В начале 1943 года была сменена военная форма: введены погоны, стоячие воротники на кителях и гимнастерках. Отложные воротники теперь олицетворяли тяжелое прошлое с поражением на фронтах, особенно в первые месяцы войны. Теперь Сталин решил показать миру, что в СССР создана совершенно новая армия, которая пойдет только к победам с традициями, — в том числе и в обмундировании, — императорской России.

Наконец, 15 марта 1944 года была введена официально принятая торжественная песнь в честь государства, государственный гимн — Гимн Советского Союза, написанный в соавторстве поэтами Сергеем Михалковым и Гарольдом Эль-Регистаном. До этого в СССР гимном считался «Интернационал»…

Все это с новыми победами на фронтах говорило, что вместо отсталой крестьянско-азиатской страны на мировую арену вышла новая мощная сверхдержава, встающая вровень с такими великанами, с такими гигантами, как США и Англия.

Теперь хочется сказать несколько слов в отношении предложения Иосифа Сталина поселиться президенту США Франклину Рузвельту на территории советского посольства.

Наша разведка располагала данными о готовящихся террористических поползновений со стороны германских спецслужб. Оценка обстановки была правильная. Дело в том, что американское посольство, где предполагалось остановиться Рузвельту, располагалось на одной из дальних окраин Тегерана. Это был неспокойный, бандитский район. А президенту каждый день требовалось бы ездить на конференцию в наше посольство через весь город. Поэтому охрана американского президента сразу же поддержала идею переселения своего шефа для проживания на территории посольства СССР.

Английское представительство соседствовало с советским, поэтому Черчиллю ничто не угрожало. Надо отметить, что именно при подготовке конференции наладилось взаимоотношение спецслужб союзных государств. Не всем сокровенным они делились, но все-таки накануне Тегеранской конференции наши органы государственной безопасности вместе с представителями английских спецслужб переловили немало агентуры и разгромили «осиные гнезда» немецкой разведки, обитатели которых готовились больно ужалить «большую тройку».

Это был результат реального взаимодействия разведок и контрразведок, особенно советских и британских, поскольку войска этих двух стран находились в Иране. Англичане оккупировали южные районы былой Персии, а Советский Союз — северные.

Во время нахождения партизанского отряда наркомата госбезопасности «Победители», возглавляемого полковником Медведевым Дмитрием Николаевичем («Тимофей») на территории Ровенщины, его разведчик Николай Кузнецов, действовавший под псевдонимом оберлейтенанта Пауля Зиберта, а в отряде значившийся как Николай Грачев, через свою агентуру познакомился с интересным в оперативном плане фашистским офицером майором Ульрихом фон Ортелем.

Познакомила его с ним подруга известной разведчицы Лидии Лисовской, — Мария Микота.

Историческая справка:

Мария (Майя) Микота родилась в 1924 году в городе Костополь Ровенской области. С 1942 года работала официанткой на железной дороге и в кафе «Дойчехауз» в городе Ровно.

Завербована польской и немецкой разведками (оперативные псевдонимы «17» («Семнадцать») и «Маленькая Майя». В то же время она успешно работала и на советскую разведку.

Зверски убита бандеровцами 26 октября 1944 года в селе Каменка, на трассе Острог — Шумск. Награждена орденом Отечественной войны II степени.

В 100-летний юбилей со дня рождения Н.И.Кузнецова автор с группой ветеранов органов КГБ посетил город Ровно. Мы прошли по местам легендарных подвигов известного разведчика и поняли одно: народ помнит своих героев, несмотря на политические бури, прошумевшие и не успокаивающиеся с 1991 года, и попытками стереть легендарное прошлое из памяти. Но прошлое — чужая страна, там все по-другому, а еще прошлое — это будущее, с которым мы разминулись в пути. К сожалению, многие улицы переименованы, сняты памятные доски, демонтирован памятник легендарному разведчику, но хорошо, что осталась память у наших коллег-ветеранов, чекистов, о его подвигах.

Однако вернемся к личности Майи Микоты.

Как писал в своей книге «Найти и уничтожить» местный следопыт подвигов Кузнецов Александр Намозов:

«С тех пор они подружились: красивая Майя и щедрый на комплименты разведчик оберлейтенант Пауль Зиберт. Еще тогда боевик-исполнитель Николай Кузнецов и не мог догадаться, что важнейшие во всей его карьере разведчика оперативные сообщения, которые впоследствии сделают его легендой советской разведки, он получит именно от этой маленькой волшебной куколки».

От кого, когда и что же он получил важного от этой «волшебной куколки?»

Как-то на квартире известного ровенского врача-гинеколога По-спеловского Пауль Зиберт познакомился со штурмбанфюрером войск СС Ульрихом фон Ортелем. Майора на эту квартиру привела Майя Микота, сотрудничавшая с ним как агент СД.

«Вот это птица! Где же он мог заслужить такие почести и награды? — подумал Николай Иванович. — Или на фронте, или в спецслужбе. Третьего не дано. Трехцветная лента Железного креста II класса, серебряный знак «Благодарность рейхсфюрера СС» и лента в петлице «За военные заслуги». Надо хорошо опросить Майю. Может, что-то и поконкретнее добуду».

Из рассказа Микоты он узнал, что Ортель удивил ее своими превосходными манерами, прекрасным знанием русского языка, уважительным отношением. Его служебный кабинет располагался рядом с кинотеатром «Эмпир» на центральной улице Ровно «Дойчештрассе» в доме под номером 272.

Как известно, в новой столице Украины Ровно находилось одно из крупных подразделений СД, на которое он имел огромное влияние. Всегда был при больших деньгах, но пил умно, никогда не терял головы.

Позже наши партизанская агентура установила, что Ортель служит в одном из главных подразделений службы безопасности и занимается вербовкой и подготовкой диверсантов и разведчиков.

Будучи неравнодушным к своему агенту «номер семнадцать», он не раз признавался ей:

— О, моя ты незабвенная крошка. Если бы ты знала, как я люблю тебя. Я отдыхаю только с тобой, а служба меня держит постоянно в напряжении. Ты, только ты снимаешь с меня дневную усталость. С тобой мне не надо остерегаться и беспрерывно контролировать себя. Я объездил много стран, встречал немало красивых женщин, но красивее тебя, моя Майя, я не видел.

На очередной встрече прилично захмелевший, он проболтался, что хорошо знает советскую столицу, потому что до войны работал в Москве.

Мария, почувствовав, что Ортель словесно «потек», язык все больше и больше развязывался. Она стала подливать ему шнапс. Набравшись до чертиков, он пустился в бахвальство. Немец признался, что провел одну из самых крутых за последнее время операций. За нее он вправе ожидать от самого Гитлера благодарности и правительственной награды.

— А почему ты не интересуешься моим подвигом? — промямлил Ульрих.