– Мне жаль, Миранда, что все так обернулось. Я понимаю, насколько вам сейчас тяжело. Но вам придется взять себя в руки. Иначе, снова будут жертвы. Как тогда. Вы же этого не хотите?

Я с изумлением заметила, что у моей несгибаемой наставницы глаза блестят от непролитых слез. Пресветлая, что происходит?!

– Миранда, соберитесь! – Ректор чуть наклонился и заглянул главной ведьме академии в лицо: – Вы же всегда за своих подопечных стоите горой! Неужели сейчас допустите, чтобы с ними случилась беда?

Наставница горестно всхлипнула. А потом как-то встряхнулась, что ли. И выскользнула из-под руки ректора:

– Умеете же вы, лорд Солльер, находить точки соприкосновения!

Ректор хмыкнул и отступил:

– Работа у меня такая.

Профессор Миранда судорожно вздохнула. И, смахнув с глаз непрошенную влагу, поинтересовалась:

– И что теперь? Далли нужно как-то защитить. Боюсь, что она будет первой жертвой. И, к сожалению, моих сил и умений не хватит для ее защиты.

Ректор хмыкнул, но кивнул, соглашаясь.

– Я разберусь. Ваших ведьминских сил в любом случае не хватит для борьбы с Прокаженными. Но даже в этом случае ваша помощь будет неоценимой. И в первую очередь нужно попытаться вычислить источник заразы в академии. Вы кого-то подозреваете?

Профессор Миранда кивнула:

– Да, две девушки на подозрении. Одна – извечная соперница Далли. Как ведьма – очень слабая. Одна из слабейших на потоке. Но очень амбициозная. И из богатой семьи.

– То есть, – ректор нахмурился, –  возможностей масса?

Наставница кивнула соглашаясь, и продолжила:

– А вот вторая кандидатура и заставила заподозрить ментальное вмешательство. Девушка сама по себе очень скромная, тихая. По силе – середнячок. Очень прилежная. Никогда ни с кем не конфликтовала. Врагов у нее тоже нет.

В этом месте я не выдержала и фыркнула.  Наставница строго покосилась на меня. Но отчитать не успела. Вмешался ректор:

– Что такое, Адалия? Вы не согласны с характеристикой декана?

Ведьминская несдержанность не одну хорошую девушку довела до беды. Если бы я промолчала, то ректор бы сейчас не прожигал меня хищным взглядом янтарных глаз. Я поежилась. Но отвечать все равно пришлось. Чувствуя себя, как на помосте перед казнью, я тихо пояснила:

– Итика очень бедная. К тому же сирота. Вечно нуждается в деньгах. Из-за этого над ней часто издеваются. Та же Толания очень это любит. Как и жестоко подшутить над бедняжкой.

Глаза ректора опасно блеснули:

– Хмм… обида иногда перерастает в ненависть. Особенно, если ее умело раздувать. На эту Итику нужно глянуть. Пока не поздно. Идемте.

Я запнулась:

– Я тоже?

Ректор только кивнул, открывая портал. И первым шагнул в клубящееся марево. Холодная дымка, напоминающая ночной туман на кладбище, словно слизнула мощную фигуру ректора. Я дрогнула. Такими порталами пользоваться мне еще не приходилось. Вот только наставница моих опасений не разделяла. Толчок в плечо. И я головой вперед влетаю в ледяную мглу. По-настоящему ледяную. У меня даже дыхание перехватило. А сердце пропустило удар.

Из портала я не вышла, как полагается. Я вывалилась. И если бы не руки ректора, который меня подхватил, то… Жадно хватая ртом холодный, затхлый воздух и безвольно обвиснув на руках лорда Солльера, я с ужасом рассматривала открывшуюся картину. Надо было бы что-то сказать. Может быть, закричать. Но горло словно тисками перехватило.

– Пресветлая!!!

