Приблизившись почти вплотную, улыбнулась и посмотрела мне в глаза. В улыбке этой не было и тени смущенной признательности, лишь жадное, неприкрытое торжество.

– Ты проиграл, – проговорила она. – Я победила!

– Что? – Я все еще не понимал, хотя и начал уже догадываться.

– Сифа! Ты тоже игрок. Я выполнила задание! – Голос ее вибрировал от восторга, лицо казалось неприятным, каким-то лягушачьим. Прежде я этого не замечал.

– Я же тебе помог, – растерялся я. – Как ты…

– А вы тут все думали, я просто пучеглазая дура, корова деревенская? Так меня называли, думали, не слышу? – Глаза налились ненавистью. – А я и тест сдала, и тебя, умника, обыграла!

Девушка толкнула меня плечом и пошла прочь. Я смотрел ей вслед. Произошедшее казалось диким, я был больше потрясен яростной злобой, направленной на меня, чем проигрышем в непонятной игре.

Словно почувствовав мой взгляд, Корнеева обернулась у самой двери и проговорила, немного смягчившись:

– Соберись. Игра – серьезное дело. Если проиграешь… – Она запнулась. – Короче, приложи все усилия.

Корнеева давно вышла из аудитории, а я все стоял, как пень посреди леса. Потом наконец сложил в сумку тетради, достал телефон и увидел новое сообщение. Номер отправителя был незнакомый. Мне лаконично сообщали: «Итог первой игры: поражение. Ожидайте уведомления о начале второй игры».

По расписанию у нас была еще одна лекция. Я вышел в коридор, сам не зная, что собираюсь делать. Идти в аудиторию и сидеть там, как ни в чем не бывало? Вернуться в общагу? А может, пойти куда-то выпить пива, чтобы успокоиться?

Я стоял, а все шли мимо, спешили куда-то с озабоченными лицами. У окна веселилась компания ребят, парень с длинными волосами рассказывал что-то, размахивая руками, а все остальные помирали со смеху. Я вдруг понял: они все – отдельно, а я – отдельно.

Потому что я в игре, что бы это ни значило.

– Привет, – услышал я и обернулся.

Лина. Я обратил внимание на нее еще на вступительных экзаменах. Это была самая красивая девушка, которую мне доводилось видеть. Она училась в параллельной группе, мы пересекались на общих лекциях, а в последнее время начали немного общаться. То есть мне стало удаваться ответить ей, не запинаясь и не краснея. И я робко надеялся, что она проявляет ко мне интерес.

– Идешь на лекцию?

На Лине были черные джинсы и синий свитер, рыжеватые волосы забраны в небрежный узел на затылке.

– Я… вообще-то я…

– Вот и мне не хочется. Может, сходим куда-нибудь, прогуляемся?

Она, кажется, немного нервничала. Сердце мое готово было выпрыгнуть из груди и озарить все кругом, как сердце Данко, и я хотел сказать, что пойду с ней куда угодно, но тут включился разум.

«Ты уже сделал сегодня глупость и проиграл. А если Лина тоже игрок? С чего вдруг она подошла и начала разговор?»

– Ты извини, что уговариваю тебя прогулять. Просто настроение ни к черту, – сказала Лина и грустно улыбнулась. – Не могу больше тут торчать.

«Надо соглашаться! Второй раз она не предложит, решит, что я полный придурок!»

В этот момент зазвонил мой сотовый. Как вовремя!

Я не хотел брать, но Лина сказала:

– Ответь. Вдруг что-то важное.

Она отошла немного в сторону.

– Вторая игра. Прежде чем я объясню суть, вы должны выбрать цвет.

Голос был странный. Слишком низкий для женского, слишком мягкий для мужского. Звучал он глуховато, но в то же время гулко, будто говоривший вещал со дна колодца, при этом закрыв себе рот подушкой.

Я провел рукой по волосам. Цвет? Выбрать цвет?

– Вы можете назвать любой оттенок.

Лина стояла в двух шагах, такая невыносимо прекрасная и милая.

– Синий, – произнес я.

– Спасибо, – отозвался мой собеседник. – Игра продлится полтора часа. Она называется «Кот, какая сметана?», но правила немного изменены. Ваша задача – провести эти полтора часа там, где нет ни одного предмета, вещи, словом, ничего, что было бы синего цвета. У вас есть пять минут форы. Отсчет пошел.

Голос умолк. Я застыл, сжимая телефон в руке.

«Игра – серьезное дело. Если проиграешь…» – всплыло в памяти.

– Так мы идем? – спросила Лина.

Девушка моей мечты. Девушка, в которую я был тайно влюблен. Девушка в синем свитере.

Я помотал головой. Слова про то, что мне нужно срочно уйти, прозвучали жалко. Но у меня не было выбора. Я оставил Лину стоять в коридоре – ничего не понимающую, слегка обиженную – и бросился от нее прочь, как от зачумленной.

Где спрятаться? Двери аудиторий были открыты, в каждой полно людей, туда соваться нельзя. Господи, сколько же вокруг синевы, я и не замечал! Синие куртки и джинсы, сумки и рубашки, заколки для волос и кроссовки, сине-голубые стены коридора, бело-голубая плитка и раковины в туалете.

Минуты таяли, я мчался по коридору, бешено вертя головой по сторонам. Подвальные помещения! Там архив, можно пересидеть полтора часа.

Дверь оказалась заперта.

Столовая? Не вариант, тоже много народу, к тому же могут быть синие тарелки, кастрюли или еще какая-то утварь, нельзя рисковать.

Библиотека? А как быть с корешками книг и фото на обложках?

«Господи, что я за дебил? Зачем назвал такой часто встречающийся цвет? Не мог выбрать, например, оранжевый?»

Я вылетел на крыльцо здания. Две минуты, остались лишь две с половиной минуты! Куда бежать?

Тут мне пришла в голову светлая мысль: футбольное поле! Сейчас октябрь, занятия физкультурой проходят в зале, на поле точно пусто, и там все белое или серо-коричневое: земля, пожухшая трава, лавки, ворота.

Я рванул на поле что было сил. Легкие горели, ногу я подвернул, но и внимания на боль не обратил. Увидев перед собой поле, понял, что оказался прав: никого, кроме меня, и нигде ничего синего. Хотел было броситься туда, но…

«А одежда на мне?!» – сверкнуло в голове.

Как я об этом не подумал! Надо срочно избавиться от всего синего!

Сорок три секунды! Сумка, носки и ботинки черные, штаны серые, трусы белые с красным (господи, спасибо за эти маленькие радости, не пришлось посреди поля снимать и выбрасывать трусы!), куртку я оставил на вешалке, да она и не синяя, а вот свитер – черный с бирюзовым. Считается бирюзовый оттенком синего или нет?

Времени на раздумья не оставалось. Я стянул свитер, оставшись в серой футболке. Снова рванул за угол, затолкал свитер в сумку, а сумку (мало ли, какая там синяя мелочь окажется!) сунул под скамью (синюю, разумеется). Побежал обратно. Оставалось надеяться, что сумку не заметят и не сопрут, но, откровенно говоря, сейчас я думал только о том, чтобы успеть добраться до поля.