Джоаз показал жестом, что ему было все равно. «Если тебе потребуется утолить голод или жажду, – сказал он, – пожалуйста, дай мне знать об этом. Мне настолько нравится наша беседа, что, боюсь, ее продолжительность может испытать твое терпение. Ты уверен, что не желаешь присесть?»

«Не желаю».

«Как тебе угодно. Хорошо, вернемся к нашему разговору. Пещера, о которой ты упомянул, населена святошами?»

«Твой вопрос мне непонятен».

«Святоши пользуются этой пещерой?»

«Да».

В конечном счете, мало-помалу, Джоаз извлек следующую информацию: пещера соединялась с рядом помещений, где святоши плавили металл, варили стекло, ели, спали, совершали обряды. Когда-то в пещере существовало отверстие, выходившее в долину Банбеков, но его давно замуровали. Почему? По всему звездному скоплению бушевали войны; банды потерпевших поражение людей искали убежище на Аэрлите, селились в расщелинах и долинах. Святоши предпочитали изолированное существование и закрыли свои пещеры так, чтобы их не было видно снаружи. Где было прежнее отверстие? Святоша дал расплывчатый, неопределенный ответ: где-то на северном конце долины. За Толчеей Банбеков? «Возможно». Но торговлю со святошами люди вели у входа в пещеру под горой Гефрон. Почему? «Это удобно, – заявил святоша. – Кроме того, это место легкодоступно также для обитателей Счастливой долины и Фосфорной Ложбины». Сколько святош проживает в пещерах? «Неопределенное число. Некоторые могли уже умереть, другие могли родиться». Примерно, сколько их было сегодня утром? «Около пятисот».

К тому времени, когда был задан последний вопрос, святоша уже едва держался на ногах и пошатывался, а Джоаз охрип.

«Вернемся к твоему побуждению – или к элементам побуждений, заставивших тебя придти ко мне в кабинет. Связаны ли эти побуждения каким-то образом со звездой Коралайн и к возможности возвращения протопластов – или грефов, как их раньше называли?»

И снова святоша, казалось колебался. «Да», – ответил он.

«Помогут ли нам святоши справиться с протопластами, если они вернутся?»

«Нет», – этот ответ был сухим и определенным.

«Но я допускаю, что святоши хотели бы, чтобы протопластов выгнали?»

Молчание.

Джоаз перефразировал вопрос: «Желают ли святоши, чтобы протопластов выгнали с Аэрлита?»

«Стезя Разума – в том, чтобы не вмешиваться в дела людей и нелюдей, в равной степени».

Джоаз поджал губы: «Предположим, протопласты ворвутся в ваши пещеры, вытащат вас оттуда и отвезут на планету Коралайна. Что тогда?»

Святоша, казалось, почти рассмеялся: «На этот вопрос невозможно ответить».

«Будете ли вы сопротивляться, если протопласты попытаются вас захватить?»

«Не могу ответить на этот вопрос».

Джоаз рассмеялся: «Но ты не можешь ответить отрицательно?»

Святоша согласился.

«Значит, у вас есть оружие?»

Безмятежные голубые глаза святоши словно слегка закатились. Он не хотел выдать секрет? Он устал? Джоаз повторил вопрос.

«Да», – сказал святоша. Его колени подкосились, но он заставил ноги выпрямиться.

«Какого рода оружие?»

«Бесчисленное множество различных видов. Мы можем бросаться палками. Можем тыкать сломанными палками. У нас есть режущее и рубящее оружие, такое, как кухонная утварь, – голос святоши замирал, словно удаляясь. – Яды: мышьяк, сера, тривентид, кислота, черные споры. Жгущее оружие, такое, как факелы и линзы, фокусирующие солнечный свет. Душащее оружие: веревки, петли, стропы, тросы. Цистерны, в которых можно утопить врага…»

«Сядь, отдохни, – настаивал Джоаз. – Перечисление видов вашего оружия меня интересует, но в конечном счете представляется недостаточным. Есть ли у вас другое оружие, позволяющее решительно отразить нападение протопластов?»

Намеренно или случайно, святоша не смог ответить на этот вопрос. Он опустился на колени – медленно, словно приготовившись к молитве. Затем он упал, растянувшись на боку. Его полуоткрытые глаза полностью закатились и стали отвратительно-белыми.

«Говори! – прохрипел Джоаз. – Отвечай на мой вопрос! Есть у вас оружие, позволяющее отразить нападение протопластов?»

Бледные губы пошевелились: «Не знаю».

Джоаз нахмурился, заглянул в бледно-восковое лицо и недоуменно отшатнулся: «Он умер!»

Фейда, сонно отдыхавшая на кушетке с порозовевшим лицом и растрепанными волосами, подняла глаза: «Ты его убил!»

«Нет. Он сам умер – заставил себя умереть».

Часто моргая, Фейда перебралась ближе к Джоазу, села рядышком и прижалась к нему – он рассеянно отстранился. Фейда нахмурилась, пожала плечами и, так как Джоаз не обращал на нее внимания, прошествовала прочь из кабинета.

Джоаз откинулся на спинку кресла, продолжая смотреть на распростертое тело. «Он не уставал, – пробормотал он, – пока я не начал выведывать тайны».

Через некоторое время Джоаз вскочил, зашел в прихожую и послал Райфа позвать цирюльника. Часом позже остриженный труп уложили на деревянный поддон, а у Джоаза в руках остался примитивный парик, сделанный из длинных волос святоши.

Цирюльник ушел; служители унесли труп. Джоаз стоял один в кабинете; он напрягся, у него слегка кружилась голова. Джоаз разделся, чтобы походить на голого святошу. Брезгливо натянув парик на голову, он рассмотрел себя в зеркале. На первый взгляд, чем он отличался от святоши? Чего-то не хватало: ошейника. Джоаз приладил ошейник и снова изучил свое отражение, теперь более или менее удовлетворительное.

Спустившись в мастерскую, после некоторого колебания он отсоединил панель ловушки и осторожно отодвинул каменный блок. Опустившись на четвереньки, он заглянул в туннель и, так как там было темно, посветил стеклянным флаконом, наполненным люминесцентными водорослями. В тусклом зареве туннель казался пустым. Решительно подавив опасения, Джоаз протиснулся в отверстие и стал осторожно спускаться по туннелю, узкому и низкому; он нервничал, у него по коже бежали мурашки. Остановившись, Джоаз прислушался, но не услышал ничего, кроме тихо пульсирующего шума крови в ушах.

Примерно через сто метров туннель выходил в естественную пещеру. Джоаз нерешительно остановился, напрягая слух в полумраке. Светящиеся стеклянные трубки, закрепленные на стенах через неравные промежутки, создавали какое-то освещение, достаточное, чтобы разглядеть, куда углублялась пещера – по всей видимости в северном направлении, параллельно долине. Джоаз снова двинулся вперед, задерживаясь через каждые несколько метров, чтобы прислушаться. Насколько ему было известно, святоши отличались мирным, спокойным нравом, но при этом были исключительно скрытны. Как они отреагируют на присутствие чужака? Джоаз ни в чем не мог быть уверен и продолжал идти, сохраняя предельную бдительность.