Вышедшая из портала наставница за меня выразила весь ужас открывшейся картины.  В этой комнате я уже бывала раньше. Хотя, крохотный закуток, который Итика делила с еще одной не особо обеспеченной адепткой с факультета бытовой магии, и комнатой назвать можно было только с большой натяжкой. Две кровати. Между ними, под окном, стол. Пара стульев. Напротив окна, справа от двери, шкаф. И по книжной полке над каждой кроватью – вот и вся обстановка этих хором. В пользу девушек можно было сказать, что в комнатенке всегда было чисто и солнечно. На подоконнике пышно цвели цветы в горшках. Независимо от времени года. Заслуга Итики.

Сейчас же почерневшие растения безжизненно лежали поверх горшков. Оконное стекло словно пылью припорошено. А стены, стол, кровати… Меня вдруг затошнило, когда я поняла, что бесформенный, окровавленный обрубок посреди комнаты – это все, что осталось от Итики. В комнате стоял тяжелый, затхлый дух тлена. А кровь на стенах выглядела жуткой, оживающей на глазах слизью.

– Назад!

Ректор выпихнул в коридор наставницу и выскочил сам, выдернув меня. Я старалась дышать ртом, чтобы не ощущать ядовитых миазмов.

– П… проф… профессор Миранда, что это? Что произошло?

Мне не сразу удалось выговорить имя наставницы. Но профессор Миранда не обратила на это никакого внимания. Остекленевшими глазами она смотрела куда-то в пространство. Пояснения я получила от лорда-ректора:

– Прокаженные забрали свою плату. Это всегда так происходит. Правда, обычно крови нет. Или совсем мало. Судя по всему, не Итика связалась с силами Тьмы. Ее просто отдали в качестве жертвы.

Ректор поджал губы. А я, широко открыв глаза, с ужасом изучала комнатушку. Здесь, в коридоре, не чувствуя запах, мне было легче. Но я почти не сомневалась, что увиденная картина будет преследовать меня до конца дней.

Под моим взглядом один особо крупный сгусток на стене вдруг шевельнулся. И… словно повернул голову в нашу сторону, принюхался. От ужаса у меня дыхание перехватило. Я только и смогла, что тыкать пальцем в ту сторону, беззвучно разевая рот.

К счастью, ректор меня понял. Вовремя заметил происходящее. А дальше… Дальше, как в кошмарном сне, я наблюдала, как его руки вдруг покрылись черной чешуей. Вместо ногтей остро блеснули не маленькие когти. Я в ступоре наблюдала за трансформацией мужских рук, еще недавно удерживавших меня от падения. Крепко, но в то же время бережно.

Пока я пыталась привыкнуть к виду ректорских рук, прямо над ними вдруг пролетела струя пламени. Такого яркого, что черные когти окрасились в золотой цвет. Словно магическим огнем загорелись. Я икнула и медленно подняла глаза. На знакомом и привычном ректорском лице янтарным огнем горели глаза с вертикальным зрачком. Я растерянно оглянулась. Ну да, он дракон. Теперь я уже не сомневалась в этом. Но жутко же!

Но это было еще не жутко. Жутко стало, когда я заметила, что комната Итики не горит. Кровати, стол, стулья, книжные полки – все было словно облито какой-то черно-багровой гадостью. И это нечто плавилось и корчилось, как живое, под воздействием драконьего огня.

Не знаю, сколько бы я так наблюдала за этой картиной.  Очнулась я в один момент. Когда меня кто-то взял за плечи. Опустила глаза. И обомлела: на моих плечах покоились страшные, размером с не маленький кинжал, черный когти. Показалось, еще немного – и они проткнут меня насквозь. Вопль вырвался из груди сам собой. А потом темный коридор вдруг завертелся, словно укушенная блохой собака. Я, кажется, в что-то врезалась. Дыхание перехватило. И в этот момент мое сознание решило, что с нас хватит. И отключилось.