступала.

Влюбленный дух, наверно, невесом,

Как нитки паутины бабьим летом.

Джульетта

Привет тебе, духовный мой отец!

Брат Лоренцо

Благодари, Ромео, за обоих.

Ромео

Скажи, Джульетта, так же ль у тебя

От счастья бьется сердце? Если так же,

Найди слова, которых я лишен,

Чтоб выразить, что нас переполняет.

Пропой хоть звук из хора голосов,

Которые бушуют в нашей встрече.

Джульетта

Искусственность и сила вечно врозь.

Себе вполне лишь нищий знает цену.

Любовь моя так страшно разрослась,

Что мне не охватить и половины.

Брат Лоренцо

Пойдем и поскорей все обрядим.

Не повенчав, с такою речью страстной

Вас оставлять одних небезопасно.

Уходят.

Площадь.

Входят Меркуцо, Бенволио, паж и слуги.

Бенволио

Прошу тебя, Меркуцио, уйдем.

Сегодня жарко. Всюду Капулетти.

Нам неприятностей не избежать,

И в жилах закипает кровь от зноя.

Меркуцио

Ты похож на тех, кто, входя в трактир, кладет шпагу на стол со словами: «Пронеси, Господи», – и хватается за нее при второй чарке без надобности.

Бенволио

Разве я таков?

Меркуцио

Милый мой, ты горяч, как все в Италии, и так же склонен к безрассудствам и безрассуден в склонностях.

Бенволио

Неужто?

Меркуцио

А то нет? Он еще сомневается! Ведь ты готов лезть с кулаками на всякого, у кого на один волос больше или меньше в бороде, чем у тебя, или только за то, что человек ест каштаны, в то время как у тебя глаза каштанового цвета. Голова у тебя набита кулачными соображениями, как яйцо здоровою пищей, и, совершенно как яйцо, сбита всмятку вечными потасовками. Разве ты не поколотил человека за то, что он кашлянул на улице и разбудил твою собаку, лежавшую на солнце? Разве ты не набросился на портного, осмелившегося надеть новую пару до Пасхи, или на кого-то другого за то, что он новые башмаки подвязал старыми лентами? И такой-то хочет научить меня миролюбью!

Бенволио

Если бы я любил ссоры, как ты, я дал бы застраховать себя с гарантией на час с четвертью.

Меркуцио

Застраховать себя. Эх ты, гарантия!

Входит Тибальт и другие.

Бенволио

Ручаюсь головой, вот Капулетти.

Меркуцио

Ручаюсь пяткой, мне и дела нет.

Тибальт

За мной, друзья! Я потолкую с ними.

Словечко-два, не больше, господа.

Меркуцио

Словечко-два? Скажите, какая важность! Я думал, удар-другой.

Тибальт

Я всегда готов к вашим услугам, дайте мне только повод.

Меркуцио

Его еще надо давать?

Тибальт

Меркуцьо, ты в компании с Ромео?

Меркуцио

В компании? Это еще что за выраженье? Что, мы в артели бродячих музыкантов? Если так, то не прогневайтесь. Вот мой смычок, которым я вас заставлю попрыгать. Это мне нравится! В компании!

Бенволио

Напрасно мы шумим среди толпы.

Одно из двух: уединимся – либо

Обсудим спор с холодною душой

И разойдемся. Отовсюду смотрят.

Меркуцио

И на здоровье. Для того глаза.

Пускай их смотрят. Я не сдвинусь с места.

Входит Ромео.

Тибальт

Отстаньте, вот мне нужный человек.

Меркуцио

Ваш человек? К чему же он приставлен?

По-видимому, состоять при вас

Противником на вашем поединке.

Тибальт

Ромео, сущность чувств моих к тебе

Вся выразима в слове: ты мерзавец.

Ромео

Тибальт, природа чувств моих к тебе

Велит простить твою тупую злобу.

Я вовсе не мерзавец. Будь здоров.

Я вижу, ты меня совсем не знаешь.

Тибальт

Словами раздраженья не унять,

Которое всегда ты возбуждаешь.

Ромео

Неправда, я тебя не обижал.

А скоро до тебя дойдет известье,

Которое нас близко породнит.

Расстанемся друзьями, Капулетти!

Едва ли знаешь ты, как дорог мне.

Меркуцио

Трусливая, презренная покорность!

Я кровью должен смыть ее позор.