Депортациям не было посвящено специальных разделов или статей в новых фундаментальных трудах и справочных изданиях по истории советского общества, Второй мировой и Великой Отечественной войн, а в обобщающих региональных работах, как правило, приводилась достаточно краткая информация. Так, в обобщающей работе по истории Кабардино-Балкарской АССР указывалось на «несправедливость», допущенную в отношении балкарцев «в условиях культа личности» и выразившуюся в отмене их автономии и переселении в восточные районы страны. В то же время эта «несправедливость» не могла рассматриваться как основание для сомнений в правоте советского общественного строя. Поэтому, несмотря ни на что, «балкарцы показали высокое чувство патриотизма. Они активно включились в трудовую жизнь. Подавляющее большинство их работало честно и добросовестно»159.

В очерках истории Чечено-Ингушской АССР говорилось: «В 1944 г. в результате некоторых нарушений ленинских принципов национально-государственного строительства и социалистической законности Чечено-Ингушская АССР была ликвидирована. XX съезд КПСС устранил эти нарушения». В другой главе сообщалось о восстановлении Чечено-Ингушской АССР 9 января 1957 г., огромной работе по трудоустройству возвращавшегося населения и оказанию ему различных форм помощи160.

Наиболее полные сведения приводились в очерках по истории Карачаево-Черкесской автономной области, но материал в них также интерпретировался в соответствии с идеологическими требованиями эпохи. Ликвидация автономии Карачая в 1943 г. рассматривалась как «нарушение национальной политики», но «никакие извращения не могли изменить природы социалистического строя, поколебать социально-экономическую основу нашей страны, разрушить дружбу народов». Приводились многочисленные примеры трудового героизма карачаевцев 1943–1945 гг. «на новых местах жительства»161. Восстановление автономии карачаевцев рассматривалось как результат выполнения решений XX съезда КПСС, отмечались проявления дружбы народов при их возвращении162.

Вопросы депортации обсуждались и на областной научно-практической конференции в Карачаево-Черкесии в 1977 г. Ее участники отметили, что карачаевцы были необоснованно обвинены и несправедливо выселены в восточные районы страны, «ибо нельзя отождествлять народ с кучкой предателей, изменников, пособников гитлеровцев». После устранения извращений «ленинской национальной политики» карачаевцев реабилитировали и вернули, заслуга в этом приписывалась партии163.

В отличие от советских историков зарубежные историки и эмигранты подчеркивали трагизм судеб горцев Северного Кавказа. Пожалуй, наиболее четко данный подход сформулировал А.Г. Авторханов, охарактеризовавший СССР как своеобразную «империю зла»164. В качестве самого страшного государственного преступления рассматривались массовые депортации народов в СССР, которые А. Г. Авторханов назвал «практикой геноцида гитлеровского типа, когда целый народ, включая стариков, женщин, детей, только по одному расовому признаку объявлялся «вражеским народом»165. При этом Авторханов, сам перешедший на сторону вермахта в 1942 г. с предложением союза на условиях будущей независимости Чечни, в своих работах отвергал любые обвинения в сотрудничестве народов Северного Кавказа с оккупантами, как и «разговоры о создании банд» на территории региона: «Они «появились» в результате фальсификаций, придуманных Берией, Сталиным и их местными прихлебателями». Причины депортаций он связал с сущностью и характером советского строя, цели которого могли быть реализованы только путем принесения в жертву собственных народов, а ключ к выселению увидел в национально-освободительной борьбе горцев, которые вели «перманентную партизанскую войну в горах Кавказа» против имперской политики России, начиная с Кавказской войны166.

В 1960 г. в США вышла книга Р. Конквеста, посвященная депортациям советских народов. Он рассматривал их как продолжение колониальной политики царской России. Возможности автора, как и других зарубежных исследователей проблемы, крайне ограничивали имевшиеся в его распоряжении немногочисленные источники. Тем не менее он фактически первым предложил обобщающий очерк хода депортаций, оценил их численность, разработал карту этнических репрессий в СССР167.

В 1978 г. за рубежом вышла книга А.М. Некрича, работать над которой он начал в первой половине 1970-х гг., еще до эмиграции из СССР168. Он также подверг критике действия советского руководства, рассматривая депортации как репрессивные меры в отношении отдельных народов СССР.

Вплоть до недавнего времени эмигрантская и зарубежная историография развивалась совершенно обособленно от советской исторической науки. Более того, по мнению С.У. Алиевой, эта историография сыграла негативную роль в положении самих репрессированных народов, «подтверждая и усиливая огульные сталинские обвинения этих этносов в антисоветских настроениях и действиях»169.

Под влиянием кардинальных перемен в жизни страны на рубеже 1980—1990-х гг. появились новые, порой противоположные прежним оценки советской национальной политики и депортаций народов СССР. Первые публикации, особенно в средствах массовой информации, нередко повторяли сформулированные западными авторами и эмигрантами обвинения коммунистического режима в совершении преступлений против советских народов, массовых депортаций, ликвидации их национальной государственности и разрушении исконной среды обитания. Лишь постепенно в отечественной науке стали складываться новые подходы к проблемам истории горцев Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны, во многом связанные с введением в научный оборот широкого круга новых источников.

Изменение самого статуса рассматриваемой проблемы выразилось в проведении специальных научных форумов – международных, всероссийских и региональных конференций, посвященных репрессиям против советских народов. Они состоялись в Элисте (1992, 1993, 2003), Карачаевске (1993, 2003), Нальчике (1994), Грозном (2006), а также международная конференция в Элисте (2003), опубликованные материалы которых стали немаловажными историографическими фактами в разработке рассматриваемой проблемы170.

Существенное значение имеют работы Н.Ф. Бугая171. Он не только плодотворно изучает проблему депортаций на протяжении двух десятилетий, но и подготовил целый ряд специалистов, защитивших под его руководством или при его непосредственном участии кандидатские и докторские диссертации, а также опубликовавших широкий круг работ, книг и статей по различным вопросам истории депортации советских народов и их последствиям. Среди других современных российских исследователей проблемы необходимо также выделить В.Н. Земскова172 и П.М. Поляна173.

Вопросы государственной национальной политики в регионе в данный сложный период истории, депортации северокавказских народов анализировали И.В. Алферова174, А.М. Гонов175, A.C. Хунагов176. Депортации карачаевцев и балкарцев посвящены труды А.-Х.У. и P.M. Кущетеровых, К. Чомаева, Д.В. Шабаева, О.О. Айшаева, Э.А. Аджиевой и Х.-М.А. Сабанчиева177, чеченцев и ингушей – работы Н.Ф. Бугая, P.C. Агиева и Л.Я. Арапхановой, Мусы М. и Мовсура М. Ибрагимовых178.