— Этот еще не самый худший, кого я видел. Но и не лучший. Что есть у него от рождения, то есть, лошадь не переделаешь. Даже если мы и подкормим его малость, чтобы появилась плоть на этих костях, он всегда будет слабым. Но его норов… Он подозрителен и зол так, будто сам дьявол засел в его стойле. Я не доверяю ему рядом с моими кобылами.

Формально говоря, это были кобылы Неда, но Нед не стал исправлять старого слугу. А он-то надеялся, что утренний приступ ярости Чемпиона всего лишь следствие плохого обращения в прошлом.

— Звучит не очень обнадеживающе.

— Гм. — По-видимому, мистер Плам был уверен, что это угрюмое хмыканье является вполне удовлетворительным ответом, потому что положил руки в карманы и взглянул на Неда. — Животное нуждается в добром отношении в первые годы жизни, мистер Кархарт. И если… м-м-м… ваша лошадь… — Нед заметил, что Плам тщательно избегает называть жеребца Чемпионом. — Если ваша лошадь никогда не видела добра от людей, кончено дело. Это нельзя поправить. Ни за день, ни за неделю, ни даже за год. И в этом случае уже ничего не поделаешь.

— Ты сказал «ничего», — спокойно поинтересовался Нед, — но действительно ли ничего нельзя сделать?

— Конечно нет, — Плам мотнул головой, — всегда можно сделать что-то, да? Что ж до этого жеребца — возьмите пистолет и нажмите на курок. Это — лишь милосердие поступить так с таким, как он. То, чему животное не научилось, пока молодое, оно вряд ли поймет в старости…

Нед отвернулся, импульсивно сжав кулаки. Он почувствовал внезапный приступ тошноты. Не для того он спас Чемпиона, чтобы дать ему погибнуть от какого-то дурно понятого милосердия. В голове промелькнула картинка: пистолет, отливающая серебром рукоятка, играющий на ней солнечный зайчик.

Нет.

Он не пожелает такого конца никому, даже несчастной, худосочной старой кляче.

— Как далеко все это зашло?

Мистер Плам пожал плечами:

— Кто знает, нельзя сказать ничего определенно… Следует поступать разумно, сэр. Если вы спросите меня, то я сомневаюсь, что животное стоит усилий.

Он снова прервался, надолго замолчав. Нед принялся отбивать пальцами ритм на ноге. Нетерпеливая мелодия, порожденная избытком энергии. Еще один дурной знак.

— От него совсем мало пользы, сэр.

— Польза. — Нед с силой сжал ладони. — А зачем ему быть полезным?

Плам встретился с ним глазами:

— Польза — это то, ради чего созданы животные, мистер Кархарт. Бесполезных животных не держат[13].

Однако Неду прекрасно было известно, что значит ощущать себя бесполезным. Он был никому не нужным внуком, даже не наследником. И вел себя как настоящий болван, идиот, в чьих руках любое достойное дело становилось настоящим посмешищем. Его дед ничего не ожидал от Неда, а Нед, молодой дурак, делал все, чтобы оправдать такое к себе отношение.

Но теперь он кое-чему научился. Он изменил себя, пока для этого не стало слишком поздно.

— Куда ты его поставил?

— В старый загон для овец. Он пуст в это время, когда все овцы переведены на нижние луга.

— Он еще придет в себя, пообвыкнется.

— Гм. — В устах Плама это было весьма емкое междометие. Он мог вместить в него целую речь о своем неверии в слова Неда. — В душещипательных историях малыш спасает лошадку, и конь приносит ему кубок на скачках в Аскоте[14]. И это хромоногое, слабое животное становится победителем только потому, что его хорошо кормили и баловали ласковыми словами. Но такое случается только в сказках, мистер Кархарт. Это обычная рабочая лошадь, да еще и совсем на исходе своих сил. Даже если вам удастся как-то утихомирить его, чтобы надеть на него упряжь, и убедить его идти в запряжке с другой лошадью, жеребец все равно останется норовистым и пугливым на всю жизнь.

— Норовистым, — повторил Нед. — Что ж, с этим вполне можно жить.

Плам окинул его долгим взглядом и неодобрительно покачал головой.

— Очень на это надеюсь. Очень. На том лугу еще лежит сено, — заметил он. — Мы собирались убрать его на сеновал, прежде чем пойдут дожди. Сегодня вечерком я разыщу парочку парней с фермы и отправлю туда.

— Не беспокойся, — заметил Нед. — Я сам этим займусь.

После этих слов конюх надолго замолчал.

— Вы этим займетесь, — наконец повторил Плам, смотря себе под ноги. Он не произнес больше ни слова, ведя себя так, будто Нед только что объявил, что он не просто собирается сохранить бесполезную лошадь, а, по меньшей мере, обладает пятью головами.

И неудивительно. Джентльмены предлагают самостоятельно заняться погрузкой сена столь же часто, как и обзаводятся лишними головами. Да и наследник маркизата вовсе не простой наемный работник, чтобы утруждать себя грязной работой с вилами. Однако Нед и не был обычным наследником знатного титула. Ему необходимо было чем-нибудь себя занять, чтобы дать выход буквально переполнявшей его энергии. Еще немного, и она начнет проявляться в торопливых и нервозных движениях. Если он в ближайшее время не предпримет решительных действий, то просто так не успокоится.

Напротив, сдерживаемая энергия сможет выйти наружу в любой подходящий момент. Или, как показал горький опыт, в самый неподходящий.

— Вы, должно быть, шутите? — смущенно спросил Плам. — О, я помню, вы всегда любили шутки, еще мальчишкой.

Ох уж эти неуместные детские шалости!..

— Я абсолютно серьезен. И займусь этим.

За последние несколько лет он понял, что может долго хранить нерастраченное беспокойство и ему нелегко просто так прекратить это делать. Все, что ему оставалось, — преобразовать излишнюю энергию в какую-нибудь физическую работу. И чем более приземленной, монотонной и тяжелой она будет, тем лучше.