Её глаза расширились.

– Об этом я не думала, – сказала девочка.

– А ты подумай. Ты крепкий неотравленный орешек! Так что за идея?

Она расправила плечи и выпрямилась:

– Ты сказала, что принц увидит меня мёртвой, влюбится и оживит, так?

– Точно.

– Почему бы не пропустить часть с отравлением? Я лягу в коробку, закрою глаза и сделаю вид, что умерла. Он придёт, влюбится, отнесёт меня в дом, и я будто бы оживу! Вот только умирать мне не придётся!

Я остановилась и посмотрела на Снежку.

– Значит, сказка останется почти такой же, но тебе не придётся есть отравленные яблоки. Или получать молотком по голове.

– Глупо, да? – Снежка закусила палец.

Я взяла её за руку.

– Вовсе нет. Знаешь, твой план может сработать.

* * *

И вот мы уже сидим в доме и стучим по зеркалу Эниды.

Ничего не происходит.

Мы постучали ещё и по всем блестящим кастрюлям – просто на всякий случай.

Нет. Никакого шипения, ничего фиолетового.

– Что теперь? – спросил Джона.

– Сначала поможем Снежке, а потом проберёмся в замок Злой Зельды и поговорим с волшебным зеркалом.

– Мы остаёмся здесь ещё на одну ночь? Ура!

– Не «ура». Я не хочу снова спать, уткнувшись носом в твои ноги. И я не хочу, чтобы родители за нас беспокоились.

– Но, Эбби, ты сказала, что дома время остановилось, – напомнил Джона. – Значит, они спят. Они даже не знают, что мы пропали!

– Да… – Я взглянула на часы. – Погодите-ка. На них час и пять минут. Они снова ходят! Но очень медленно. Мы провели в сказке ровно один день, а выходит, что прошёл всего час. Хм. Наверное, время дома не остановилось. И сейчас там час и пять минут. И один день здесь приравнивается к одному часу дома.

– Так мы можем остаться?

– Ну, папа с мамой просыпаются в шесть сорок пять и будят нас в семь утра. Если мы пробудем здесь меньше шести дней, то успеем вернуться домой до того, как они заметят, что мы исчезли.

– Запросто, – пожал плечами Джона.

– Ладно, мы остаёмся. Но если ты ещё хоть раз лягнёшь меня ногой по лицу, я превращусь в Злую Зельду и сожру…

– Мою печень?

Я щёлкнула зубами.

– Пальцы на ногах!

На следующее утро, перед тем как уйти, я спросила у Снежки, можно ли нам позаимствовать немного одежды.

– Мне ничего не нужно, – быстро сказал Джона, в ужасе глядя на её платье.

– Нет, нужно, – возразила я. – Мы уже два дня ходим в одних и тех же пижамах. Нам надо переодеться. А ещё помыться, но местная ванная меня пугает. Надо приносить с собой воду и – что само по себе страшно мыться в сарае во дворе.

Десять минут спустя я уже была одета в синюю юбку, розовую майку и туфельки Снежки. Ещё она дала мне красную тесьму, которую я приспособила на голову как повязку. Джона взял у Алана штаны и клетчатую рубашку. Алан – самый большой из гномов, но штаны едва доходили Джоне до колен, и он еле-еле застегнул тесную рубашку.

– Я дам вам бутерброды с тушёным мясом на обед, – сообщила Снежка. – У нас его так много осталось, что я сделала кучу бутербродов. Хватит до конца недели!

Дамы и господа присяжные, что более отвратительно: бутерброды с тушёным мясом или с размятым бананом? Сложно решить, а?

Джона предложил понести бутерброды в кожаной сумке Боба. У неё две ручки, так что Джона надел её как рюкзак.

Гномам понравился план Снежки, и они смастерили для неё ящик. Они выбрали место наверху ближайшего холма, потому что решили, что положили бы Снежку именно туда, если бы её и правда отравили. Они не были в этом уверены на сто процентов, так что это лишь предположение.

Я против таких предположений.

Я бы предпочла, чтобы мы знали наверняка.

Когда мы отнесли ящик на холм, гномы пожелали нам удачи и ушли работать.

Мы со Снежкой и Джоной собирались ждать на холме весь день и вернуться в домик гномов вечером, до того, как стемнеет. Принц же не приедет ночью. Я надеюсь. В любом случае, в темноте он Снежку не разглядит, даже при лунном свете.

Снежка забралась в ящик. Я распушила ей волосы и оставила ящик открытым. Должен же принц как-то её увидеть.

Снежка взяла в руки книжку. «Право собственности. Закон 101».

Эй!

– Это книжка моих родителей?

– Да, – смутилась Снежка. – Я подобрала её в лесу. Ничего?

– Конечно, читай. – Если она выйдет замуж за принца, то однажды станет королевой. А у королев должно быть хорошее образование.

Хруст.

– Это зверь! – обрадовался Джона. – Опасный зверь!

Р-р-р.

Я напряглась. Похоже, это тот самый зверь, который напугал нас в тот день, когда мы сюда попали!

Что делать?

Р-р-р-р.

– Он за тем деревом! – заявил Джона и ринулся туда. Я не успела его остановить.

– Джона, нет! – закричала я.

Р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р.

Я помчалась за братом. Я его спасу! Не позволю ужасному чудовищу сожрать моего брата! Чего бы это ни стоило!

Из-за дерева выскочило рычащее чудище.

Дикий поросёнок.

Р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р! – зарычал он.

– Привет! Хочешь с нами поиграть? – спросил его Джона.

Поросёнок взглянул на нас и умчался прочь.

– Они очень пугливые, – сказала Снежка.

– Я побегу за ним? – попросил Джона.

– Нет, – отрезала я.

– Ну пожалуйста!

– Нет. – Я уселась под деревом и жестом велела ему сесть рядом.

Джона топнул ногой, но послушался.

Мы ждали. И ждали.

– Как думаешь, когда он придёт?

– Понятия не имею, Джона.

– Через пять минут? Через неделю?

Какой же он доставучий.

– Не знаю, Джона.

Я взяла палочку, нарисовала в грязи клеточки для игры в крестики-нолики и предложила Джоне ходить первым. Он победил. Потом победила я. Потом он.

– Пойдём исследовать лес, – предложил он пять минут спустя.

– Не сейчас. Мы ждём принца.

– Я устал ждать, – проворчал Джона.

– А я устала от твоих жалоб. Пойду посмотрю, как там Снежка.